Онлайн книга «Нападение голодного пылесоса»
|
И на том спасибо! Я, на скорую руку, списал с доски все расчеты, а их итог подчеркнул двумя черточками. – После каникул, – угрожающе произнес Синтаксис, – представишь мне аналогичные расчеты. Только с двумя известными цифрами. Гоу хоум! Синтаксис и есть! Алешка очень долго не открывал дверь. Я понял – очень занят. Вид у него был еще тот. Глаза как два блюдца, на макушке мамин любимый хохолок дыбом. – Дим! Хорошо, что ты пришел! Ты знаешь, сколько я уже Тимофеевых достал? Двадцать три штуки! И ни одна штука не подходит. – Ничего, – спокойно сказал я, переобуваясь. – Время у тебя еще есть. За четырнадцать лет, шесть месяцев и двадцать дней ты этих Тимофеевых еще штук сто наберешь. Алешка сразу все понял. Но не очень огорчился. – Все равно, Дим, знаешь, как интересно в чужие квартиры звонить! Я столько нового узнал. – О ком? – я поднял голову. – О всяких людях. И о себе тоже. – Что же ты о себе узнал? – Много новенького. Одна тетка, например, даже не дослушала меня и сразу завизжала: «Где ты шляешься, паршивец?» – А ты что? – Мне стало интересно. Алешка никому не позволил бы безнаказанно назвать себя паршивцем. Тем более что паршивцем он ни разу не был. – Что ты ответил? Алешка пожал плечами: – Сказал, что она ошиблась номером. И вежливо попросил больше сюда не звонить. – И тут же переключился: – Пошли в театр. Нас ждут. Вся наша жизнь – театр. Или арена цирка. В театре вовсю шла репетиция. И шел творческий спор. Все ругались от души. – Вам, Лизонька, – уперев руки в бока, шипела Ангелина Блестящая, – не в приличном театре играть, а на телевидении. В каком-нибудь шоу про семейные дрязги. – А тебе, Гелечка, впору с Петросяном состязаться. Кто пошлее. Тут жующий и смеющийся режиссер развел их по углам и сказал: – В спорах рождается истина. – В спорах она и гибнет, – бросил ему реплику безбородый Костик. – Гениально! – воскликнул Кабаков. – Сам придумал? Розочка, давай-ка еще пройдем сцену с залезанием в сумку. Алешкина «невеста» Юля вспрыгнула на сцену, и будущий Карлик начал ловить ее между стульев, чтобы запихнуть в сумку. Июлия шипела, мяукала, но в сумку не влезала. – Вы плохо знаете роль, – укорил ее режиссер. – У меня память слабая, – пожаловалась Июлия. Алешка толкнул меня ногой: запомни! Я запомнил. Только вот зачем? Тут все стали ей показывать, как вспрыгнуть на стол, как спрыгнуть со стола, как мяукать и как урчать. Наконец кошечка Роза, усталая, будто ловила шуструю мышь, тяжело дыша, соскочила со сцены и плюхнулась в кресло рядом с Алешкой: – Ты зачем мне наврал? – спросила она, сдувая со лба растрепавшиеся волосы. – Про что? – уточнил Алешка. – Про папу. – Для красоты, – обаятельно улыбнулся Алешка. – А на самом деле? – На самом деле он забыл в клубе свою зажигалку. Я хотел ему отдать. – И сурово подчеркнул: – За вознаграждение. Тут к нам подсел Костя Козлов и запел ту же песню: – Леша, ты чуть не поссорил меня с моим лучшим другом. – Нужно лучше друзей выбирать, – вырвалось у меня. – Друзей не выбирают. Ты еще очень молод, Дима, чтобы это понять. Что-то мне все меньше и меньше все это нравится. Я как-то неуютно себя почувствовал. Где-то бродит какой-то жулик Тимофеев с волчьей мордой, а вокруг нас уже тусуются его… друзья. Или сообщники? А Лешка среди них свой человек. Они как бы приняли его в свою компанию. Тут есть над чем задуматься. Они – темные люди, объединенные какими-то преступными делами. И Лешка себя «достойно» показал. Врет и не краснеет. Свой человек, одним словом. Костя Козлов и Юлька о чем-то перебросились двумя словами. Костя кивнул и что-то нашептал ей в ухо. Юлька достала записную книжку, что-то записала и снова опустила книжку в сумочку. Костя опять наклеил бороду. Июлия встала и, захватив сумочку, пошла в фойе. – Ой! – сказал громко Алешка. – И мне надо! Очень! – И выскочил следом. Я проводил его взглядом, пытаясь понять, опять врет или что-то задумал. Задумал. Потому что очень быстро вернулся, сел со мной рядом и прошептал: – Сделаешь одно дело. – Хоть два, – сказал я, не отрывая глаз от сцены, где бравые омоновцы круто наехали на Великана, будущего Карлика. Эпизод был убедительный. – Два пока не надо, – Алешка шептал мне в ухо так, что оно изо всех сил стало чесаться, будто туда забрался вредный жучок. – Я тебе создам условия, а ты залезешь в Юлькину сумочку. Я повернулся к нему разгневанным лицом. – Ах, как я испугался! – сказал Алешка. – Прямо падаю. Ты меня не укусишь? Укушу. Я по чужим сумкам не лазаю. – Все понял? – спросил как ни в чем не бывало Алешка. – Сосредоточься – она идет. Алешка помахал Юльке, подвинулся так, чтобы она села рядом со мной и поставила свою сумочку на соседнее кресло. И он тут же завопил: – Антон Иванович! Знаете, почему у нас Розочка не получается? Она забывает, что у нее есть хвост. – Гениально! Покажи! Алешка смело выскочил на сцену и продемонстрировал этюд под названием «Кошечка с хвостом», сорвал аплодисменты и, поклонившись, вернулся на свое место. – Июлия! Повторите! Бедная Юлька пошла на сцену, вертеть хвостиком. Бедный Димка дрожащей рукой расстегнул ее сумочку. Вредный Алешка проговорил: – Помаду не трогай. Достань записную книжку и на букву «Т» найди телефон. Я, как робот, раскрыл книжку на нужном месте, и в глаза мне бросилась запись «А.Т.» и номер телефона, где было две единички и два нуля. Я его послушно запомнил и непослушной рукой сунул книжку в сумочку. – Вот это совсем другое дело! – радостно возвестил режиссер. Попытка помахать хвостиком Юльке удалась. Она гордо вернулась на место и сказала Алешке: – С тобой не соскучишься. Репетиция на этом закончилась. Мы с Юлькой дошли вместе до метро. И она сказала, прощаясь: – По-моему, Леша, ты и про зажигалку наврал. – И еще сколько надо навру, – засмеялся Алешка. Едва Юлька скрылась в переходе, он повернулся ко мне: – Телефон запомнил? Я молча кивнул. А потом спросил: – А как ты догадался? |