Онлайн книга «Прикосновение»
|
«Возможно, именно в этом суть дела», — подумала она, освобождаясь от его объятий. Возможно, именно поэтому он по малейшему поводу набрасывается на любого, кто оказывается в пределах досягаемости. Никто не мог чувствовать себя в безопасности рядом с ним. Даже Джеффи, даже она сама. Он был похож на редкостную лесную лягушку, которую как-то показывали по телевизору, — она выглядит вполне безобидно, пока вдруг не плюнет вам в глаза ядовитой слюной. Сильвия находила, что чувство постоянной опасности, вызываемое его близостью, добавляло интереса к жизни. — Надеюсь, тебя не обижает, что ты будешь не единственным доктором сегодня? — Едва ли. Врачи — это самые чертовски скучные существа на земле, кроме меня, конечно. — Конечно. Другие двое — оба врачи широкого профиля. И они привыкли быть партнерами. — Правда? — В его глазах мелькнул огонек, и губы скривились в лукавой улыбке. — Хорошо, что я пришел сегодня. — Я говорила тебе, что будет интересно. Она выглянула в окно — там послышался шум подъехавшей машины. Начали прибывать первые гости. Она взглянула на себя в большое зеркало, вделанное в дверь туалета. Ее черное платье было как раз то, что нужно: откровенно большой вырез спереди, глубокий вырез сзади, и облегающее на бедрах. Оно вполне соответствовало ее образу. Она взяла Чарльза под руку. — Пойдем? * * * — Это «роллс-ройс», Алан? — спросила Джинни, когда они подъехали к дому Сильвии Нэш. Алан, скосив глаза, бросил взгляд на серебристо-серую машину, стоявшую у подъезда. — Да, похоже. А рядом с ним стоит «бентли». Джинни чисто по-женски проворчала: — И мы туда же на своем жалком драндулете. — Но «торонадо» — это все-таки не грузовик, Джинни. — Алан хорошо знал, куда клонит Джинни. Подобные разговоры у них возникали уже много раз, и он хорошо изучил их всевозможные обороты. — Ты ездишь на нем в магазин и на теннисный корт, он удобен и престижен. — Да, но я же имела в виду тебя, а не себя. Вместо этого ужасного «бигла»... — Это «игл», а не «бигл», Джинни. — Не важно. Это убогая машина, Алан. Никакого шика. — Вспомни, в январе, когда мы были на сорокалетнем юбилее Джози, тебе очень нравилось, как мы подлетали к подъездной площадке, пробиваясь сквозь снежную бурю и делая виражи. — Я и не говорю, что от этой машины нет прока. Я знаю, что на ней ты всегда, в любую погоду сможешь добраться до больницы или до своей приемной (и Боже упаси, чтобы кто-нибудь другой взял на себя заботы о твоих пациентах!), но для подобных целей сгодился бы и трактор. И это вовсе не означает, что ты должен ездить по городу на такой машине. Почему бы тебе не купить маленькую красивую спортивную машину, вроде той, что недавно приобрел Фред Ларкин?.. — Давай не будем говорить о Фреде Ларкине. И мне вовсе не нужен автомобиль за девяносто тысяч долларов, даже если бы я и был в состоянии его приобрести. — Ты можешь купить в рассрочку. — Нет, не могу! Ты знаешь, что у нас нет таких денег! — Что ты кричишь, Алан! Он спохватился, что действительно начал кричать. Он сжал губы. — Обычно вопрос денег тебя не волнует так сильно. Что это с тобой? «Мне самому хотелось бы это знать», — подумал Алан, вслух же сказал: — Прости. Просто я не собирался на вечеринку сегодня. Мне кажется, я говорил тебе, что не хочу идти. — Ты просто расслабься и попытайся получить удовольствие. Вик прекрасно подежурит за тебя, так почему бы тебе не выпить немного и не отдохнуть? Алан улыбнулся и вздохнул. — Хорошо. Он, пожалуй, выпил бы немного, но вряд ли ему удастся расслабиться и получить удовольствие. Слишком уж много у него на душе. В особенности после сегодняшнего телефонного звонка. Звонил Мюррей Раскин — нейрохирург, он получил электроэнцефалограмму Сони Андерсен и расшифровал ее. Он сразу же позвонил Алану домой, кипя от возбуждения. Обычная энцефалограмма Сони в последнее время всегда давала отрицательный результат: типичные для эпилепсии отклонения в левой лобной области. И это отклонение наблюдалось в течение последних пяти-шести лет. Та же энцефалограмма, которую Алан заказал вчера, оказалась совершенно нормальной. Не осталось никаких следов эпилепсии. И вот теперь Алан был как на иголках. Он понимал, что отныне у него не будет покоя до тех пор, пока он не разберется со странными случаями Андерсен и Вестин и не поймет, в чем тут дело. Но в данный момент не только это мучило его. Просто он не хотел ехать сюда. Он не хотел оказаться в обществе Сильвии Нэш в таком положении, когда он вынужден будет выступать уже не в роли «доктора Балмера». Ему придется сбросить профессиональную маску и быть просто «Аланом». И он боялся, что в подобной ситуации Сильвия и все остальные сразу же поймут, какие чувства он к ней питает. — А это, наверно, машина миссис Нэш? — спросила Джинни, указывая на ярко-красный автомобиль, блестевший отраженным светом фонаря. — Да, конечно. Алан припарковал свой «торонадо», и они направились к парадному подъезду. — Раз у нее так много денег, почему бы ей не купить что-нибудь более красивое и современное вместо этой развалины? — Шутишь? — усмехнулся Алан; проведя рукой по покрытому блестящим красным лаком удлиненному капоту, заканчивающемуся наклонной хромированной решеткой. Ему нравилась эта решетка с вертикальными хромированными прутьями, блестевшими как зубы. — Это полностью реставрированный «грахэм» модели 1938 года с акульим носом. В свое время эта машина считалась экономичной. Посмотри внутрь — в салоне даже устроен бар. — Но к чему этот ужасный красный цвет? Он больше подошел бы для пожарной машины. — Красный — любимый цвет мистера Тоада. — Не поняла. — Помнишь детскую книгу «Ветер в ветвях»? Это место называется Тоад-Холл. А помнишь, что мистер Тоад воровал автомобили? И его любимый цвет был красный. А автора зовут Кеннет Грэхэм... улавливаешь? Джинни посмотрела на мужа с удивлением; и у нее на лбу обозначились морщины. — С каких это пор ты стал интересоваться детскими книжками? Алан умерил свой энтузиазм. — Это была одна из моих любимых книжек в детстве, Джинни. Пойдем же в дом. Он не стал ей говорить, что купил эту книжку после того, как узнал, что усадьба Сильвии называется Тоад-Холл. «Нет, — все больше и больше убеждался Алан, когда они подходили к подъезду, — вряд ли это будет приятный вечер». * * * — Ага! Вот идет особый гость! — воскликнула Сильвия. |