Книга Шпион на батарейках, страница 20 – Валерий Гусев

На экране не появилось ничего особенного. Обычная деловая комната.

Стасик нажал другую кнопку. И комната как бы ожила. Она стала медленно поворачиваться всеми своими боками. Будто кто-то ее осматривал глазком видеокамеры. Рогатая вешалка. На ней красивый кожаный плащ. Сейф. Кожаный диван. Такое впечатление, что я где-то что-то такое когда-то видел. Или кто-то мне рассказывал.

Шикарный письменный стол. За ним сидит… Хорьков. Перед ним – небольшой портфель. Хорьков достает из него одну за другой пачки денег и выкладывает их на стол. Потом закрывает портфель, ставит его на пол и начинает укладывать деньги в сейф.

Стасик жмет еще одну кнопку на пульте. И знаете, что происходит? Изображение растет, как бы приближается, и видна рука Хорькова, набирающая цифры кода на сейфовом замке.

А потом опять медленно идет панорама кабинета. Сейф, письменный стол, рогатая вешалка с красивым кожаным плащом, кожаный диван.

– А на этом диване я спал, – спокойно говорит Алешка. – И этим пальтом укрывался.

Вот почему мне показался знакомым этот кабинет!

Стасик выключил «телевизор».

– А теперь вот что посмотрите. – Он берет другой пульт и включает другой телевизор. И на его экране точь-в-точь повторяется вся картина, которую мы только что видели. С плащом, вешалкой, диваном и с крупными цифрами сейфового кода. Неслабо!

– У этого Робика, – небрежно поясняет Алешка, – один глаз смотрит и показывает, а другой записывает.

Вообще-то это не очень хорошо. Подглядывание какое-то получается. Я даже нахмурился. Стасик это заметил:

– Все не так просто, Дима. Этот человек – мой прежний друг и мой самый большой враг. Он обокрал меня, он прервал мои работы. И я решил с ним расправиться. И подарил ему «в знак примирения» этого робота.

– А зачем? – тупо спросил я.

– А затем, чтобы быть в курсе всех его темных дел и в нужный момент нанести ему удар. Который его уничтожит как бизнесмена и как гражданина.

– А когда настанет этот момент? – спросил я с дрожью в голосе. Уж больно сурово говорил сейчас Стасик.

– Когда я проберусь в его подвал и проверю, что он прячет в стальных шкафах. Я и так ему уже здорово навредил. Ведь мой Робик обшарил все его компьютеры. И мне, зная все делишки Хорькова, легко удалось лишить его и компаньонов, и других деловых партнеров.

Значит, я понял так, что этот хитрый Робик бродит по ночам в офисе Хорькова и шарит в его документах. И даже умеет открывать кодовые замки. Однако не все я понял…

– А что же он тогда не заглянет в эти шкафы? Раз уж он такой ловкий.

– Моя недоработка. Я сначала хотел сделать руки Робика по принципу человеческих. Вроде тех управляемых протезов, которые я разрабатывал. Но не успел. И просто снабдил его руки всякими считывающими устройствами.

– Понял, – сказал я.

– Наконец-то, – хмыкнул Алешка.

Но я не обратил внимания на его «хмык». Я к этим «хмыкам» давно уже привык. Алешкино счастье, что у меня умное лицо и доброе сердце.

– Понял, – повторил я. – Ваш Робик шибко умный. Он умеет играть в шахматы, но не может играть в лото.

– Примерно так, – усмехнулся Стасик.

– Он запросто просчитывает и отпирает любой электронный запор, а отпереть висячий замок и выдвинуть засов ему слабо.

– А откуда ты знаешь про замки? – насторожился Стасик.

– Белый Клык рассказывал, – вставил Алешка.

– Сеня Клык, – поправил я. – Наш знакомый охранник. – И больше я про него ничего не стал говорить.

– А… Охранник. Амбал такой. Кулаки – с арбузы. – Стасик рассмеялся. – Я наблюдал однажды забавную сценку. Хорьков, он, знаете, почему-то считает, что богатый человек обязательно должен быть хамом и унижать свою прислугу. Кухарку и уборщицу он называет «Фроньками», а охранников – «козлами».

– Мы знаем, – сказал Алешка. – Но Сеню не больно-то так назовешь.

Стасик опять засмеялся.

– Я в этом убедился. Хорьков ему сказал: «Слышь, козел, вызывай машину». А ваш Сеня молча поднес к его носу свой арбуз. «Уволю!» – заорал Хорьков. «Не успеешь», – ответил Сеня. Вы, ребята, познакомьте меня с ним. Он может мне понадобиться.

– Зачем? – Алешка выпучил глаза.

– А когда я разделаюсь с Хорьковым, чтобы Сеня напоследок дал ему в ухо. Познакомите?

Ради такого дела – конечно. Но…

– Я вам скажу, – поморщился Алешка. – Он ведь бывший бандит. Он в подъездах грабил. – И тут же поспешил: – Но теперь он честный человек.

– Бывший преступник… – Стасик задумался, наморщив лоб. – Тогда, пожалуй, не стоит. – Мы переглянулись с Алешкой. Но Стасик сказал совсем не то, о чем мы подумали. Он сказал: – Тогда, пожалуй, нельзя его подставлять. Могут опять посадить.

Нам очень понравилась такая забота сурового мстителя.

– А с замками в подвале, – вдруг выпалил Алешка, – мы вам поможем.

Дома Алешка мне сказал:

– Мы, Дим, с тобой все время думали, а теперь будем действовать.

Ну, что касается меня, то не так уж много я думал.

– А зачем действовать? – спросил я.

– Для справедливости. Чтобы она была.

– Где? – я человек очень добрый. Но не настолько же.

– Везде! И чтоб Хорьков свое получил, и чтоб ограбленные им люди тоже свое получили.

– А их-то за что наказывать? Они ничего плохого никому не сделали.

Алешка тяжко-тяжко вздохнул и устало так, будто надоевшему несмышленому малышу, сказал:

– Они должны получить свои деньги. Обратно. – И он, с сомнением взглянув на меня, уточнил: – Еще раз объяснить?

Его спасло от подзатыльника только то, что я очень добрый человек. С умным лицом.

– Дим, если человек прячет деньги, значит, он их у кого-нибудь украл. Так? Когда нам мама дает деньги, мы ведь их не прячем. А поскорее тратим. И в подвале не складываем.

– У нас и подвала-то нет.

– И денег – тоже. – Алешка хихикнул. А потом деловито нахмурился и стал похож на полководца перед боем.

– Нужно срочно связаться с Белым Клыком… Я хотел сказать, с дядей Сеней.

– И что? – я спросил его как дисциплинированный адъютант.

– Он поможет нам выйти на своего другана. Который теперь не друган, а сантехник. Исполняйте!

– А с кусачей козой нам связаться не надо?

– С козой я сам свяжусь. Где папин фонарик, не знаешь?

Я пожал плечами. Коза и фонарик – вещи, по-моему, несовместимые.

– Ты никогда ничего не знаешь. Как же ты учишься, Дим? Ты так никогда не станешь отличником. И светловолосая брюнетка не окинет тебя любящим взглядом.