
Онлайн книга «Записки «черного полковника»»
В это время раздался телефонный звонок. — Вы еще не закончили? — спросил Ухналев. — Нет еще, — ответил Виктор Сергеевич. — Случай весьма сложный, потерпи. Еще полчаса. — Лады, — ответил Ухналев. — А далее должна быть встреча в представительстве, а потом перевод на конспиративную квартиру. Так? — Так. — Вот видишь, при всей надутости щек разведок и разведчиков схемы их работы настолько примитивны, что хочется сказать: ребята ваши уши видны везде. В общем, ситуация понятна. Будем думать, как вытаскивать тебя оттуда. Без участия государства тут не обойтись. А значит, пиши бумагу. Текст я тебе продиктую. После написания заявления в КГБ, Виктор Сергеевич отпустил Расима, договорившись с ним о связи по телефону, и стал ждать Ухналева. Тот не заставил себя долго ждать. Явившись, он стал ворчать о том, что коллега столь бесцеремонно использовал его квартиру, а потом пригласил Виктора Сергеевич на кухню, где стал кипятить воду, готовясь заварить кофе. — Не ворчи, — сказал ему Виктор Сергеевич. Ухналев заварил кофе и поставил перед гостем стакан воды. Виктор Сергеевич удивленно поднял глаза на хозяина квартиры. — Сразу видно, что ты не прошел школы Володи Бязева, — сказал Ухналев. — И кто такой Бязев? — спросил Виктор Сергеевич. — Бязев был нашим сотрудником в Карлхорсте в пятидесятые годы и страноведом-любителем. — Все ясно, — сказал на это Виктор Сергеевич. — Видимо, это традиция немецкой кухни? — Да, именно так. Это традиция и одновременно практическая и полезная вещь. Если кофе крепкий, то вода смягчает его действие. Они выпили по чашке кофе, и Виктор Сергеевич сказал: — Дело серьезное, надо связаться с нашими из контрразведки. — Надо, значит, свяжемся, — ответил на это Ухналев. — Чья страна? — Восточная. — Так, а кто же занимается такими странами? — Хрен его знает, раньше все было проще. Был главный противник, были противники региональные, а сейчас многие с нами не имеют даже границ и противниками не считаются. — Я позвоню Корбалевичу, по-моему, это по его ведомству, — сказал Ухналев. — Звони, — произнес. Виктор Сергеевич. — Ты позже меня ушел на пенсию, тебя помнят лучше. — Да никто нас не помнит по практической работе, — ответил Ухналев, — другое дело, что многие практики прошли когда-то через Высшие курсы. Ухналев набрал номер телефона Корбалевича. — Леня, — сказал он в трубку, — как ты, жив, здоров? — Вашими молитвами, — ответил Леонид. — Леня, мы о тебе действительно молимся. Ты не мог бы приехать ко мне, дело весьма срочное. — Может быть, вечером? — спросил Леня. — Можно и вечером, но тогда ты не увидишь еще одного своего препода, который сидит у меня и ждет тебя, так же, как и я. — Тогда еду, — сказал Корбалевич. — Напомните номер дома и квартиры. Хорошо, что вы позвонили. У меня к вам было несколько вопросов. — Ну, вот, а ты говорил «вечером». Зачем же откладывать на вечер то, что можно сотворить днем? Мы тебя ждем. Корбалевич появился через час. Он поздоровался с хозяином квартиры, снял в прихожей туфли, прошел на кухню и увидел там Виктора Сергеевича. Он еще раз поздоровался и сказал: — Не ожидал, не ожидал. — Чего не ожидал, — спросил его Виктор Сергеевич, — такой концентрации старых разведчиков на девяти метрах кухни Ухналева? — Нет, — ответил Корбалевич, — вас не ожидал увидеть. — Хватит удивляться друг другу, — сказал Ухналев, — чай, кофе или сразу к делу? — Давайте сразу к делу, — ответил Корбалевич. — Тогда я даю слово Виктору Сергеевичу, — сказал Ухналев. Получив слово, Виктор Сергеевич рассказал Корбалевичу о том, что приключилось с Расимом. Выслушав его, Корбалевич спросил: — И что же вы хотите от меня? — Леня, — сказал ему Ухналев, — ты же контрразведчик. Когда тебе говорят о вербовочных подходах к гражданину твоей страны, ты должен, как хороший охотничий пес, делать стойку. — Времена изменились, — ответил Корбалевич. — Сейчас мы со всеми дружим и если и работаем, то только слегка отслеживая обстановку. — Ты хочешь сказать, что данный сигнал не представляет для контрразведки никакого интереса? — Именно. Что за страна Каморкана? Государство на Ближнем Востоке. Какую угрозу национальным интересам нашей страны она может создать? Вы знаете? — Нет. — Вот и я не знаю. — Леня, — произнес Виктор Сергеевич, — о чем ты говоришь? Гражданина твоей страны завербовала иностранная разведка, а ты говоришь, что это не представляет для тебя, контрразведчика, никакого интереса. — Но это действительно так. — Хорошо, — сказал Виктор Сергеевич, — а если этот гражданин напишет заявление, в котором изложит эти обстоятельства? Как вы на это отреагируете? — Я знаю, как на это отреагирует мой начальник. Он скажет: «Вместо того чтобы заниматься делом, ты в шпионов играешь». — Да? — удивился Ухналев. — И давно у вас так? — Да так везде, разве только у нас? — Что будем делать? — спросил Ухналев Виктора Сергеевича. — Без государственной поддержки нам не справиться. — Уточним еще раз возможную реакцию на заявление Расима, — сказал Виктор Сергеевич и обратился к Корбалевичу: — Леня, вот тебе конкретная бумага, ты ее прочти и скажи, какую резолюцию может оставить на ней твой начальник. Корбалевич взял заявление Расима и внимательно прочел. — Ну, — сказал Ухналев, — что будет в правом верхнем углу после прочтения текста твоим начальником? — Боюсь, что мой начальник вернет эту бумагу мне без всякой резолюции. — Да, времена настали в контрразведке… — протянул Ухналев. — Что будем делать, коллеги? — Есть один выход, — сказал Виктор Сергеевич. Он взял чистый лист бумаги и стал переписывать заявление Расима заново. Ухналев с Корбалевичем наблюдали за ним. Виктор Сергеевич переписал текст, немного подумал, написал ниже: «Прошу рассмотреть мое заявление и дать ответ по существу», — и приписал: «Старший лейтенант запаса Р. Сатыпов». — Когда понесешь заявление начальству, дождись его реакции, а потом поясни, что заявитель — наш запасник, и он не шизофреник и может отличить вербовочный подход от всех других. Также можешь добавить, что парень вполне адекватен и, если вы не отреагирует на заявление, он собирается пойти на прием в Администрацию… |