Онлайн книга «Письмо дяде Холмсу»
|
Носками… – Дошло? – подстегнул меня Алешка. Он поднял один тапочек, запустил в него руку поглубже, в носок, и вытащил связку ключей. Позвенел ими у меня под носом. Сияя глазами и сверкая зубами в улыбке до ушей. Да, не зря его в Англию приглашали. Но и я тест на сообразительность прошел. Почти… – Молодец! – искренне похвалил я Лешку. И добавил свои «находки»: – Мы под колпаком, Лех. Кто-то тайком был в доме, что-то осторожно искал. Какую-то мелочь. – А почему мелочь? – Обиделся Алешка за Митька. – У него что, ничего крупного, что ли, нет? Телевизор, например. Печка. – Мелочь, Лех, потому, что ни телевизор, ни печка в вазе не поместятся. А этот жук в вазу заглядывал. – И я рассказал Алешке про свое открытие. И добавил: – Но я догадался, что он искал. – Что? – Ключи от сейфа! – Точно. – Алешка не стал спорить. Но, подумав, возразил: – А зачем сэру Васе ключи от сейфа. Что он там забыл? Вот привязался к бедному деду! – А что там есть? Кроме оружия? – Да ничего! Патроны, гранаты. Ну и деньги какие-то. – Много денег? – насторожился я. – Целая куча. Рублей сто, наверное. Да, это очень большие деньги. Ради такой суммы, конечно, стоит так рисковать и затевать всякие хитрости. Алешка снова засунул ключи в тапочек, задвинул его под тахту, точно на то же место. И после этого тяжко вздохнул: – Я так устал, что даже проголодался. Да, денек выдался непростой. А еще и камешек. – Лех, мама твою стекляшку нашла. В пуговицах. К ювелиру носила, он ее в колечко вставит. – Здорово, – довольно спокойно среагировал Алешка. – Мы ей это колечко на Восьмое марта подарим. Ну и ловкач! Когда мы спустились вниз, дрова в печке уже прогорели, чайник вскипел. И почти выкипел. Я долил в чайник воды и подложил дров в печку. В доме с каждой минутой становилось все теплее. Алешка уселся на тахту и принялся гладить автоматы. И что-то им нашептывать. – Дим, тебе какой? – спросил он. В надежде, что я выберу немецкий, уж очень Алешке «папаша» нравился. Он по размеру очень Алешке подходил – они одного примерно росточка. Если рядышком их поставить. И я не стал его огорчать. Тем более что оружие нашел он и имел преимущественное право выбора. – Вот, Дим, – просиял Алешка, – теперь можно в Шнурки идти. Нам теперь никакие ведьмы и лешаки не страшны. Как дам очередь!.. Что-то я не слыхал, чтобы в нечистую силу из автоматов стреляли. Разве что в американских фильмах. У них для всякой проблемы одно решение – стрельба на поражение. А наши автоматы, по сути, игрушечные. Хотя напугать ими, конечно, можно. Домового, например. – Сегодня, – удовлетворенно промурлыкал Алешка, – никаких капканов ставить не буду. Пусть только кто-нибудь сунется без спроса. Как дам очередь! – Нужно проверить омшаник, – предложил я. – Заперт он или нет? – А зачем? – удивился Алешка. – У сэра Васи все равно ключи есть. – А если это не он? – Ну, ладно, пойдем. Ты бери ключи, а я автомат. Мы вышли на улицу. Было уже совсем темно. Только очень высоко светил месяц да вокруг него перемигивались звезды. Пошли к омшанику. Я – впереди, за мной Алешка с автоматом – охранял. Наши длинные тени скользили по синему снегу. Он звонко поскрипывал в тишине, – казалось, будто высоко в небе легким шепотом переговариваются холодные звезды. Я спустился к двери омшаника, осмотрел замок – он был заперт. Все в порядке, можно ложиться спать. Когда мы подходили к крыльцу, к поскрипыванию снега примешался какой-то посторонний звук – ровный, далекий. Алешка задрал голову: – Самолет летит. Не похоже. Тем более что звук напористо приближался, становился все громче. И вдруг со стороны леса вспыхнула над полем яркая звездочка. Она тоже приближалась и становилась ярче и ослепительней. Металась над заснеженным полем. – Буян скачет, – шепнул Алешка. – Дед едет. За ульями. Прячься. – Он присел за перилами, выставил автомат. – Сейчас мы его встретим. Как дам очередь! Но это оказался не дед Вася. И ехал он не к нам, не за ульями, – Буян промчался мимо – яростным пятном света, треском мотора и вихрем снежной пыли. Картина была фантастическая. На Буяне верхом сидела… женщина. Встречный ветер вытянул концы ее платка, и казалось, что, растрепав седые космы, летит на помеле старая ведьма. Вредная Клавдия, жена сэра Васи. Затих вдали рев двигателя, растворился в ночи свет фары, а мы с Алешкой, потрясенные, так и сидели на корточках за перилами. Да, ведьмачий какой-то край. И ведь не с простыми ведьмами. Не на помеле они летают, и не в ступе, а на зимнем мотоцикле. – Знаешь, Дим, зря на деда думал, – шепнул Алешка вставая, – я, кажется, что-то начинаю понимать. А я наоборот – все больше и больше ничего не понимаю. Мы вернулись в дом, снова заперли дверь. Покрепче. Опять долили воды в чайник, потому что он опять выкипел. Подбросили в печку дров. Позвонила мама, сказать нам «Спокойной ночи». – Как повеселились? – спросила она. – Мы, мам, – ответил Алешка, – веселимся в основном за столом. – Сало с медом едите? – спросила она. – Ну, не буду вам мешать. Спите хорошо. Мы напились чаю и быстренько улеглись – все-таки здорово сегодня устали. – Ты, Дим, – сонно пробормотал Алешка, – засыпай поскорей. И спи покрепче. Завтра снова в поход. До самых Шнурков. – Ты автомат-то из-под одеяла вытащи, – посоветовал я. – Ничего, ему со мной теплее. Мы здорово проспали. Ночь была спокойная. В капканах никто не орал, по потолку никто не ходил. И никто не подпирал дверь снаружи клюкой. Правда, ночью меня ненадолго разбудил шум легковой машины – по нашим окнам скользнул свет фар. На всякий случай я все-таки глянул на улицу – мимо дома, со стороны рощицы, проехала, кажется, «девятка». И я немного удивился: откуда она едет? Ведь эта дорога ведет только в одну сторону, к шоссе. А за рощицей, березовым кустарничком, она кончается. Но, честно говоря, мне хотелось спать и не хотелось думать. Тем более что ночная «девятка» благополучно исчезла вдали… Проснулись мы бодрые, свежие, отдохнувшие, готовые к новым подвигам. И голодные, как волки зимой. Сделали большую яичницу с остатками сала, быстренько собрались, захватили оружие и стали на лыжи. День выдался пасмурный, падал легкий снежок. Немного потеплело, и идти на лыжах было трудно – на них налипал снег. |