Книга Долгожданная встреча, страница 35 – Владимир Гурвич

– Да вы психолог, просто несколькими мазками нарисовали мой полный портрет, – засмеялась Анжелика. На самом же дела она была удивлена его проницательностью. – Предположим, я такая, но что из этого следует.

Что-то изменилось в Смолине, какие-то новые мысли и чувства забродили в нем. Он налил Анжелике и себе вина.

– Давайте выпьем, – предложил он.

– Давайте. А за что?

– За то, чтобы у каждого из нас осуществились все бы его желания.

– Мне не нравится этот тост.

– Не нравится? – удивился Смолин. – Почему?

– Если у меня когда-нибудь осуществляться все желания, скажите, что мне тогда делать, чем заниматься. Это скучно и не интересно.

– А вы, пожалуй, правы, – задумчиво произнес Смолин. – В таком случае выпьем за то, чтобы одни наши желания выполнялись, но тут же появлялись бы другие, еще более заманчивые и трудно достижимые.

– Вот такой тост я согласна поддержать.

Они выпили. Анжелика заметила, что жесты Смолина стали более размашистыми, а язык развязным.

– Вот вы счастливая, вы сама себе хозяйка, делаете то, что хотите. А знаете каково мне, как я устал от необходимости вращаться среди всех этих людишек. Никакой фантазии, никакого ума, одни примитивные мысли и убогие желания. И я вынужден играть постоянно роль, что я такой же, как и они.

– Но зачем ее играть?

– Если я не буду ее играть, они меня тут же выдворят из своей среды. Больше всего они ненавидят инородные вкрапления в нее. Уже было сделано несколько попыток.

– Каким же образом вы удержались? – спросила Анжелика. Ей в самом деле было интересно, эта была та подноготная, которая всячески скрывается от посторонних глаз.

– Потому что я нужен министру, потому что без меня он не способен даже мяукнуть в нужный момент. Мало кто знает, что именно я определяю политику министерства, я подбрасываю все те идеи, которые он озвучивает. Причем, часто бездарно. И думаете министр мне благодарен? Черт с два. Он ненавидит меня, он готов столочь меня в порошок. И столол бы, если бы мог без меня обойтись. Мразь и ничтожество. Все знают, что он занял этот пост только потому, что является старинным другом президента. А настоящее его место – заведовать сберкассой в каком-нибудь селе. Как бы хотел, чтобы однажды он там бы оказался.

Смолин снова потянулся за бутылкой.

– Вы много пьете, – предостерегла его Анжелика.

– Плевать, сегодня можно. Сегодня я не на службе, сегодня я с самим собой. Знаете, как я редко остаюсь с самим собой. Даже забыл, когда это случалось в последний раз. И еще рядом вы. – Он налил в бокал и быстро выпил. Затем наклонился к Анжелике через стол. – Я скоро буду богат, очень богат. И тогда пошлю всех к чертовой матери. Хотите быть со мной, мне плевать, что вы красивы, на женскую красоту ловятся только дураки. Главное то, что вы очень умны. И я очень умен. Два умных человека могут завоевать этот мир глупцов. Ну что вы на это скажите?

– Это очень серьезное предложение, я не могу так быстро на него ответить. До сих пор у меня была своя жизнь. И кроме того, я никогда не стремилась к завоеваниям. То, что однажды завоевываешь, приходится однажды и отдавать. Ничего не бывает вечно. А это всегда тяжело. Поэтому лучше себя не расстраивать. Я предпочитаю идти налегке.

– Зачем отдавать, то, что я хочу взять, я хочу взять навсегда. Мы могли бы составить очень сильный тандем. А в этом мире надо брать и брать, иначе все достанется дуракам и идиотам. А это противоестественно, хотя и очень распространенно. Но этому надо однажды положить конец. И нам с вами это вполне по силам. Вот увидите.

Он пьян и потому говорит самое затаенное, думала Анжелика. Но в трезвом состоянии он скорей всего сам ничему этому не верит, хотя бы потому, что прекрасно сознает, что все это абсолютно нереально, как попасть на седьмое небо или грешнику в рай. А он человек реально мыслящий и ставящий реальные, достижимые цели. И из всего этого бреда важно лишь одно, он сказал, что скоро будет богатым. Значит, он надеется на успех своего плана.

– Каким же образом вы собираетесь разбогатеть? – спросила Анжелика с напряжением ожидая ответа. Она надеялась, что будучи пьяным, он проболтается.

Но Смолин внезапно настороженно посмотрел на нее.

– А вот это секрет. Разве такие вещи раскрываются. Мы же еще не партнеры. Вот когда ими станем, то тогда может быть я кое что и расскажу. А пока это большая тайна. Очень большая.

Кажется, ничего ценного больше она от него не услышит. У Анжелики угас интерес к разговору. Да и сам Смолин ей был малоинтересен. Да, он умный человек и знающий финансист, но муж говорил о таких людях, что их натура мельче их ума. Его гложет зависть к более удачным мира сего, а зависть – один из самых плохих советчиков, она толкает на необдуманные поступки.

– Вы о чем-то задумались, Арабелла? – вторгся в ее мысли голос Смолина.

Она посмотрела на него и встретила его напряженный взгляд.

– Я думала о том, как хорошо сидеть на берегу океана и смотреть в безбрежную даль. На самом деле, для счастья человеку нужно гораздо меньше, чем он думает. Ничего так часто нас не обманывает, как наши желания. Ничего не желать, а просто сидеть и наслаждаться красивым закатом – это и есть подлинное и безмятежное счастье.

– А ведь вы сами не следуете своему тезису, – проницательно заметил Смолин.

– Да, не следую, – согласилась она. – Но однажды непременно последую. – Это случится тогда, когда она найдет мужа, мысленно добавила Анжелика. Они будет сидеть с ним долго долго и смотреть на закат, потом на рассвет и снова на закат. – Почему бы вам не искупаться? – поинтересовалась Анжелика.

– А вы?

– Я уже искупалась.

– Действительно, так и сделаю.

Смолин стал спускаться к океану, а Анжелика осталась одна. Этот человек ее утомлял, она никогда не любила честолюбцев, А он был как раз из этого отряда млекопитающих.

Смолин вернулся минут через сорок. Анжелика сразу заметила, что океан смысл с него налет опьянения, и он выглядел сосредоточенным и напуганным. Он, как и во время пути сюда, то и дело озирался по сторонам.

– Вы чем-то обеспокоены? – поинтересовалась Анжелика.

– Когда я поднимался, то увидел, как на верху пронеслась машина.

– Что тут странного, здесь у всех машины. Было бы удивительно, если бы проехала карета или фаэтон.

Но Смолин не обратил внимание на ее иронию.

– Вы хорошо заперли ворота? – спросил он.

– Хорошо. Скажите, чего вы боитесь?

– Ничего, – после короткого колебания ответил он. – Просто я привык быть всегда настороже.

– Это трудно, это требует больших нервных затрат.

– Ничего, я справляюсь. Но такая уж у меня работа. Многие хотят узнать то, что я знаю.