Книга Цветы любви, цветы надежды, страница 103 – Люсинда Райли

Малышка заплакала.

— Ох, бедная крошка! Иди ко мне! — Элси подхватила девочку на руки и принялась ее укачивать, любуясь кожей медового цвета, симпатичным носиком и черными волосами. — Тише-тише, маленькая. — Она сунула палец девочке в рот, чтобы ее успокоить. — Сколько ей?

— Когда я уезжал, ей было чуть больше двух недель, значит, сейчас около семи недель, — объяснил Билл.

— Но как такой мужлан, как ты, ухаживал за ней на корабле? Он же совершенно не умеет обращаться с маленькими детками, правда? — обратилась Элси к малышке.

Элси чувствовала, что уже влюбилась в это крохотное существо, но ей хотелось удостовериться, что она имеет на это право.

— Мы с ней отлично ладили. Она просто умница, почти не капризничает, — с гордостью заявил Билл, и Элси заметила, как лучатся нежностью глаза мужа.

— Билл Стаффорд, я знаю, все не так просто. Ну-ка рассказывай, откуда она взялась.

Он подошел к Элси сзади и обнял за плечи.

— Ведь я поступил правильно, милая? Ты только посмотри на нее! Это же чудо!

— Я... Билл... у меня нет слов! — Элси покачала головой. — Ты заявился домой с ребенком! — Вдруг лицо ее потемнело, и она схватилась за голову. — Ты что-то от меня скрываешь, Билл? Чем ты занимался, когда вышел из Чанги?

— Ох, Элси, Элси! — Билл притянул жену к себе и поцеловал в губы. — Не говори глупостей! Я был уже здесь, с тобой, задолго до того, как папа этой малышки задумал ее зачать!

Элси прищурилась и начала считать на пальцах месяцы. Наконец ее губы расплылись в улыбке.

— Ты прав, Билл, я сболтнула чушь. К тому же мы оба знаем, ты не можешь быть отцом. Но ты уверен, что это законно? — продолжила она. — Никто не постучит в нашу дверь среди ночи и не посадит тебя в тюрьму за кражу ребенка? Никто не заберет у нас эту девочку?

— Клянусь, все законно. Она наша, Элси. Это наш ребенок. И никто никогда не заберет его у нас, обещаю.

— Как тебя зовут? — проворковала Элси, обращаясь к малышке.

— Ее мать назвала девочку Жасмин. Но мы можем поменять имя, если хочешь.

— Жасмин... Мне кажется, это имя ей подходит, ведь ее... папочка... — Элси помолчала, смакуя это слово, — выращивает чудесные цветы.

— Я привез несколько ящиков с новыми сортами, милая.

Она внимательно посмотрела на Билла.

— Эта девочка из Таиланда? Но у таиландцев необычный цвет кожи. Она совсем не такая. — Элси погладила мягкое предплечье Жасмин.

— Это целая история, — сказал Билл. — Если ты хотя бы на несколько секунд перестанешь квохтать над ребенком и приготовишь своему мужу вкусный крепкий чай, я все тебе расскажу.

Вооружившись чашкой с горячим напитком, Билл поведал жене печальную историю девочки.

— Понимаешь, у меня не было выхода. Ведь ты на моем месте поступила бы так же, да?

— Да, Билл, и ты это прекрасно знаешь.

— Слава Богу, — вздохнул он, чувствуя, что еще никогда не любил свою жену сильнее, чем сейчас. — Но ее светлость ни в коем случае не должна об этом узнать, иначе всем нам будет плохо. Надеюсь, ты и это понимаешь?

— Конечно, понимаю, дурачок, — пробормотала Элси, ласково укачивая малышку. Ее глаза светились спокойным счастьем: долго сдерживаемый материнский инстинкт наконец-то нашел себе применение. — Я не скажу ни слова, только бы это маленькое сокровище осталось у нас навсегда! — Она подняла на него глаза. — А ты выполнишь просьбу Лидии? Расскажешь правду его светлости?

— Лидия написала ему письмо, — со вздохом ответил Билл. — Мне передали его в больнице, когда я пришел навестить ее в самый последний раз. Ей делали операцию, и меня к ней не пустили. Еще она оставила мне орхидею — сказала в записке, что это особенный цветок и она хочет, чтобы ее дочка о ней помнила. На стебле еще нет бутонов, но...

— Ох, Билл, хватит болтать о своих любимых цветочках! — перебила его жена. — Лучше скажи, что ты собираешься делать с письмом для его светлости?

— Честно говоря, Элси, не знаю.

— Ясно, как Божий день, что, если ты отдашь ему письмо, он еще больше переполошится. Вдруг захочет забрать у нас ребенка? Я бы на твоем месте не стала дразнить гусей.

Билл поцеловал жену и их новоиспеченную дочку.

— Знаешь что, Элси? Пойду-ка я в теплицу и там, как следует все обдумаю.

Билл сел на ящик с орхидеями и достал из кармана письмо Лидии. Он понятия не имел, что она написала. Да и не его это дело. Он с трудом сдерживал слезы, вспоминая, как Лидия отдавала ему свою дочь — она не сказала ни слова, но в ее красивых янтарных глазах сквозила боль.

Держа письмо в руках, Билл думал о страстной любви двух молодых людей и о трагических последствиях, к которым она привела. Лидия наверняка умерла, и он ничем не рискует, если отдаст ее письмо Гарри. Уже ничего нельзя сделать.

Его светлость — человек долга, вот почему он послал Билла на поиски Лидии. Он захочет знать, что с ней случилось, и, наверное, будет лучше, если на его вопросы ответит сама Лидия — женщина, которую он любил. Возможно, ему станет легче от того, что дитя их любви живет здесь, в Уортон-Парке. Если он будет иногда заходить в коттедж и смотреть, как растет его дочка, никакой беды не случится.

Главное, чтобы ее светлость ничего не знала... А Гарри, конечно же, будет молчать.

Билл пренебрег разумным советом жены (в конце концов, он всего лишь посыльный во всей этой драматической истории) и поспешно положил письмо в условленный тайник — под орхидеи, чтобы Гарри его нашел. После этого он начал распаковывать ящики и сортировать свои драгоценные растения.

В тот же день Оливия, которой оставалось восемь недель до родов, узнала от Элси про новорожденную девочку. Горничная пригласила ее в коттедж, и Оливия увидела радость в глазах своей молодой служанки.

— Настоящая красавица! — восхитилась она, когда малышка, гукая, схватила ее за палец. — Как вы ее назвали?

— Жасмин, ваша светлость.

— Отличное имя! — объявила Оливия с улыбкой. — Я же говорила, что все образуется?

— Да, ваша светлость, и вы были правы. Теперь у всех у нас все хорошо.

Возвращаясь к дому, Оливия задержалась возле теплицы. Она еще не видела Билла с тех пор, как он вернулся. Ей захотелось и его поздравить с прибавлением в семействе, а заодно выразить свое восхищение: Элси объяснила, что в Таиланде много одиноких матерей, которые из-за болезни или нищеты не могут ухаживать за своими детьми; что Билл встретил одну такую несчастную девушку; она умерла в родах, и ее дочке грозил убогий сиротский приют; тогда Билл проявил благородство и увез новорожденную домой, к Элси, — он знал, что здесь ее будут любить и пестовать.

В животе у Оливии зашевелился ее собственный ребенок, и она улыбнулась.