Книга Окончательно мертв, страница 58 – Шарлин Харрис

— Потом мы однажды пришли в деревню, где староста знал, кто такой Алейн. Дурак Алейн забыл, что уже проходил здесь, и высосал жену старосты! Поэтому мужики его связали серебряной цепью — потрясающая редкость в маленькой деревушке, могу тебе сказать… и бросили его в сарай, собираясь додержать до возвращения местного священника из поездки. Потом его собирались выставить на солнце в каком-то церковном обряде. Бедная была деревушка, но на него сверху навалили все серебро и весь чеснок, которые нашлись у местного люда, чтобы не дергался.

Королева хихикнула.

— Они знали, что я человек, и знали, что он меня насиловал, — сказала она. — Поэтому меня связывать не стали. Семья старосты думала взять меня в рабыни, раз уж они из-за этого вампира лишились женщины. Я понимала, каково оно будет.

Выражение ее лица было такое, что сердце разрывалось — и одновременно леденело. Я сидела тихо-тихо.

— В ту ночь я вытащила несколько отставших досок из задней стенки сарая и заползла внутрь. Алейну я сказала, что если он меня обратит, я его освобожу. Долго мы торговались, но наконец он согласился. Я вырыла в полу яму, такую, чтобы мое тело поместилось. Мы рассчитывали, что Алейн меня осушит и похоронит под нарами, на которых лежит, и землю загладит. Настолько он свободой движений обладал. А на третью ночь я встану, разорву на нем цепь и смету весь чеснок, хотя он мне руки обожжет. И сбежим мы с ним в темноту. — Она рассмеялась в голос. — А священник вернулся раньше третьего дня. И когда я выкарабкалась из могилы, Алейн уже пеплом развеялся по ветру. Это они в сарай священника его сунули, и старый поп мне рассказал, что случилось.

У меня возникло чувство, что ударную концовку я уже знаю.

— О'кей, — сказала я быстро, — насколько я понимаю, этот поп и стал вашей первой едой?

Я жизнерадостно улыбнулась.

— О нет, — ответила София-Анна, бывшая Юдифь. — Я ему сказала, что я ангел смерти и пришла его призвать, ибо он добродетелен.

Вспомнив состояние Джейка Перифоя, когда он поднялся первый раз, я смогла оценить титанические усилия, которых это должно было стоить вампиру.

— И что вы стали делать дальше? — спросила я.

— Через несколько лет я нашла сироту, который бродил в лесах, как я. — Она посмотрела на своего телохранителя. — С тех пор мы всегда вместе.

Наконец-то я увидела на неживом лице Андре выражение: беспредельная преданность.

— Его продавали, как продавали меня, — сказала она тихо. — И я приняла меры.

У меня холодок пробежал по позвоночнику. И хоть озолоти меня, не знала я, что сказать.

— Я затем утомляю тебя этой древней историей, — сказала королева, чуть встряхиваясь и садясь еще прямее, — чтобы ты поняла, почему я взяла Хедли под свое крыло. К ней приставал ее двоюродный дед. И к тебе тоже?

Я кивнула. Понятия не имела, что он добрался и до Хедли. До фактической пенетрации он не дошел только потому, что у меня погибли родители и я переехала жить к бабушке. Родители мне не верили, но бабушку я убедила, что говорю правду — к тому времени, когда он почувствовал, что я созрела, а было это в мои девять лет. Конечно, Хедли была старше. У нас, оказывается, было куда больше общего, чем я думала.

— Жаль, я не знала, — сказала я. — Спасибо, что рассказали мне.

— Хедли часто о тебе говорила.

Что же, Хедли, спасибо тебе. Спасибо, что подставила меня под худшее… стоп, это несправедливо. Узнать про колоссальный обман Билла — не худшее, что со мной случилось. Но в моем личном списке не слишком от первого места далеко.

— Это я уже поняла, — сказала я голосом холодным и хрустким, как стебель сельдерея.

— Ты огорчена, что я послала Билла навести о тебе справки и решить, можешь ли ты быть мне полезна, — заявила королева.

Я вдохнула как следует, заставила себя разжать зубы.

— Нет, я не расстроилась из-за вас. Вы такая как вы есть, и вы даже меня не знали. — Еще один глубокий вдох. — Переживаю я из-за Билла, который меня знал и все же выполнил всю вашу программу тщательно и расчетливо. — Мне пришлось подавить боль. — К тому же какое дело вам до моих чувств?

Тон этот был на шаг от оскорбительного, что не слишком разумно, когда говоришь с могущественным вампиром. Но она ткнула прямо в больное место.

— Дело есть. Ты была дорога для Хедли, — неожиданно сказала София-Анна.

— По ее обращению со мной это трудно было бы заключить, когда она стала подростком, — ответила я, решив, что лучше всего будет следовать курсом беспощадной честности.

— Она об этом сожалела, — сказала королева, — особенно после того, как стала вампиром и поняла, что значит принадлежать к меньшинству. Даже здесь, в Новом Орлеане, масса предрассудков. Мы с ней часто говорили о ее жизни, оставаясь наедине.

Не знаю, отчего мне стало неуютно: от мысли о сексе между моей кузиной и королевой, или от мысли, что они в постели говорили обо мне.

Мне все равно, если взрослые занимаются сексом по согласию, каким бы этот секс ни был — лишь бы все стороны заранее договорились. Но слышать подробности такого рода я тоже не обязана. Интерес, который мог бы возникнуть у меня к этим вопросам, давно смыло потоком образов из мозгов посетителей бара.

Разговор оказывался долгим. А мне хотелось, чтобы королева перешла к сути.

— Суть в том, — сказала королева, — что я тебе благодарна: ты — с помощью этих колдуний — дала мне более точное представление, как погибла Хедли. И еще ты мне дала знать, что против меня существует более широкий заговор, нежели ревнивое сердце Уолдо.

— Я?

— Так что я у тебя в долгу. Скажи, что я могу сейчас для тебя сделать.

— Э-гм… прислать побольше ящиков, чтобы мне упаковать вещи Хедли и увезти в Бон-Темпс? И еще прислать кого-нибудь забрать то, что я не возьму, и отвезти на благотворительную раздачу?

Королева опустила глаза — готова поклясться, она старалась скрыть улыбку.

— Да, это я, наверное, смогу. Пошлю завтра из людей кого-нибудь.

— Если кто-то уложит в фургон все, что я увожу, и отвезет в Бон-Темпс, это будет очень хорошо, — сказала я с чувством. — А можно мне будет тоже в том фургоне вернуться домой?

— И это не проблема, — ответила она.

А теперь можно попросить большой любезности.

— А мне обязательно нужно быть с вами на этой конференции? — спросила я, хотя знала, что это перебор.

— Да, — ответила королева.

Ну вот, уперлась. Но она добавила:

— Зато я тебе очень хорошо заплачу.

Я просияла. Часть денег от прежней службы вампирам еще лежит у меня на сберегательном счету, и у меня был колоссальный финансовый успех, когда Тара «продала» мне свой автомобиль за доллар, но я так привыкла жить в обрез, что любой запас весьма приветствуется. Всю жизнь боюсь, что ногу сломаю, или в машине шатун пробьет двигатель, или дом сгорит… стоп, это уже было… ладно, случится какое-нибудь несчастье — скажем, сильный ветер сдует дурацкую жестяную крышу, которую так хотела поставить бабуля, или еще чего.