Книга Дневник плохой мамаши, страница 47 – Кейт Лонг

— Она такая прелесть, — восхитилась Аня.

Мы медленно пошли к парку. По пути нам встретились близняшки, все на нервах. Но Дэниела нигде не было видно. Я подумала, что, может быть, он куда-то уехал или просто попросил, чтобы результаты ему выслали по почте. Я по-прежнему высматривала его машину среди въезжающих на школьную стоянку.

— Хочешь, поговорим о ребенке, — вдруг спросила Аня, — пока не пришли близняшки? Мы просто не знали, будет ли тебе приятно говорить об этом. И не хотели тебя расстраивать.

Бедная Аня! Ей, наверное, нелегко было такое сказать.

Я покачала головой.

— Нет, не хочу. Сегодня мне хочется быть собой, а не миссис Воплощенная Беременность. Не против?

— Нет, что ты. — В ее голосе послышалось облегчение.

Мне так хотелось на несколько часов перестать быть беременной, отстегнуть живот и повесить его в шкаф. Хотелось отдохнуть, в последний раз просто поболтать с подругами, посмеяться. А потом опять войти в роль будущей мамаши. Но от этого никуда не денешься. Я теперь выглядела ужасно, все время задыхалась, не могла нагибаться, мне постоянно хотелось в туалет… «Ах ты, маленький паразит!» — сказала я своему ребенку. И пусть слышит, мне наплевать.

Близняшки нас догнали (у обеих — «С»), мы пришли в парк, сели на траву, достали бутерброды. И хотя в разговоре чувствовалась некоторая принужденность — все косились на мой живот, но ничего не спрашивали, — но все равно поболтать с подругами было приятно. В мире, оказывается, столько всего интересного: сплетни, подростковые заботы, планы на будущее. Сама я говорила мало, но с удовольствием слушала и смеялась.

Показался мороженщик. Мы с Аней пошли купить рожки по девяносто девять пенсов. Солнце пригревало, на траве поблескивала роса. Я посмотрела на клумбы с красными и белыми цветами у входа в парк и тут заметила, что к нам быстро идет Дэниел. Я не знала, что делать, но поскольку обе руки были заняты мороженым, вариантов оставалось мало. Я улыбнулась, потом отвела взгляд. Мороженое начало подтаивать и капать мне на руки. Я решила его слизнуть, и тут Дэниел бросился ко мне бегом.

— Нет! — завопил он.

— Что это с ним? — спросила я у Ани, но она только пожала плечами.

Он понесся на меня как рыцарь на турнире и выбил из рук мороженое. Оно плюхнулось на землю, размазавшись по гравию. По инерции он влетел на клумбу и остановился, тяжело дыша. Аня скорчила рожу.

— Ты чего? — спросила я. Странный способ отомстить.

Он с улыбкой подошел к нам — волосы, как всегда, взъерошены.

— Еще немного, и было бы поздно. Тебе что, акушер-гинеколог не рассказывала про листериоз?

— Да, страшное заболевание, его вызывают бактерии, которые содержатся в сырах с плесенью и паштете. И?

— И в подтаявшем мороженом. Редко, конечно, но бывает. Лучше перестраховаться. Хочешь фруктовый лед?

— Боже. — Я в отчаянии взглянула на Аню. Ну что с ним будешь делать?

— Я вас оставлю, — хихикнула она и отошла к скамейке, где сидели удивленные близняшки.

Что тут было делать?

— Нет, лучше леденец, — мрачно ответила я.

Должно быть, мы забавно смотрелись со стороны: он, высокий и тощий, и я, как бочка на ножках. Вручая мне леденец, он картинно поклонился. Хотелось его ударить.

— Знаешь что, прекрасный принц, я тебе сейчас по башке двину, — прошипела я.

Мы подошли к остальным, стали болтать. Близняшки с Аней то и дело переглядывались и хихикали. Ну, будем считать, это у них нервное, еще не пришли в себя после утреннего ажиотажа.

— Ладно, — сказала Аня через полминуты, — пора идти, а то магазины закроются. Ты с нами?

— В моем состоянии ходить по магазинам затруднительно. К тому же мне надо домой.

Я знала, что они ждут не дождутся, когда окажутся одни. Наверное, первым делом позвонят Джулии и во всех красках распишут фантастическое происшествие в Королевском парке.

Мы стали прощаться: долго обнимались, обещали звонить, желали удачи. Наконец они ушли. Дэниел вытянулся на скамейке и стал сосать леденец.

— Ждешь, когда экстази подействует? — лениво спросил он.

— Уже подействовало. Сам-то сегодня риталин [26] принимал?

— Зачем? Единственная проблема, которая меня сегодня мучает, это острая недостаточность баллов, — пожаловался он, садясь и заслоняя глаза от солнца.

— Да ну? Что у тебя?

— «В» и «С». Родители будут в ужасе. Зато будут знать, как перетаскивать меня из одного города в другой в ответственный момент моего умственного развития.

Я села на скамейку.

— «В» и «С» — тоже неплохо. Это же обычные экзамены. Их можно пересдать.

— Можно, конечно. Ладно, еще придумаю, как с ними объясняться. А у тебя «А»?

— Да, и дома тоже будет скандал. Мама повесит мне листок с результатами на шею. Вместо альбатроса [27] . А откуда ты узнал?

— Догадался. Молодец. Мой отец порадуется за тебя. Ты ему очень понравилась.

— Я ему очень благодарна за то, что он тогда отвез меня домой.

— Да ладно. Он сказал, что ему приятно с тобой беседовать, что ты очень умная. И, кстати, я получил изрядный нагоняй за то, что не отвез тебя сам. Но я слишком рассердился.

— Правда? Прямо рассердился?

— Ara. — Он рассматривал упаковку от леденца. Зачитал написанную там шутку: — «Что делал слон, когда пришел Наполеон?»

— Не знаю.

— Принялся жевать траву. Прикольно. — Он спрятал бумажку в карман и встал. — Но сегодня, если ты не против, я тебя все-таки подвезу.

— Не откажусь.

Вот так мы помирились. Как будто ничего и не было. Наверно, мы понимали, что слишком много потеряем.

— Не обидишься, если я тебя не приглашу зайти? Я страшно устала и хочу лечь.

— Мне и самому надо домой. Навстречу скандалу. — Дэниел состроил гримасу. — Черт бы побрал родителей! Они накладывают на человека лишние обязательства. Ладно, до скорого.

Он посигналил, я пошла к двери. Мне вдруг стало очень грустно. «Токсикоз», — подумала я. Открыла дверь, бросила листок с результатами на стол и опустилась на диван. Бабушка, радостно улыбаясь, появилась из кухни.