Онлайн книга «Яд для императора»
|
– Почему же так? – спросила Катя. – Почему? А из-за невесты! Не хватало Возняку наших красавиц, так он русскую девку привез. Говорят, из самой столицы ихней, самому царю прислуживала, горшки за ним выносила. А теперь с польским парнем решила судьбу связать. Нехорошее это дело, право, нехорошее. Уж не знаю, как они ксендза Тадеуша уломали, что он согласился их венчать. – Так невеста, наверное, в католическую веру перешла, вот препятствий и не стало, – заметила на это Катя. – Да, говорят, приняла эта девка истинную веру, – кивнул мужик. – Да что толку? Веры настоящей ей все равно нет… Расставшись со словоохотливым мужиком и отойдя на несколько шагов, Катя и Дружинин остановились. – Ну что, вернемся и расскажем Кириллу, как обстоят дела? – спросил капитан. – Главное мы выяснили. Теперь надо брать этого Петра и допрашивать, все выяснять. А это лучше всех умеет делать Углов. – Нет, не нравится мне это! – сказала Катя. – Во-первых, Кириллу будет трудно придумать причину, по которой он вдруг отправится в деревню говорить с каким-то пономаревым сыном. А во‑вторых, что же, мы будем людям такой праздник портить? Давай лучше продолжим нашу вылазку. Может, нам и самим удастся все выяснить. – Хорошо, давай попробуем, – согласился Дружинин. Они прошли мимо деревенского костела (там уже горели свечи, перед входом раскатывали дорожку из дешевых ковриков), свернули в указанную улицу. Дом пономаря и правда легко было найти: он тоже был освещен, дверь то и дело открывалась, какие-то женщины то вбегали в дом, то спешили в другие два дома, напротив. Как видно, там жила родня пономаря, принимавшая участие в приготовлениях к свадьбе. Подойдя к дому, Катя остановила одну из таких женщин, несшую мешок с лентами, и спросила: – Где мне найти Анну Лоскутову? Я приехала из Петербурга, чтобы ее увидеть. – Из Петербурга?! – переспросила баба, от удивления широко открыв глаза. – Чтобы, значит, Ганну увидеть? Да тута она, Ганна, тута, ясновельможная пани, во флигеле. Вы пройдите, пройдите! А вот пану туда нельзя, мужчинам к невесте никак невозможно… – Ничего, я тогда пойду, с женихом поговорю, – сказал Дружинин. Катя вслед за женщиной вошла в низкую дверь и оказалась в небольшой комнате, освещенной несколькими свечами. Посреди перед старым тусклым зеркалом стояла девушка лет двадцати с открытым приятным лицом. Она, как видно, только что надела пышное платье невесты и теперь крутилась перед зеркалом, стараясь разглядеть, как оно выглядит с боков. Вокруг невесты хлопотали две девушки, без умолку дававшие ей разные советы. – Ну-ка, милые барышни, ступайте отсюда, подождите за дверью, – властно сказала Половцева. – Мне нужно поговорить с невестой. А затем, повернувшись к Анне, сказала уже по-русски: – Я специально приехала сюда из Петербурга, чтобы тебя увидеть. Нам надо поговорить. При звуках родной речи Анна побледнела и во все глаза уставилась на незнакомую даму в дорогой пелерине. Ее подружки поклонились и бочком выбрались наружу. Дверь за ними закрылась. – Кто вы, ваше… ваша светлость? – тихо спросила Анна. – Вы приехали, чтобы меня забрать? Вернуть? Хотя нет, такая дама не может… Тогда бы прислали жандармов… – Да, ты права, чтобы тебя вернуть, прислали бы жандармов, – кивнула Катя. – У меня другая цель. Разговор у нас будет, я думаю, не очень долгий, но важный. Поэтому давай присядем. Как выяснилось, сидеть во флигеле можно было только на низкой лежанке, укрытой лоскутным одеялом. Обе женщины сели, и Катя спросила, пристально глядя на Анну: – Скажи, ты ведь с самого начала знала, что твой возлюбленный – поляк? – Да, ваша милость, знала, – призналась девушка. – Петя мне сразу открылся. Сказал, что обманывать меня ни в чем не хочет. Всю историю свою рассказал, всю душу открыл! – Очень хорошо, – кивнула Катя. – А теперь ты должна так же честно открыть всю правду мне. От того, насколько ты будешь откровенна, зависит и твоя судьба, и судьба твоего возлюбленного. Не спрашивай меня, кто я – тебе это не нужно знать. Но поверь – власти у меня хватит. Так что ты должна говорить мне все, как на духу. Скажи: Петр говорил тебе, что имеет задание отравить императора? – Что вы говорите?! – воскликнула Анна. Глаза ее широко открылись, она в ужасе глядела на свою визави. – Петя – отравить?! Кто такую напраслину придумал?! Так вот вы зачем приехали! – Нет, я приехала не затем. Но я знаю, что император Николай был убит, и должна выяснить, кто это сделал. Факты говорят о том, что это сделал твой возлюбленный. Он скрыл от военных властей, что он поляк. Скрыл это, когда его направили на службу во дворец. Скрыл третий раз, когда сделался царским денщиком. А когда император умер, тут же сбежал. О чем это говорит? О том, что именно он и убил императора. – Нет, Петя не убивал, не убивал! – горячо воскликнула девушка. – Клянусь вам! – Ты можешь клясться только в том, что делала сама, – заметила Половцева. – Откуда ты знаешь, что делал и чего не делал Петр Возняк? – А оттуда, что у Пети от меня тайны ни в чем не было! Он все мне открывал! У нас с ним все как у жены с мужем было! Все чисто было! – Нет, тут уж надо выбирать: или как у жены с мужем, или чисто, – усмехнулась Катя. – Что же, ты хочешь сказать, что ты с ним до сих пор и не спала? Ее собеседница запнулась и густо покраснела. – Грех вам так, барыня, – упрекнула она. – Целоваться мы, верно, целовались, и миловались разно, но ничего такого не было… – Что же, и здесь не было? – Здесь – да, – покраснев еще гуще, призналась Аня. – Здесь случилось разок. Не удержались мы… Но ведь к тому времени уже твердо было решено, что поженимся, так что уж не так важно… А что я про жену с мужем сказала, так то слово верное. Я хотела сказать, что он от меня ничего не скрывал, как хороший муж от жены не скрывает. Я все его мысли знала, до последней складочки! – Ну, раз до последней складочки, тогда скажи: почему он решил сбежать из Петербурга сразу после смерти императора? Я так думаю – потому что он был в этой смерти виноват! – Нет, не поэтому, совсем не поэтому! – вскричала девушка. – Мы давно готовились бежать, давно собирались! Потому что у нас планы свои были. И потом, горничные про нас с Петей узнали, разговоры пошли. И управляющий Семен Никитич начал догадываться. Так что оставаться дольше было никак нельзя. И меня могли назад в деревню отправить, и Петю из денщиков выгнать. И все наши планы бы порушились. – Планы? Какие еще планы? – недоверчиво спросила Катя. – Понимаете, он сразу знал, что здесь, в деревне, меня не примут, всегда будут косо смотреть, – объяснила Аня. – А уж в Россию, ко мне на родину, и вовсе ехать нельзя – там я крепостная. И вот Петя задумал… Я, правда, ему обещала никому про то не говорить… |