Онлайн книга «Хроника смертельной осени»
|
– Конечно, – кивнула Анна. – Отлично. Мне нужен список тех, кто был в курсе. Анна обомлела. – Вы считаете, что сотрудники российского посольства могут иметь к этому отношение? Вы с ума сошли! – Ну, не прямое отношение, – уступил Дюваль. – А, предположим, косвенное, как наводчики, например. – Вы с ума сошли! – повторила Анна. – Да почему? – он искренне не понимал ее возмущения. – Сотрудники вашего посольства – такие же люди, и ничто человеческое им не чуждо… – Бред, – Анна приложила руку ко лбу. – Бред… – Допустим, – Дюваль снова не стал спорить. – А что вы скажете о тех, кто устраивал концерт? Они знали? Анна задохнулась от возмущения. – Да о чем вы говорите! Спонсором концерта выступила богатейшая нефтяная корпорация. Чтобы их сотрудники стали мараться вот об это?! Жики ласково положила ей руку на плечо: – Не волнуйся, деточка… Анна замолчала, припав щекой к ее ладони, ее виски начала выворачивать мучительная боль. Она почувствовала, что сейчас потеряет сознание от этой боли и покачнулась. – Вам плохо, мадам? – спросил Дюваль. Имя Анны Королевой было для него пустым звуком – он не относился к числу балетоманов. Школа танго мадам Перейра – другое дело. Старинное, украшенное цветами здание находилось прямо напротив местного отделения уголовной полиции, и Дюваль часто наблюдал, как в элегантный подъезд заходят красивые ухоженные дамы и молодые девушки с кавалерами, и как они разъезжаются после занятий. Два раза в год – на Рождество и на Пасху – мадам устраивала балы – милонги [110] , на которые приглашались все желающие, а не только ученики школы. А в конце мая, перед летними каникулами, проводился выпускной вечер – для избранных. Итак, мадам Перейра – дама знаменитая и уважаемая в о́круге, и Дюваль испытывал к ней почтение. Но белокурая русская красавица сразила его своим изяществом и светлыми глазами Вивианы [111] , и он ловил себя на страстном желании утешить ее, сделать что-то такое, чтобы она улыбнулась – ну, хоть чуть-чуть. – Что я могу для вас сделать, мадам? – спросил инспектор и поймал на себе удивленный взгляд старой тангеры. Анна лишь покачала головой – и то с трудом. Каждое движение отдавалось в висках ударами молота… – Тебе нужно лечь, ma chère [112] , – посоветовала Жики и повернула голову к Крестовскому, который сидел в кресле, в углу, хмуро наблюдая за происходящим. – Дмитрий, прошу вас, – и он, обняв Анну за плечи, повел ее в спальню. Она остановилась перед кроватью. – Что такое? Почему покрывало смято? Я отлично помню, что… – Подожди, – Крестовский решительно вышел. Он вернулся спустя мгновение вместе с Дювалем. – Что, мадам? – спросил он застывшую у кровати Анну. – Я точно помню, когда уходила, постель была в порядке, – еле слышно проговорила она. – Он… лежал на моей кровати? Анна почувствовала, как ее затошнило, и опрометью метнулась вон из комнаты – в туалет, где ее и вырвало. Она тяжело дышала, сидя на полу, перед унитазом – но адская боль в висках стала ослабевать. Вместо нее подступило ощущение близкого конца – смертная тоска сдавила грудь. В дверь ванной осторожно постучали, и внутрь заглянул Крестовский. – Ну как ты? – спросил он мягко. – Не знаю, – прошептала она. Дмитрий, сдернув с крючка полотенце, намочил его под струей холодной воды и стал бережно обтирать лицо Анны. Она с благодарностью взглянула на него. – Помоги мне подняться, – молодая женщина оперлась на руку Дмитрия, и он, усадил на край ванны. Анна забрала у Крестовского полотенце и уткнулась в него лицом. – Как мне страшно, – прошептала она. – Милая, – он положил ей руку на колено и присел перед нею на корточки. – Постарайся успокоиться… – Как ты не понимаешь, Митя, – казалась, она была парализована страхом. – Он сидел… а может и лежал… на моей постели. – И что? Наверно, он просто псих. – Я уже встретилась однажды с одним психом, я знаю, каково это… – Понимаю, – спокойно кивнул он. – Но теперь это все твои фантазии. – Как ты можешь быть так уверен?.. – начала она, но тут в ванную комнату заглянул Дюваль. – Простите меня, мадам, – смущенно начал он. – Но есть кое-что, о чем вы должны знать… Вы не могли бы выйти? Вам уже лучше?.. – Да, да… – Анне вовсе не стало лучше, но она нашла в себе силы подняться и вернуться в комнату. Дмитрий бережно поддерживал ее за локоть, а она продолжала сжимать в сведенных пальцах влажное полотенце. Над ее постелью склонился пожилой мужчина в белых латексных перчатках и водил по узорчатой шелковой ткани покрывала неким аппаратом, который излучал яркий голубой свет. – Итак, мадам, – начал Дюваль. – Это наш эксперт, мсье Кольбе. Он нашел на вашем покрывале несколько мужских волос… – Темный шатен, – пробурчал эксперт. – Да еще пользуется воском для волос… – Воском? – в шоке прошептала Анна. – Что это значит? – А это значит, милая дама, – продолжал Кольбе, – что у него длинные волосы, и ему приходится пользоваться воском, чтобы они не торчали в разные стороны. А еще… – Что еще?.. – ей стало совсем нехорошо. Длинные волосы, господи, помилуй… – Еще? – пробормотал эксперт. – А еще я нашел на покрывале следы семенной жидкости – совсем свежие. Что вкупе с волосами позволит сделать анализ ДНК… – Семенная жидкость? – Анна была в полуобморочном состоянии. – На моем покрывале?.. Дюваль покраснел как рак, а Крестовский приготовился возразить, но ему не хватило мгновения: – У вас в поклонниках извращенец, мадам, – заключил эксперт, и Дмитрий едва успел подхватить Анну на руки – иначе она упала бы на пол… – Думай, что говоришь, – раздраженно посмотрел Дюваль на эксперта. – И кому говоришь… – А что? – удивился тот. – Совершенно очевидно – этот псих не случайно сюда вломился. Он либо поклонник, либо извращенец, либо и то, и другое вместе. Плюс еще вор и убийца. Voilá! [113] На пороге спальни появился еще один криминалист. – Дверь не взломана, – сообщил он, – но по мелким царапинам на личинке замка и остаткам пластилина можно утверждать определенно – ключ делали со слепка. – Где и когда вы оставляли ключи без присмотра? – обратился Дюваль к Анне, но она только покачала головой: |