Книга Привет от верблюда, страница 16 – Валерий Гусев

И он включил рацию.

Но диспетчер Вася не отозвался. Рация только недовольно шипела, да и то чуть слышно.

Дядя Серж крутил настройку, щелкал клавишами и орал в микрофон так, будто хотел докричаться до Васи без всякой рации, одним своим голосом:

– Диспетчер! Диспетчер! Вызывает борт двенадцать! Ответьте двенадцатому! Вася, уснул?..

Потом он пробежал в хвост самолета, что-то там поискал, а затем соскочил на землю, отбежал немного в сторону и осмотрел самолет.

– Антенну сорвало, – сообщил он, вернувшись. – Не будет связи.

– Подумаешь, – сказал Алешка, – починим. Ща какую-нибудь железяку воткнем и – привет.

– Никакой, главно-дело, не привет, – возразил дядя Серж. И объяснил, что антенна в его самолете – это тоненький длинный тросик, натянутый от хвоста до кабины. И никакой железякой его не заменить.

– Значит, пёхом? – спросил Алешка. – По горячим пескам? Сорок километров?

– Это не так много, – успокоил его дядя Серж. – За два дня дойдем. Вода у нас есть…

– Отравленная, – хихикнул Алешка.

– Харчишки кое-какие имеются…

– Арбузов навалом.

– Еще раз про арбузы скажешь, – пригрозил ему дядя Серж, – я тебя под лавку запихну.

– Нельзя с детьми так разговаривать, – ответил Алешка пилоту назидательным тоном Короля.

И они оба расхохотались. Молодцы, не унывают. С ними не пропадешь.

Мы спустились из самолета на твердую землю. Осмотрелись. Кругом была все та же пустыня – не хуже, но и не лучше, чем вчера. Разве что надоела гораздо больше. А нам еще по ней сорок километров пёхать!

– Да, а в чем же мы воду понесем? – спросил Король.

– Действительно, – призадумался дядя Серж, – закавыка. Лучше всего было бы в удобной канистре. У нас была такая. Но кто-то ее бандитам оставил, пожалел бедненьких. Не вы ли, Ваше Величество? – спросил он с поклоном.

Его Величество потупился, как провинившийся школьник, и ковырнул песок носком ботинка. И пробормотал:

– Но мы же не бандиты.

– Да ладно, – вступился за Короля Алешка. – Человек совершил добрый поступок. Он не мог поступить иначе. Он же – воспитатель.

„Интересно, – подумал я, – добрый поступок по отношению к злым людям пойдет им на пользу?“ Но мне в ту минуту и в голову не могло прийти, что очень скоро сама жизнь даст мне ответ на этот непростой вопрос.

– Вот пусть воспитатель, – в шутку сказал дядя Серж, – тащит теперь бочку с водой на себе. Раз уж он такой добрый.

– А зачем тащить? – удивился Алешка. – Мы ее покатим. Под горку она сама пойдет. А в горку – дядя Серж. Раз уж он самый сильный, – отомстил Алешка.

– Не выйдет, – грустно сказал пилот. – Дядя Серж с вами не пойдет. – Он вздохнул. – Помогу вам, ребята, снарядиться в дорогу, путь укажу, компас для вас сниму с приборной доски. И здесь останусь. Я не могу самолет бросить.

Сначала мы все так и разинули рты, а потом Алешка взвизгнул:

– А мы?! Мы можем вас бросить?

– Вы же меня не в беде бросаете, – попытался хитростью уговорить нас дядя Серж. – Вам самим несладко придется. Сорок верст песками. Это, главно-дело, не за арбузами сбегать.

– Слушайте королевский указ! – вдруг величаво выпрямился во весь рост Его Величество. – Или мы идем все вместе, или все вместе остаемся здесь ждать помощи. Я так решил. В конце концов, я Король или не Король?

В своем мятом белом костюме с отвисшими карманами и в черных залатанных ботинках он очень был похож на настоящего короля. Только в изгнании.

– Это вы там, у себя в детдоме, Король, – возразил дядя Серж. – А здесь я главный. Я отвечаю за пассажиров, понятно?

Тут мы с Алешкой уселись в тень, под крыло самолета. Мы по опыту знали: если взрослые спорят, кто из них главный, то это надолго.

– Помнишь, – спросил меня Алешка, – как родители решали – ехать нам с папой или нет? Похоже, правда?

Я молча кивнул. Папа тогда доказывал, что его мнение решающее – потому что он мужчина. А мама – совсем наоборот – доказывала, что она права именно потому, что она женщина.

Как давно это было. Целых три дня назад.

Я взглянул на Алешку и успел уловить в его глазах маленькую грустинку. Мне захотелось погладить его по голове или просто положить ему руку на плечо. Но я этого не сделал: мой братишка хоть и мал, но человек мужественный. И телячьих нежностей не признает.

…Спор наших „главных“ закончился тем, что „утро вечера мудренее“. А сейчас нужно слегка перекусить и ложиться спать – ведь завтра будет в любом случае трудный день.

– А то у нас до этого легкие были, – пробурчал Алешка и пошел чистить зубы, сухой щеткой. Потому что дядя Серж все время напоминал: воду надо экономить, и на такие „роскоши“ ее не выдавал.

Солнце, как всегда, ухнуло за зубчатый горизонт и оставило нас наедине с ночью. Сразу похолодало. В небе зажглись звезды. Оживилась всякая фауна среди редкой флоры. Отовсюду слышалось шуршание, писк, какой-то далекий не то вой, не то лай. Но все равно казалось, что кругом незыблемая тишина. Наверное, потому, что это были естественные звуки живой природы, а не признаки цивилизации.

Мы с комфортом устроились на лавках. Король положил себе под голову свой мягкий трепаный портфель, дядя Серж – свой твердый мощный кулак, а мы с Алешкой – мамину старую сумку, в которой все время что-то шуршало.

Дверцу в салон мы оставили приоткрытой, потому что в самолете было еще жарко и душно. А бояться нам было некого – часть бандитов осталась далеко позади, у „фигвама“, другая их часть гоняла по пустыне на джипе.

…Но спал я хоть и крепко, но плохо. Всю ночь мне снились какие-то путаные сны, такие глупые, что я без конца просыпался от удивления. А уже утром мне привиделся жуткий кошмар. Будто послышались за бортом самолета мерные тяжелые шаги какого-то чудовища. Шаги неумолимо приближались. Чудовище пыхтело, чавкало и фыркало. Потом остановилось перед дверцей и потянуло ее мохнатой лапой на себя. Я вцепился в ручку, пытаясь удержать дверь. Но силы были неравны. Ручка с треском оторвалась и осталась у меня в руке, а я по инерции грохнулся на пол. И, парализованный ужасом, смотрел, как медленно распахивается дверца и в ней появляется страшная, громадная голова Шкорпиона…

От страха я проснулся. Лежа на полу. И опасливо покосился на чуть приоткрытую дверцу.

Было уже совсем светло. Тем не менее мне почему-то захотелось плотно закрыть дверь и запереть ее задвижкой. Как в нашем туалете на даче.

Но я не успел. Я услышал, что за дверцей кто-то сопит. Будто продолжался мой кошмарный сон. Вскочив на ноги, я потянулся к ручке, но не дотянулся – дверца распахнулась и в проеме возникла страшная губастая горбоносая лохматая голова с презрительными глазами. Она кого-то медленно жевала, пуская слюни.