Онлайн книга «Лесная фея, или новые приключения кикиморы Светки Пипеткиной»
|
– Да потому что… – начала было Лариса, но тут же замолчала. – Баксушка, дружочек! Никто ни к кому не относится с пренебрежением. Это тебе показалось, от недоедания, – елейным голоском вступила кикимора: ссориться с предполагаемым «агентом» было невыгодно. – Мы просто хотим тебя побыстрее пристроить на ночь. – Да что вы блеете, как козы, – не выдержал Антон. – Слушай, Бакс, ты пес или не пес? Может быть, ты изнеженная болонка? Или пушистая кошка с бантом на шее? Бакс зарычал. – Бог ты мой! – ухмыльнулся Волчок. – Это животное имеет чувство собственного достоинства! – Да, имею. Я не болонка! – Вот и хорошо. А поэтому ты совершенно спокойно сможешь меня выслушать, – сказал Антон. – И при этом будешь помнить не только о своем собачьем долге перед людьми, которые тебя кормят, но и о совести. Теперь слушай. Повторяю еще раз. Есть лес. Твой хозяин собирается его уничтожить. Вместе со зверями, птицами, рыбами. Заодно он уничтожит и всех нас, потому что в лесу, под небольшим озером, течет подземная речка, которая наполняет водой городское водохранилище. В общем, свалка твоего хозяина сделает ядовитой всю нашу воду… Бакс тявкнул и завыл. – Только не это! – скривился Волчок. – Ладно, не буду, извините, случайно вырвалось, – смутился пес. Но тут же его голос стал увереннее и крепче: – Надо обязательно сказать об этом хозяину! Он не будет делать свалку! Я в нем уверен! – Кстати, мы все время – хозяин, хозяин… Зовут-то его как? – спросила Угоша. – Так Иван он! Петрович. Бирюков. – Вот и ладненько. Бакс, значит, ты думаешь, что твой Иван Петрович – разумный и культурный человек? – Конечно, культурный и разумный. Он каждый вечер телевизор смотрит и журналы с картинками листает. Несмотря на серьезность разговора, Угоша с Антоном прыснули. – Что он смешного сказал? – затеребила подругу Лариса. – Да так… К делу не относится. Просто Бакс считает, что человек культурен, если листает журналы. – Пусть думает, что хочет, – остановил девочек Антон. – Бакс, у нас к тебе просьба. Мы постараемся встретиться с Иваном Петровичем и объяснить ему… Но если он нас не захочет слушать… – Или не захочет ничего менять, – вставила Угоша. – Да, правильно. Тогда не сможешь ли ты… – Шпионить? – Ну почему сразу шпионить? Просто, если услышишь что-то особенное, скажи, будь другом. Дело очень важное, понимаешь? – Да понимаю я, понимаю. Мне тоже не хочется, чтобы воду испортили. И леса жалко. Но шпионить не буду. – Уважаю, – прорычал Волчок. – Впервые уважаю такого недомерка! – Эй, потише! – гавкнул Шарик, до сих пор старавшийся не встревать в не очень понятные ему разговоры. – Ладно, ладно, успокойся! – усмехнулся Волчок и в знак примирения лизнул Шарика. Некрупный песик под лопаткой волчьего языка поехал вперед, потом пролетел по инерции еще с метр. – А что это было? – тявкнул он, когда его лапы обрели устойчивость. – Это были проявления дружеских чувств, – объяснила Угоша. * * * Двор, в который привел их Бакс, Угоша нашла бы с закрытыми глазами. – Вон, вон дом, где Влад живет! – радостно сообщил пес, едва гомон проспекта сменился вечерней тишиной детской площадки и подъездов. – Э, дружочек, это для тебя он Влад. А для нас сей человек – Владислав Иванович! – съехидничала кикимора. – Ларис, помнишь, как он нос задирал, пока в штаны со страха не наделал? – Помню, – потупилась Лариса. Ей вдруг стало стыдно. – Мы, конечно, тоже хороши. Так испугать человека! – Человека? Человеки животным лапы не откручивают… – Как Бакса возвращать будем? – поспешил спросить Антон. По Угошиным словам было ясно, что она в любую минуту готова вспыхнуть, как солома на ветру. – Сейчас глянем, – мгновенно остыла кикимора. – Думаю, с этим проблем не возникнет. Я Влада чувствую. На улице он. – Давайте из кустов понаблюдаем, – предложил Антон. Стараясь не шуметь, они подобрались почти к самому подъезду. – Вон, вон наш Владислав Иванович! – шепнула Лариса, указывая на высокого мальчишку, сидящего с краю скамейки. Огонек его сигареты то разгорался, то притухал. Рядом, ближе к другим парням, стояла целая батарея пивных бутылок, видимо уже пустых. – Н-да… – вздохнула Лариса. – Учила ты его, Светка, жизни, учила… Такой симпатичный, а мозгов своих нет. – Симпатичный? Ты считаешь его симпатичным? Ничего себе… Мне с ним разговаривать совершенно не хочется. – А уж ему-то как не хочется! Но, как я понимаю, придется. Хотя… Не стоит его тобой пугать. Вдруг он опять штаны намочит. Давай сюда Бакса. – Еще чего! – повысил голос Антон. – Чтобы ты одна шла к этой пьяной компании? Я сам Бакса верну. – Ну уж нет! – заартачилась Лариса. – Вы и так все без меня делаете. Я – как попка-дурак, ничего из ваших разговоров не понимаю. Дайте хоть тут поучаствовать, собачку отдать! – На, – Угоша протянула Бакса. – Мы отсюда понаблюдаем. Когда через несколько секунд Влад поднял глаза, холодные мурашки побежали по его спине от затылка к ногам, потом от ног к макушке поднялась горячая волна, ударила в голову, лицо, уши. Он вскочил, и Лариса подумала, что не зря подошла без Угоши. – Эй, коза, чего тебе надо? – окликнул Ларису кто-то, сидящий на противоположном конце скамейки. – Влада надо, – ответила она ненарочной рифмой, не удостоив говорящего даже мимолетным взглядом. – Друг! Это к тебе! – Вот возьми, это собака твоего отца, – совершенно серьезно, без тени издевки сказала Лариса и протянула пса окаменевшему мальчишке. Когда его лицо и руку намочил шершавый собачий язык, он вздрогнул, бесцветно произнес: – Откуда он у тебя? Папа Бакса несколько дней ищет. – В яме нашли. Подругу мою помнишь? Из яркой помидорины Влад на глазах стал превращаться в бледного снеговика. – Помню… А она… – Неважно. Она его вытащила и просила передать тебе. Влад растерянно погладил замлевшего от счастья пса. Поднял глаза: – Спасибо. Ожидавшая чего угодно, но не вежливой благодарности, Лариса на мгновение замерла. Потом улыбнулась: – Надо же, а ты можешь быть вполне нормальным. Пожалуйста! * * * – Значит, так, вот мой план. Нам теперь известен хозяин свалки. Утром я к нему схожу и расскажу про подземную реку, – чуть запыхавшись от быстрой ходьбы, начала Угоша. – Даже если лес ему безразличен, не дурак же он – гадить собственному городу. |