Онлайн книга «Двор чудес»
|
— Это будет трудновато, — размышляла герцогиня, — но с терпением всего можно добиться. К тому же только маленькая Жилет настроена против меня, а Маржантина мне должна быть признательна: ведь я и вправду помогла ей отыскать дочь. Какова же на самом деле была затаенная мысль герцогини д’Этамп? Неужели она действительно собиралась помочь королю одолеть Жилет? Или, напротив, втайне надеялась, что в уединенном помещении девушке будет проще сопротивляться? Она и сама точно не сказала бы. Войдя в покои герцогини де Фонтенбло, она увидела Маржантину в кресле. Несмотря на рану, она не ложилась, чтобы всегда быть готовой защитить дочь. Жилет сидела рядом. Мать и дочь, забывшись в долгом любовном разговоре — такие беседы с тех пор, как они обрели друг друга, составляли всю их жизнь, не заметили герцогини. Она приоткрыла дверь в их комнатку, и, хотя говорили они негромко, слышала разговор. — И как этого юношу зовут, ты говорила? — спрашивала Маржантина. — Манфред, матушка. — Манфред, Манфред… — задумчиво проговорила Маржантина. — Кажется, мне это имя знакомо… да и по описанию твоему я его, мне кажется, признаю… Как будто когда-то в прежнюю пору я его знала. Когда Маржантина была безумной, она жила на улице Дурных Мальчишек, на самой границе Двора чудес. А Манфред ведь жил в самом Дворе чудес. Но Жилет с ужасом избегала любых разговоров, которые могли бы напомнить ее матери, что она была безумна. — Вы не тревожьтесь, матушка, — сказала она. — Главное, не думайте совсем о былом: вам это будет вредно. — Отчего же мне не думать о былом, дорогое дитятко? Я только о нем и думаю. Хочется заполнить эту дыру в памяти, хочется перебросить мост в мою молодость, а то между мной и ней пропасть… Ну, а Манфреда, по-моему, я и вправду знала. А как, когда — вот этого сказать не могу… — Вам кажется, матушка… — Может, и так… Говоришь, он тебя спас? Да, ты так и сказала… Бедняжка моя, я-то понимаю, как тебе тут плохо без него. Ничего, кончатся твои страдания! Я тебя отсюда вытащу, не бойся… — Я теперь ничего не боюсь, матушка… Знаете, даже тогда… когда король вдруг пришел сюда… я не испугалась. А вот если бы я была одна, как в том месте… — Да-да, ты говорила: в гроте Отшельника… Ах, мерзавец! — Я тогда с перепугу чуть не умерла, а с вами ничего не боюсь. — А может быть, и напрасно, дитя мое, — вошла в комнату герцогиня д’Этамп. Жилет не знала, что и сказать. Герцогиня продолжала: — Простите, что я застала конец вашего разговора и вмешалась в него. Я пришла как друг… — Кто вы, сударыня? — спросила Маржантина. Герцогиня увидела ее ясный, осмысленный взгляд и поняла: Маржантина уже не безумна! — Правда? — сказала она. — Посмотрите-ка на меня хорошенько: вы меня не узнаете? — Мадам! — взмолилась Жилет. — Пусть говорит, дочка! — возразила Маржантина. — Я, кажется, наконец что-то узнаю… пойму… — Смилуйтесь, замолчите, бога ради! — тихонько попросила Жилет. — Я же сказала, что пришла как друг, — возразила Анна твердо, едва ли не жестко. — Поглядите на меня, Маржантина. Постарайтесь вспомнить… ну же… Помните Париж? Улицу Дурных Мальчишек? — Дурных Мальчишек! — воскликнула Маржантина, приложив ладони ко лбу. — Да. Там вы меня и видели, Маржантина. — Вы меня называете по имени, как будто знакомая… а я… нет, не помню я, чтобы видела вас… и улицы Дурных Мальчишек не помню… — Такая узкая улочка, застроена вся бедными домами с остроконечными позеленевшими кровлями — как будто гвозди торчат остриями к небу. Мостовая разбита, посредине улицы ручей… вонючие лавки… босоногие мальчишки в лохмотьях… — Да-да… как вы стали описывать, так и я вроде начала узнавать… — А на этой улочке, — продолжала герцогиня д’Этамп, — есть самый обшарпанный дом. Там гнилая деревянная лесенка, а вместо перил веревка подвешена к сырой стене… — Вижу, вижу! — трепеща, воскликнула Маржантина. — О, мадам! — сказала Жилет. — Как жестоко то, что вы делаете! Герцогиня, пожав плечами, ответила: — Это чтобы вас спасти, дитя мое, как я вас уже дважды спасала! И продолжала, обращаясь к Маржантине: — Наверху темная комната, окно выходит в тесный, мрачный, душный двор… — Там я и жила! — крикнула Маржантина. — Верно, там. А теперь припомните: однажды вечером — дело было зимой — к вам пришли и попросили спуститься вниз. Вы спустились, а там была дама, которая подтолкнула к вам девушку… Жилет не сдержала громкого стона. — Да, девушку, — продолжала герцогиня. — Вы подхватили ее на руки и унесли к себе. — О ужас! — прошептала Жилет. — А это была ваша дочь — вот эта самая! А эта дама — я! Я выкрала Жилет из Лувра и привела к вам. Помните? — Ох, даже не передать, что творится у меня в голове! — сказала Маржантина. — Вижу все это, как сейчас. Вот я хватаю девушку… свою Жилет… и уношу ее — да с такой злобой! Уношу, чтобы сделать ей плохо… Так значит… ох, я теперь все поняла! Я была сумасшедшей! — Матушка, дорогая! — бросилась с рыданием Жилет на шею матери. — Не думайте обо всем этом страшном! Это все неправда! — Ангел мой бедный! Как же я не поняла тогда, что ты моя дочка? — Вы не мучили меня! Не ругались! — Поклянись! — Клянусь своей душой! — Ох, отлегло от сердца… Какой был бы ужас, если бы мать мучила свою дочку… — А привела я ее тогда, — сказала герцогиня д’Этамп, — чтобы спасти от короля… — Спасти? — Конечно! Или вы не знаете… — Знаю, знаю… малышка мне все рассказала… — Теперь, Маржантина, слушайте дальше. Кто вам сказал, что Жилет в Фонтенбло? Кто дал деньги на дорогу? Кто рассказал, как до нее добраться? — Вы, мадам! Все вы! — Наконец-то вы меня узнаете! — Может, и не узнаю, но понимаю, что вы правду говорите. — А теперь я пришла сказать, что Жилет здесь не в безопасности! — Пусть только посмеют ее тронуть! — грозно сказала Маржантина. — Бедная вы! Да от вас живо избавятся: не сталью, так ядом. Жилет в ужасе громко вскрикнула, а Маржантина содрогнулась. — Не угодно ли положиться на меня? Я ручаюсь, что с вами обеими ничего не случится. Не спрашивайте, почему я хочу вас спасти. Хочу — и все тут. Так вы доверитесь моей помощи? |