Онлайн книга «В зоне листопада»
|
Никон понял: влип, увидев уже первые кадры. Весь фильм размышлял, что делать. Поняв: сопротивляться пока бесполезно, решил узнать ответы на пару загадок из первоисточника. – Интересно. С участием Мартина такое кино у вас есть? Пауза. Ответ отрицательный. Клокочущий голос приступает к этапу объяснительному. – Эта юная милая девушка пожаловалась нам. Говорит – ты ее обижаешь. Используешь служебное положение, чтобы проводить свои садистские эксперименты. Домогаешься, издеваешься. Мы пока не стали привлекать закон. Мы сами своего рода – закон, поэтому решили разобраться с этим самостоятельно. У нас нет времени вникать в подробности. Этих страшных кадров достаточно. Сделаем так. Ты больше не будешь ее обижать. А будешь слушаться. Ты понял? Никон не ответил. Хриплый в кепке больно надавил чем-то острым в ребро. – Понял, – выдохнул Никон, когда боль стала невыносимо ощутимой и потекло что-то теплое и липкое. – Повтори, что ты понял? – Что я не буду обижать эту девушку. – И? – И буду слушаться. – Кого слушаться? – Ее. – Вот и хорошо. Больше мы вас не задерживаем. Никона спешно вытолкнули из душного салона. Оставили на пыльной промозглой обочине с неприятным ощущением от стекающего под рубашкой липкого и теплого киселя. Погода теперь не казалась такой хорошей. Изрядно противный, промозглый осенний вечер и есть уже совсем не хотелось. Чувство, что его беспомощную тушку, с каждым оборотом часовой стрелки, все больше и больше затягивает в жадную и бездонную пасть воронки обстоятельств, терзала и плавила перегретый мозг. Даже коин не помогал. Где же Паула, когда так нужна ее доброта? Как же холодно и пусто! Не вспомнить ли об универсальном и общедоступном транквилизаторе и антидепрессанте всех времен и народов – продукте жизнедеятельности дрожжей? Глава 27. Об этом следовало поговорить сразу. Никон не придал значения, забыл, забил. Юная гедонистка показалась ему случайным, отягощенным низменными страстями и оттого, не способным к сложному планированию, персонажем. А вот и нет. Сергей Петрович и не подумал предупредить о том, что ею могут руководить люди, заинтересованные, корыстные и опасные. Или не знал, или схитрил. Полученный по телефону от следователя ответ Никона удивил. Он оказался немного пьян и сильно зол. Обвинил Никона в своих проблемах и заявил, что начистит морду при встрече. Это не остудило намерение Никона настоятельно потребовать аудиенции. Встреча произошла на нейтральной территории. В том же кафе, что и в прошлый раз. Первыми словами следователя прозвучали хмельные проклятия: – Ты, сволочь, зачем этого ворюгу на меня навел? Никон, уже подготовленный безопасниками Мнемонета, удар держал: – Ничего я не рассказывал. – Не ври, мразина! – Меня допрашивали люди из СБ. С применением инструментальных методов. Я говорил им тоже самое. Они мне верят. – Хрень – ваши методы. Эдик с микросхемой у меня все материалы спер и с радаров пропал. Вот и все ваши методы. – Откуда спер? – Откуда спер!? Из кабинета! – кривляясь, зло и возбужденно проныл следователь. – Из сейфа, между прочим, закрытого. А не из ящика стола, как эти соплежуи говорят. – Его ищут? – Как ты его найдешь? Коин его вообще выключен. Он или мертв или… Следователь запнулся, придумывая альтернативу страшному финалу воровской карьеры. Ничего не сообразив, уронил голову на руки и принялся причитать. – Работаешь себе, работаешь. А потом появляются дебилы, которые творят хрен знает что, и тебя обвиняют в сотрудничестве с организованной преступной группировкой. – Вот об этом я как раз и хотел поговорить. – Ты еще и поговорить об этом хочешь? Хотите ли вы об этом поговорить?! Следователь дополнил алкоритм решения навалившихся на него проблем новыми деталями. Пиво действовало успокаивающе и это оказалось кстати, но, в то же время, способность отвечать на вопросы таяла с каждой минутой. – Вы знали, что Юлия Ведерникова, к которой вы меня заслали, связана с бандитами? – Я хотел это узнать, – ответил честно. – Спасибо. – А Вы хотите узнать, чего мне это стоило? – Чего? Пришлось пить с ней шампанское? Или она тебя совратила? – Намного больше. Я нарушил одно из самых строгих правил Мнемонета. И этим меня теперь шантажируют бандиты. – И что ты хочешь от меня? – Чтобы Вы с этим разобрались. Чтобы вы объяснили в службе безопасности, что попросили меня пойти навстречу Юле и нарушить инструкции. – А ты знаешь кто такие ваши эти СБ-шники? – Немного. – Это ребята непростые. Они работают не только в службе безопасности Мнемонета. В разведке они еще работают. Агенты, мать их за ногу. – Что это меняет? – То, что вы с вашим Мнемонетом – все уроды. И начальство мое, которое ходит перед ними строем, тоже уроды. Предатели. Ты понимаешь что значит это слово? – Понимаю. – Нееееет, не понимаешь. Если бы понимал, то не работал бы в своем долбанном Мнемонете. – Хватит уже оскорблять. Вы поможете разрулить ситуацию? – Уже не могу. Меня отстранили от дела. И, возможно, отправят на пенсию. Обращайся теперь к своим безопасникам. – Я не могу это сделать, пока Вы не подтвердите, что просили меня, так сказать, идти навстречу Юле. – А я не могу это подтвердить, – вразвалочку, крутя стаканом перед Никоном, протятул следователь. – Я и так уже, типа, ошибок наделал. Ты хочешь, чтобы меня быстрее на пенсию отправили? – Не хочу. Мне-то что делать? Сергей Петрович подобрался. Посерьезнел. Попытался сосредоточиться. – Бандиты, говоришь? Чего хотят? – Хотят того же, что и Вы. – Дожили. Общество выздоравливает! Выпьем же за это! – Да, вот, не надо. Они хотят, чтобы я ходил к этой наркоманке и выполнял все ее требования. То есть, давал возможность экспериментировать с обратной связью. – Так и ходи. Ходи. Она же тебя не съест. От последних слов передернуло. Фраза уже слышанная в другой, не очень приятной обстановке, теперь заставляла напрягаться. – Да, вот, не уверен. И, по закону – это статья. – Добудь доказательства, что тебя принуждали. Пьяный советчик выдал удивительно трезвую мысль. Опыт не пропьешь, подумал Никон. А сам-то гад не хочет быть таким доказательством. – Как? – Видео сними. |