Книга Лесовик, страница 77 – Евгений Старухин

— Прижми мою руку своей второй.

Я сделал также как и он, и в рюкзаке у меня прибавилось золотых монет. Прекрасно, теперь будет с чем идти в город. Осталось только вывести деньги.

— Спасибо тебе.

— Да не за что! Если вдруг Хрюша еще что-то нароет, ты знаешь к кому обращаться.

— Бармаклей, можно тебя попросить?

— О чем?

— Мне нужно отойти срочно, а Сирано до сих пор нет.

— Как это меня нет? — раздалось с дерева. Я с облегчением выдохнул, — Этот старый мошенник отдал тебе твою долю?

— Да, четыреста двадцать восемь золотых.

— Тысяча семьсот двенадцать. Что-то дешево за мандрагору, не находишь, Бармаклей?

— Нахожу. Можно было на аук поставить на сутки, тогда вышло бы что-то в районе двух с половиной тысяч. Но ты же сам мне сказал к вечеру продать.

— Скажи мне честно, друг мой низкорослый, ты по дороге приложился головой об дерево? — задал вопрос спустившийся Сирано, смотря на него с подозрением.

— Что это еще за дебильные шутки?

— Это не шутки! Я тебе не говорил к вечеру продавать, ты сам сказал, что к вечеру будешь! И теперь заливаешь мне, что продал мандрагору за тысячу семьсот монет? Это ты-то, который из-за медяшки будет перерывать помойное ведро?

— Когда это я рылся в помоях?

— Эта была метафора, верно передающая суть сложившейся ситуации.

— Где же верно? Я никогда в помоях не рылся!

— Конечно, в помоях не рылся, но ты всегда так и норовишь порыться в моем кошельке. Я думал после прошлого разговора, тебе можно доверять! — на лице у Сирано заиграли желваки, лицо же гнома приняло виноватый вид. Я переводил взгляд с одного на другого и не понимал, в чем проблема, — Ну, так что: сам отдашь все добровольно или придется вестников звать?

— Сам. Держи, торг, — он бросил ему мешок, — здесь твоя доля.

— Не юли! Наша договоренность распространяется и на моих спутников!

На гнома было жалко смотреть, складывалось такое ощущение, что у него отнимают последнее. Он повернулся ко мне и протянул руку:

— Лови торг.

Я пожал его руку, в появившемся окне оказалось еще сто пятьдесят два золотых. Он пожал мне руку, я пожал тоже.

— Что это значит? — в недоумении спросил я?

— Это означает, мой наивный друг, что появился я как нельзя вовремя. Ибо этот старый плут хотел заработать на тебе небольшую сумму денег, — гном смотрел вниз, — Он судя по всему толкнул мандрагору на аукционе с пределом в две с половиной тысячи, минус налог в восемь процентов, да разделить на четверых получается по пятьсот семьдесят пять монет. Он же тебе отдал значительно меньше. Кстати, бесстыдная твоя гномья душа, где доля Хрюши?

— Можно подумать, ты не знаешь, почему я это делаю! — прошипел гном, выкладывая бананы, репу, и много чего еще. Вскоре Хрюшу уже было плохо видно из-за завалов.

— Конечно, знаю, теперь еще и наш друг будет знать. Лесовик, извини, сразу забыл сказать. У этого прохиндея уникальный меняющийся класс, завязанный на торговлю.

— Меняющийся?

— Ага, класс со временем может немного изменять свои бонусы. Так вот этот класс лучше всего растет, если ему удается обмануть кого-то при выполнении своей части сделки. Поэтому с ним у нас заключен договор, что если он меня обманет, а я его поймаю на лжи в течение дня и привлеку к ответственности, то вся сумма за сделку отходит в мой карман.

— А что же его заставило заключить такой договор?

— Желание работать со мной. Ему частенько перепадает от моих душевных щедрот, как и прочим моим друзьям.

— Ага, а еще эта хитрая сволочь перед этим предварительно меня напоила! — пробурчал недовольный гном.

— Ребят постойте, а в чем преимущество меняющегося класса?

— Ну, ты вообще деревянный! Меняющиеся классы это просто невероятная находка. У постоянного класса растет только величина бонусов с уровнем класса. А у меняющегося растет еще и количество бонусов. С каждым уровнем класса количество бонусов увеличивается на единицу. В то время как у постоянного класса всего три бонуса! И представь, во что может превратиться обладатель такого класса, если он его прокачает до максимального уровня?

— А какой максимальный?

— А этого тебе никто не скажет. Потому как даже наш друг, — он показал рукой на гнома, — ни за какие деньги не раскроет уровень своего уникального класса. Это, знаешь ли, стратегическая тайна! Ты, кстати, зла на Бармаклея не держи. Он должен был попытаться, даже мне какую-то абракадабру прислал на почту. Я потому и подзадержался, что его письмо пытался понять.

Бармаклей, пожал плечами:

— Извини, не со зла же и не из жадности. Нужно мне это просто.

— А в чем тогда проблема? Можно было обмануть меня на определенную сумму, а потом перечислить ее эквивалент в реале.

— Вообще, мы обычно так поступаем, но с тобой договоренности не было. И еще вопрос, где тебе деньги нужнее: в реале или в игре. А при выводе золота из игры, его количество уменьшается в два раза. Сам же знаешь.

— Знаю, а почему тогда сам ты разыграл этот спектакль, а не позволил другу прокачать свой класс?

— На то есть несколько причин, — Сирано снял свою шляпу и принялся расправлять перо, гном же подошел к Хрюше и гладил его по загривку, — Первая — это мне нужны деньги в игре, а не вне ее. Вторая — мой навык растет не только от проведенных мною авантюр, но и от раскрытия чужих. И в данном случае я посчитал, что для тебя будет выгоднее самому решить, нужны ли тебе деньги в реале или виртуале. Сам понимаешь, в виртуале он тебе их отдать бы не смог. Это было третьей причиной.

— Ага, а четвертой, судя по всему было — втереться в доверие!

— Один ноль в пользу нашего юного друга! Не проканала твоя афера! — гном прямо лучился от счастья, — Ты совершенно прав, никто из нас не упускает возможности прокачать свой класс. И друзья в этом плане выступают идеальным полигоном. Всегда можно договориться. И никто не в обиде, так как знаем друг друга уже порядочно времени. Кстати, насчет времени, ты же, кажется, собирался куда-то отойти?

— Тьфу на вас! Совсем заболтали. Где-то через полчаса вернусь.

Я привалился к камушку, рядом с жующим Хрюшей, и покинул игру под веселый смех моих собеседников.

Оставалось всего пятнадцать минут до окончания ужина. Опять опаздываю. Я поспешил в столовую. Пробегая мимо капсулы Насти, отметил, что ее хозяйка лежит внутри. Обиделась все-таки. Значит, поход в город все-таки состоится. Молчи, совесть! Это все спектакль. Все вокруг чудовищный спектакль. Только пока неизвестен его сценарий. А меня играют в темную.

Взял омлет и запеканку. Пошел к столику, за которым сидел Димыч с приговором во взгляде. Хорошо, что Игоря не было. Не хотелось его видеть, вроде и вспылил, как задумывалось; но пока говорил — завелся, и видеть стало их неприятно. Видимо все-таки действительно оставило осадок в душе это их отношение ко мне. Ведь я считал их очень близкими людьми, друзьями. А на деле оказалось… А что на деле оказалось, пока непонятно. Да и пес с ними! Ладно, буду решать проблемы по мере поступления.