Книга Попались, которые кусались!, страница 12 – Валерий Гусев

– Тише вы! – сказала мама. – Дайте послушать!

Оказывается, она уже вернулась, успела включить телевизор и с интересом смотрела какой-то репортаж.

Там корреспондентка с собакой на поводке взахлеб рассказывала о том, что наши доблестные таможенники задержали на границе незаконную партию бойцовых собак. Их хотели провезти без пошлины. Ну, задаром, значит. И без всяких ветеринарных документов.

– И вот вопрос! – сказала корреспондентка в заключение и погладила своего пса. – Зачем нам столько бойцовых собак? Мы располагаем информацией, что правоохранительные органы тоже заинтересовались этой проблемой. Завтра наш корреспондент в Тюмени сообщит вам об этом кое-что интересное. Оставайтесь с нами.

– Мам, – спросил Алешка, – а куда папа поехал? Опять в Германию? За еще одной Гретой?

– С чего ты взял? – удивилась мама. – Он поехал в Тюмень.

Алешка повернулся ко мне и подмигнул. Сначала одним глазом, а потом другим.

Я ничего не понял, но поморгал ему в ответ. И почему-то подумал: кто же мне все-таки больше нравится – Даша или Лелька?

А Лешке что-то здорово запало в голову. И он начал действовать. В ближайшее же воскресенье пришел на собачью площадку. К концу занятий. Полазил со всеми собаками по лестнице, побегал по буму, попрыгал через «окоп». А потом ненавязчиво пристроился к дяде Сереже, уселся между ним и Мишкой, болтая ногами и языком. Ногами для удовольствия. Языком для пользы.

– Дядь Сереж, а вот которые люди собак любят, они ведь и сами хорошие, да?

Дядя Сережа немного растерялся.

– Ну… Как тебе сказать… Как правило. Но есть и такие, которые любят собак, но не любят людей.

– А вы людей любите? Или только собак?

Да, досталось дяде Сереже.

– Леш, ты какие-то странные вопросы задаешь. Я ведь и собак не всяких люблю. И люди разные бывают.

– А вот которые люди с собаками работают, они вам все нравятся?

– Конечно, нет. Очень многие работают с собаками не из любви к животным, а из любви к деньгам. Таких я не очень люблю.

– А еще каких?

Мы с Гретой тоже сидели рядом, и нам все было слышно. Не знаю, как Грета, а я дядю Сережу очень сейчас жалел.

А он сильно задумался, а потом твердо сказал:

– Я больше всех ненавижу таких, кто устраивает собачьи бои и кто их смотрит. Таких людей я сажал бы в клетки. И всем бы их показывал.

– А это какие бои? – спросил Алешка. – Я не знаю.

– Лучше тебе и не знать. Это очень жестокая штука. Специально воспитывают таких собак, которые рвутся в бой. И грызутся до тех пор, пока один из бойцов не погибает.

– А люди любуются? – ужаснулся Алешка.

– И любуются, и пари заключают. Спорят на деньги – какая собака победит, а какая погибнет. А какая останется инвалидом. Без лапы, например.

– Ну и ну! Я бы таких людей самих заставлял бы драться. А собак посадил бы вокруг – любуйтесь! И пари заключайте, на косточки спорьте. Кто кому ногу откусит.

Дядя Сережа усмехнулся:

– Согласен. Полностью.

– А почему же наше правительство это разрешает? У нас же гуманизм и демократия.

– Кто тебе сказал? – сильно удивился дядя Сережа.

– По телевизору.

– А… Тогда понятно. Вообще-то, за эти бои тех, кто их устраивает, нужно по закону наказывать за жестокое обращение с животными.

– И кого-нибудь уже наказали? – с надеждой спросил Алешка. – По закону.

– Не слыхал. – Дядя Сережа покачал головой. – Там большие деньги крутятся. А где деньги – там беззаконие.

– А где они, эти бои, бывают? На стадионах? Или в театрах? Или в зоопарке?

– Ну… Этого я не знаю. В Москве эти бои запрещены. А за городом – можно. В какой-то Кирилловке, что ли… – Тут Алешка пнул меня ногой. Слушай, мол, внимательно. – Там, я слышал, организаторы снимают на время теннисный корт. Точно мне не известно, так… слыхал краем уха. В наших – собачьих – кругах.

Алешка вспыхнул.

– А вот вы, дядя Сережа, собрали бы все свои собачьи круги да и надавали бы им как следует. Этим организаторам. И зрителям заодно.

– Это не так просто. – Дядя Сережа заметно смутился. – Это, во-первых, бизнес, а во-вторых, криминал. С деньгами и бандитами обыкновенным людям трудно бороться. Для этого профессионалы нужны.

Алешка погладил Мишку по его большой голове и встал.

– Пошли, Дим. Скоро репортаж из Тюмени покажут. Может, папу увидим, профессионала нашего. Гретке интересно будет.

Гретка у нас с детства активный телезритель. Правда, смотрит в основном сюжеты с собаками. Наверное, потому, что ее первым фильмом в детстве был «Ко мне, Мухтар!» Она сначала прибалдела от удивления, даже пыталась за телевизор заглянуть – где там этот Мухтар? А потом все, что с ним происходило, переживала изо всех сил. Скулила, лаяла, скакала.

А затем полюбила сериал про комиссара Рекса. И тоже очень бурно реагировала, особенно когда он попадал в трудное или опасное положение. Но и не спускала ему, когда он воровал булочки. Так на него лаяла, что соседка наша начинала стучать в стену каблуком туфли.

Кстати сказать, Грета предпочитает фильмы про животных. Не только про собак, а вообще про всякую живность. Даже про птиц. Особенно после того, как пожила на даче. А люди на экране ее не интересуют.

Когда мы пришли, мама нас покормила и включила телевизор. Как раз в самом начале блока новостей. Она, наверное, тоже надеялась, что где-то в Тюмени наш папа «засветится» в телекамере.

Папа не «засветился». А репортаж из Тюмени оказался по нашей теме. Какой-то местный ушлый корреспондент ухитрился попасть на эти самые собачьи бои и даже заснять кое-какие эпизоды на пленку. Скрытой камерой.

Но лучше бы этого не показывали. А может, и нужно такое показать? Я пересказывать не буду. Скажу только, что мама не выдержала и переключила канал.

Надо сказать, что и Грета прекрасно поняла, что там происходит. Такой я ее еще не видел. Она вздыбила шерсть на холке, оскалила зубы и грозно рычала. Особенно когда на экране появлялись лица зрителей. Тьфу! Я не могу эти кровожадные хари называть лицами. Что это за твари, которые получают удовольствие от страданий других?

Вот соображали бы эти собаки получше, вот понимали бы они, ради чего их стравливают и заставляют убивать друг друга! Не за кусок мяса от голода, не по приказу. А для того, чтобы доставить удовольствие видом их крови, боли, страха.

Вот если бы собаки это поняли, если бы они объединились и бросились на этих мерзких зрителей! Пусть бы те на собственных шкурах почувствовали разъяренные собачьи клыки!

Алешка, когда мама переключила телевизор, обхватил Грету за шею и что-то начал ей шептать в ухо, успокаивая. А потом сказал что-то для себя, едва шевеля губами. Будто давал сам себе какую-то клятву.