Онлайн книга «Три кило веселья»
|
– Ты что! – заорал Шаштарыч. – Ты нас всех подставишь. Томик тебе и голову, и ноги оторвет! – Не подставлю. Скажу, что в кустах нашел… Мы с Алешкой стояли, замерев, чуть дыша. Глаза наши уже привыкли к полутьме, и в дальнем углу мы различали на фоне нескольких огоньков свечей движущиеся силуэты ребят. – …Этот кораблик, он дареный, – продолжал Базилио, – там табличка есть. Ему экипаж его подарил. На память. В День Победы. – Козел ты, а не Кот! – выпалил Шаштарыч. – Стукач поганый. За дверью, у нас за спиной, чуть слышно проскулила Грета – услышала угрожающие голоса, заволновалась. – Пошли, – шепнул мне Алешка. И включил фонарик. Яркий луч ударил в темноту, выхватил растерянные лица. Коробку из-под холодильника вместо стола, на которой стояли свечи и пивные банки. – Добрый вечер, – спокойно и дружелюбно произнес Алешка. Услышав его голос, пацаны еще больше растерялись – уже по-другому. От наглости. Какой-то малец посмел сюда явиться, да еще и нахально светит фонарем. – Это Леха Оболенский, – шепнул Лиса Алиса Шаштарычу. – У него отец – мент. – Я сам мент! – Шаштарыч встал. – Ты чего приперся? Убери фонарь! Алиса, дай ему в лоб для начала. – Попробуй, – сказал я Алисе, который уже шагнул к нам. – Это его брат. – Алиса повернулся к Шаштарычу. – И ему дать в лоб? Или ты сам? – Никаких лбов, – все так же спокойно сказал Алешка. – Сейчас вы все пойдете к адмиралу и вернете все, что у него сперли. А потом скажете: «Извините нас, пожалуйста». – Сейчас ты кубарем полетишь с лестницы. Вдогонку за братом. – Шаштарыч двинулся к нам. – Я вас предупредил, – сказал Алешка. – Больше не буду. Вызываю ОМОН. И он вытянул руку со своим приборчиком. Нажал кнопку. В полутьме ярко замигал рубиновый сигнальчик. В тишине звонко запикало. Ребята недоуменно переглянулись. Им и не очень верилось, и страшновато было. Кто его знает, этого Леху, сына мента? Не зря же он так нахально сюда приперся. Стало еще тише. Только пикал и пикал тревожный приборчик. И мигал красным глазком. Время застыло. Под коленками дрожь, в животе холодок. Шаштарыч опомнился первым. Злорадно усмехнулся: – И где ж твой ОМОН? – Здесь. Здание уже блокировано. – Алешка выключил первую кнопку и нажал другую. В приборчике послышались какие-то шорохи и трески. (Это крутилась пустая кассета.) Теперь это уже была «рация». Алешка поднес ее ко рту: – Пускайте собаку, капитан! Он шагнул назад, приоткрыл дверь и громко сказал: – Собаки вы поганые! Вот тут и ворвался «ОМОН»! Для Греты слово «собаки» – все равно что для служебного пса команда «Фас!». Она влетела как разъяренный снаряд, который вот-вот взорвется. Оскаленные белоснежные зубы, вздыбившаяся на холке шерсть, грозный рык! – На пол! – крикнул Алешка. – Всем лежать! И все мгновенно грохнулись об пол. Кстати, и Грета тоже. Команду «Лежать!» она тоже прекрасно знала. – Где вещи, украденные у адмирала? – спросил Алешка. Шаштарыч повернул к нему голову: – Скажу отцу – он твоего батю-мента размажет! – Не успеет, – спокойно ответил Алешка, будто что-то знал. – Провожу обыск. Вам же хуже. Алешка посадил Грету, сунул ей под нос перчатку адмирала: – Нюхай, Грета, нюхай! Ищи! Она удивленно взглянула на Алешку: мол, а что тут искать-то? Подошла к старому пожарному щиту, прислоненному к стене, села перед ним, скребнула его лапой и три раза гавкнула. Вот и весь обыск. Мы отодвинули щит. За ним была вентиляционная камера. А в ней – бинокль, десятка два мобильников, наручные часы, авторучки, плееры – добыча; сигареты и банки с пивом. Я взял бинокль и повесил его на плечо. И сказал: – Мобильники и все остальное завтра раздадите всем, у кого вы их отобрали. – Разбежался! – буркнул Шаштарыч. Мне захотелось изо всех сил пнуть его в бок. Но не так воспитан. – Где ордена и медали? – спросил я. – Уже продал? Где кортик? – Я их не брал! Больно надо с побрякушками возиться! – А кто взял? Томас? – Вот ты у него и спроси! – У него спросят, – сказал Алешка. И вдруг – я никак не ожидал этого – сказал, прямо как в боевике: – Задержанный, вы имеете право на один телефонный звонок. – Что? – вскинул голову «задержанный» Шаштарыч. – Да я щас бате позвоню! Не боишься? – Мечтаю, – сказал Алешка. – Звони! А то поздно будет. Можешь сесть. Шаштарыч выхватил из кармана трубку. Ему долго не отвечали. Наконец он заорал: – Батя! Выручай! На меня тут шпана какая-то наехала! Что? – Он опустил руку с телефоном, тупо уставился в стену. – На батю тоже наехали? – ехидно спросил Алешка. Шаштарыч выругался и злобно швырнул мобильник. Я еле удержал Грету. А она вдруг сердито стала облаивать старый огнетушитель, который висел на щите. Ну, это понятно. Огнетушители она тоже не любила. Потому что как-то на даче папа решил проверить огнетушитель, который несколько лет возил в машине. Он его включил, тот пискнул и… отключился. Папа положил его на землю, а тот вдруг одумался – начал шипеть и вертеться на месте. Грета не выдержала и атаковала огнетушитель. Понятно, что сейчас ей хотелось напугать его. Чтобы шипеть не вздумал. – Где ордена? – еще раз спросил я Шаштарыча. – Где кортик? – Он без адвоката говорить не будет, – усмехнулся Алешка. – Пошли. Всем оставаться на местах. Дим, забери у них ключ. Кот Базилио безропотно отдал мне ключ. И мы пошли к дверям. Свечи на коробке догорали. – А ты, – сказал вдруг Алешка Коту Базилио, – пойдешь с нами. Мы вышли на площадку и заперли за собой дверь. Спустились по лестнице, повесили зачем-то на место щит. – Иди за «Грозным», – сказал я Коту Ваське, – и сейчас же отнеси его адмиралу. – Только не ври, что нашел его в кустах, – предупредил Алешка. – Не буду, – пообещал тот. И мы ему поверили. По дороге домой Алешка сказал: – Бинокль мы сегодня адмиралу не отдадим. Будем радовать его постепенно. А то как бы ему от радости плохо не стало. Сегодня он получит своего «Грозного», завтра бинокль… – …Потом кортик, потом ордена. – Или наоборот, – сказал Лешка. – Стоп! – спохватился я. – А куда мы идем? |