Онлайн книга «Враг из прошлого»
|
И мужчины пошли на камбуз, готовить черный кофе для недр творческой личности. Чтобы в ее недрах получше освоилась картошка с тушенкой. Матвеич готовил кофе, Алешка хихикал. Но как-то неуверенно. – Дим, она в носовой платок смотрит так, будто у нее из носа не… эти самые, а бесценные жемчуга капают. – Отставить! – гаркнул Матвеич. – Тетушка Матильда – несчастная женщина. Она на гастролях, выступая осенью в летнем театре, схватила воспаление легких, а потом – хронический насморк. Ее уволили из театра – кому нужна актриса, которая без конца сморкается на сцене. – Я понял, – сказал Алешка. – Она голодная. Я больше не буду. – Да, у нее крошечная пенсия. А на ее руках еще и двое хвостатых: песик и кот. Она сама не поест, а уж их накормит. И, между прочим, все ее забыли. Никто ее не навещает. Вот, подумал я, посмотреть на экране на этих актеров – какие они дружные и любящие: «Сю-сю-сю! Ах, как волнительно!» – а чтобы позаботиться об одинокой старушке – их тут нету. Им некогда, они себе недвижимость на Кипре строят. – Пошли, – сказал Матвеич, снимая кофейник с плитки, – а то наша дама, наверное, заскучала. Но дама Тильда не скучала. Она своим носовым платком азартно вытирала пыль со всех полок и подоконников, наводила порядок. И она очень обрадовалась чашечке кофе. Видно, не так уж часто ей приходилось его пивать. – Кофе! – говорила она с восторгом, подняв чашечку на уровень глаз. – Арома-а-а… Изуми-и… Только настоящие полковники умеют варить настоящий кофе! Прелее-е-е… Я жду вас завтра с ответным визитом. Это будет чуде-е-е… – Мы обязательно припремся, – пообещал Алешка. – Вы довольно прекрасная женщина. – И все-таки не удержался: – Обаяте-е-е… Тетушка Тильда растаяла и вместо того, чтобы сморкнуться, промокнула платочком благодарные слезинки под глазками. Когда она ушла, под зонтиком и обмахиваясь веером, Матвеич спросил: – Видали? Очень нежное существо. Ее тут прозвали Дама Безе. – Ни фига! – ахнул Алешка. – Та самая? – Какая та самая? – удивился Матвеич. – Ну та! Древняя! Которая оперу сочинила. Про тореадоров – смелее в бой. – «Кармен», что ли? – Матвеич покрутил головой. – Ну, Алекс, ты даешь! Эту оперу про «смелее в бой» написал композитор Бизе. А «безе» по-французски – нежный поцелуй. И пирожное такое, воздушное. Вроде нашей дамы. Дошло? Или повторить? – Врубился. – Алешка задумчиво покивал. – Только мне кажется, что наша воздушная Тильда такую оперу может устроить, что мало не покажется. И он, как часто бывало, оказался прав… После обеда Матвеич покурил и выгнал нас из дома. – Мне работать надо. Книгу писать. А вы смотайтесь на рыбалку. Возьмите лодку. – А где она? – спросил я. – Пляжик вы нашли? А вот слева от него – заливчик, она там прячется. А справа, за мыском, где камыши кончаются, хорошее местечко – окушки там славно берут. Задание ясно? Приступайте к исполнению. Лодку мы нашли без труда, в заливчике, и в хорошем местечке забросили удочки. Натаскали красноперых полосатых окушков. Алешка вдруг забастовал: – Я, Дим, не привык такую мелочь ловить. Я лучше вон там, с бережка, в кустиках, попробую. Он закатал джинсы, забрал свою удочку, плюхнулся в воду – здесь мелко было – и скрылся на берегу, в кустиках. Там, где большая рыба водится. Я еще посидел в лодке, довольно долго. Клев постепенно затихал, но все равно вокруг было хорошо и приветливо. Красивое озеро, синее небо, пахнет водяной свежестью и свежей рыбкой. Тишина, безветрие, на водной глади даже ряби нет. Только у противоположного берега какое-то шевеление. Матвеич сказал нам, что когда-то там был пионерский лагерь, потом дом отдыха. Но и это почему-то не получилось. Теперь там отчасти все заброшено, а отчасти – лодочная станция. И там живет лодочник, который выдает всем желающим лодки напрокат. Но желающих тут так мало, что почти и вовсе нет. Да и до-браться до этой станции берегом довольно сложно. А по воде… Ну кто поплывет на одной лодке, чтобы на том берегу взять другую лодку? Незаметно посвежело. Солнце уже клонилось к закату. Я смотал удочку и подогнал лодку к берегу. Алешки почему-то там не оказалось. Удочка была, прислоненная к деревцу, а братца не было. Что-то он застрял в кустиках. Я посвистел, покричал. Нет ответа. Даже как-то беспокойно стало. Куда он делся? Беспокойство уже сменилось тревогой, когда Алешка наконец вынырнул из кустов. – Ты куда пропал? – Я не пропал. Я на разведку ходил. – А сказать не мог? – А ты бы меня пустил? Логично. Только что это за разведка? Я вопросительно глянул на Алешку. – Да это… Посмотреть… На этого… На песочного дикаря. Как он там… Ну чего ты? Ну вскочило в голову… В голову ему вскочило! Нашел словечко. – А что? – возмутился Алешка. – Сам говорил: совсем из головы выскочило. А раз выскочило, то может и вскочить. У тебя выскочило, у меня вскочило. А если вскочило, то само уже не выскочит… У меня уже в голове загудело от этих «вскочило – выскочило». Но все-таки стало интересно. – Ну и как он там? – Да никак! Он, Дим, спокойненько спал в своей пещере. И ни на кого не покушался. – Тут Алешка притормозил. – Если раньше не покусился. А теперь отсыпается. – Ладно, пусть спит. Пошли домой. Матвеич устало потянулся, вставая из-за стола. Пожаловался: – Легче в сто раз какого-нибудь бандюгана повязать, чем книгу написать. Как улов? Будет уха? – Будет, – пообещал я. – Наваристая. Где у вас перец и лаврушка? – В шкафчике, над холодильником. Действуйте, товарищ кок. А товарищ юнга вам поможет. Это входит в его должностные обязанности. – Это как? – расстроился Алешка. – Разве ты не знал? Исторически юнга – помощник кока. На подхвате. Печь растопить, картошку почистить, кастрюли надраить, посуду помыть, помои за борт отправить… Лешка уже не расстроился, а растерялся. – Я лучше потом посуду помою. Когда вы спать ляжете. Но он меня этим не разжалобил. – Пошли, юнга, на камбуз, – сказал я. – Картошку строгать. – Я лучше… – сделал он еще одну попытку, – я лучше тушенку открою. Пусть будет у нас мясная уха. Клево? Мы его не поддержали, и Алешка понуро побрел за мной на камбуз. Я разыскал специи, а в аптечке – марлевые салфетки. Почистил окуньков, заложил их в марлевый мешочек и опустил в кипящую воду. Уха будет с рыбой, но без костей. |