Онлайн книга «Кейс, набитый пожеланиями»
– Ну, мы немного ссорились. У Ларисы… как бы это сказать… тяжелый характер был. Человек, который считает, что все на свете знает и во всем разбирается… – это монстр. Представьте, притащила подругу размером с кита и требовала посадить ее на новости! Куда ж такую тушу на телевидение? В объектив не влезла бы. А лет ей… чуть ли не бабушка! Я, естественно, Ларисе отказал и сказал Черкесову: если бы у нас был канал ужасов, тогда – пожалуйста. Возник скандал… небольшой. Ну, мы с Черкесовым поспорили, он требовал удовлетворить пожелание жены. Васе на канал плевать, лишь бы жене пасть заткнуть. А у меня ведь люди работают, им нужно платить зарплату. А если я посажу уродину в кадр, кто будет смотреть нас, рекламу заказывать? Я ни в какую. Ну а потом все уладилось… – Когда Черкесова убили, как повела себя Лариса? – Сказала, что разгонит всю студию. Я посоветовал ей продать свои акции, она только расхохоталась. – И когда это было, семнадцатого? – будто невзначай спросил Андрей, ибо семнадцатого забрали Лизу и убили Ларису. – Семнадцатого? – переспросил Волокуша. – Нет, это было на похоронах Черкесова. – А позже вы с ней не виделись? – Виделись. Она приезжала почти каждый день, власть демонстрировала. Я уже хотел было послать и ее, и телевидение подальше, но один бизнесмен уговорил меня не бросать канал. Он надеялся выкупить у Ларисы акции, заверил меня, что ему она точно продаст их. – И кто этот бизнесмен? Он знаком с Черкесовым? – В нашем городе все деловые люди знакомы, но не все общаются. Черкесов и Карпенко не общались. Но, как ни странно, Карпенко действительно уговорил Ларису продать акции, осталось дождаться вступления ее в права наследования. – Перед смертью Ларисы ты виделся с ней? Она тебя домой приглашала? Назар скептически усмехнулся, услышав эти вопросы Андрея, – мол, кто ж тебе сознается… Но ведь Бубулин рассказал, как последний раз виделся с Ларисой, что стоит за его признанием – чистейшая правда или хорошо просчитанный ход, Андрей намеревался выяснить позже. Хотелось бы и от Волокуши услышать либо вранье, либо правду. А там, глядишь, все станет на свои места по логике или по необъяснимой случайности. – Да, накануне смерти она приезжала на студию, – неохотно говорил Волокуша. – Потребовала отчета о деятельности. Я знал, что терпеть мне ее капризы недолго оставалось, сказал, что предоставлю ей все документы, но только с аудитором на пару. Чтобы потом она не посмела меня обвинить… не знаю, в чем… ну, в чем-нибудь. – А ты не предполагаешь, почему она убила себя? По логике человек, активно включившийся в дела, не должен бы стреляться. – Нет, я даже не думал о причинах. Мне самому странно… На этом допрос Максима Волокуши закончился, его увели в комнату Назара, так как до допроса пленные изрядно намерзлись в неотапливаемом сарае. Настала очередь Аллы, которая все это время вела себя тихо. * * * Она села на стул, выставив на обозрение в разрезе юбки свои точеные ноги в сапожках на шпильке, закурила. В подполе Алла проанализировала ситуацию, пришла к выводу, что ей эти конюхи ничего плохого не сделают. Поэтому сама начала с вопроса: – Меня долго будут держать в антисанитарных условиях? – Ты вспомнила, кому говорила, что Черкесов жив? – проигнорировав ее вопрос, спросил Андрей. – Нет, – дерзко ответила она. – А нам стало известно, что ты растрепалась про Черкесова. – Ну и что? Что из того? – Зачем ты сказала Науменко, Волокуше и Савичеву? Не одному, а троим! – закинул удочку Андрей. И Алла попалась. – Хм! – хмыкнула она. – Они меня заложили? Вот гады! Ну, сказала, да. А чтобы не слишком важничали! А то раскатали губы… один – на телевизионный канал, другой – на завод. – А третий? – подхватил Андрей. – С третьим… случайно вырвалось. Уж что-что, а магазины Юрке не забрать, хоть он из кожи вылезет. – Выходит, другие двое запросто могут забрать и завод, и канал? – Они-то? – улыбнулась она. – Думаю, могут. – И как? – с большим сомнением спросил, вступив в разговор, Назар. – Как забрать то, что передается по наследству? – Вот у них и спроси, – огрызнулась Алла, метнув на него злобный взгляд. Назару она не простила подлого обмана. – Не я же находилась в услужении у Черкесова, они. – Почему ты решила, что Науменко и Волокуша хотят присвоить собственность Черкесова? – прикинулся дурачком Андрей. – Они производят хорошее впечатление. – А что, на других людях написано: «преступник», «вор», «убийца»? – ехидно поинтересовалась Алла. – Да каждый, кто имеет доступ к деньгам, обязательно ворует. И никакой учет не поможет. На бумаге может быть написано одно, а на деле – все другое. И каждый мечтает занять место патрона. Это же ясно как божий день! Странно, что ты этого не знаешь. – Все-таки объясни мне, недалекому, почему эти двое? Они ведь друзья Черкесова. – Самые надежные и заклятые враги – друзья, – цинично заявила Алла с обворожительной улыбкой на лице. – Тебе и это неизвестно? – А есть причины полагать, что Волокуша и Науменко подсиживали Черкесова? Им выгодна его смерть? – На этот вопрос я не рискую ответить. Мало ли кому еще выгодно убрать Черкесова! Он не святой, даже жена способна была его уничтожить. – Но она самоуничтожилась, – произнес Андрей, пристально глядя на Аллу. – А Савичеву? Ему выгодно? – Насчет Савичева не знаю. Если спросишь, ворует ли он у Черкесова, я отвечу: думаю, что да. Воровство же у нас в крови, в генах. Если ты мне покажешь заведующего магазином и скажешь, что он не ворует, я не поверю. А вообще-то Юрка доволен, все же заведует тремя магазинами, а не одним. Да и денег огромных там нет, но ему хватает. – А на студии и на заводе деньги рекой текут? – Ну откуда я знаю, что там у них течет! – раздраженно буркнула Алла, выпустив длинную струю дыма. – Меня это не интересовало. – Скажи, а кто-нибудь из них способен убить? Например, Ларису? – Знаешь, они не отчитывались передо мной, кто на что способен. – Все трое даже не скрывали, что к жене Черкесова относились неважно. – Да стерва она была! – выдала Алла. – Черкесов миллион раз жаловался на нее. И везде лезла своим занюханным рылом, во все его дела. Указывала. Как ее можно любить? – Ты и Ларису хорошо знала? – подловил ее Андрей. – Не знала и знать не хотела, – отрезала она. – Как ты мне надоел! – Кому ты еще говорила, что Черкесов живет у тебя? – спросил, будто не слышал ее последних слов, Андрей. – Никому. Только этим. Больше ее не о чем было спрашивать. |