Онлайн книга «Наказать и дать умереть»
|
Он должен позвонить Лене. И вовсе не обязательно рассказывать, где потерял кальсоны и брюки. Или живописать мертвую женщину, которая так и смотрит в душу остекленевшими глазами. Ему не вынести этого взгляда. Собственно, нужно всего лишь закрыть ей глаза… Как это делается? Йеспер не знал. Он не раз видел подобные сцены в фильмах, там все было просто. Но сейчас он не представлял, как можно ее коснуться. Йеспер полез в карман пиджака за телефоном… Черт! Что происходит? Мобильник всегда лежал в левом внутреннем кармане! Его нужно немедленно найти. Йеспер поковылял к кровати, нагнулся, осторожно ощупал постель рядом с мертвой женщиной. Мобильника не было. Йеспер нахмурил лоб, лихорадочно вспоминая номер Лены. Нике они тоже купили телефон, а вот Дженнифер и Нильс пока обходились без аппаратов. Хотя постоянно клянчили. Чертовы буржуазные ублюдки! Чертовы мобильники! Йеспер не помнил никаких номеров. Он оглядел комнату на предмет телефонного справочника, порылся в шкафу. Ничего подобного. Только Библия. Черт, кто сегодня ее читает? А кто пользуется телефонными справочниками? И долго она еще будет смотреть? Йеспер взял полотенце, которым подтирал мочу в ванной, и положил покойнице на лицо. Теперь он хотя бы не встретится с ней взглядом. Где же раздобыть чертов справочник? В памяти всплывали разные номера, но все – стокгольмские. А ведь Йеспер в Гётеборге. И если бы не партийные дела, он ни за что не уехал бы из столицы. Зачем? Поднимать глубинку? Ради сближения с национальными корнями? Конечно, и Гётеборг большой город. Но, как говорят, путешествие из Стокгольма в Гётеборг равносильно перемещению во времени по меньшей мере на три года назад. По меньшей мере. Конечно, есть служба 118, но что в ней толку? Номер Йеспера засекречен, он не значится в справочниках… А если попробовать? В этот момент его голову словно пронзили раскаленным железным прутом. Неужели здесь нет таблеток? Он выдвинул ящик в столе, порылся в коробках из-под обуви. Дамы обычно носят такое в сумочках. Где ее сумочка? Йеспер огляделся, но ничего подобного не увидел. Тогда он снова уселся на край кровати, сжал руками виски и уставился на покойницу. Неужели это он ее убил? Йеспер не знал ответа. Как она вообще умерла? Он не видел никаких признаков насильственной смерти, кроме легкого покраснения вокруг шеи и содранной на запястьях кожи. Что же он с ней сделал? Внезапно Йеспер почувствовал, что его член встал. С сексуальным возбуждением это не имело ничего общего. Йеспер читал, что так бывает. Например, у солдат накануне битвы или у людей, неожиданно оказавшихся в кризисной ситуации. Мозг не успевает понять, что происходит, и подает неправильные команды. Давно он не бывал таким твердым. Таким большим. Как толстая пульсирующая ветка. Йесперу стало стыдно. Он подошел к столу, путаясь в обернутом вокруг бедер полотенце, снял трубку и набрал номер ресепшена. Через несколько минут Йеспер снова сидел на диване с поджатыми ногами, а в номере появилась сотрудница отеля в сопровождении двух молодых полицейских – Юханны Мортенссон и Микаэля Юханссона. Юханна внимательно оглядела его – мужчину за сорок, довольно высокого и подтянутого для своих лет, темноволосого, но с сединой на висках и двумя шрамами возле уха, которые так нравились женщинам, – и тут же вызвала подкрепление. Глава 12
Стокгольм, февраль Говорят, человек думает о сексе каждые пятнадцать минут. Или это касается только мужчин? Но почему именно четверть часа? Я думаю о сексе так часто, как только могу. Или я что-то неправильно понимаю? Я не специально, просто… достаточно посмотреть вокруг. Я сидел перед огромным окном на ротонде ресторана «Рич». Отсюда великолепный обзор – настоящий парад мужчин, детей, женщин. Снег еще лежал на асфальте, лишь с краю тротуаров обозначилась черная полоса. Температура чуть выше нуля, но на солнечной стороне не холодно, и на улицах довольно много людей. Одни спешат по делам, другие просто прогуливаются. Я всегда любил наблюдать за прохожими. Развлекался тем, что отгадывал, кто из них кто, чем занимается или кем себя воображает. Однажды я спросил свою подругу-лесбиянку, как она узнает себе подобных в толпе. – Трудно сказать, – задумалась она. – Обычно люди отвечают на мой взгляд. Иногда сексуальная ориентация видна сразу, например у некоторых футбольных звезд. С виду гомосексуалист может быть кем-то вроде Зеба Макахана [21] – это не имеет значения. Встречаются и мужеподобные женщины – вполне традиционалки. Это сложно определить по фотографии или на экране, но стоит взглянуть в глаза – и мне все становится ясно. Тогда я спросил, приходилось ли ей ошибаться. Она задумалась и ответила далеко не сразу: – Нет, никогда. Со мной же подобное случалось и раньше, правда не с таким катастрофическим исходом, как в Мальмё. «Надо потренироваться», – решил я и заказал еще одну чашку кофе. Потом сказал себе, что должен проверить собственные догадки как можно на большем количестве мужчин, женщин, мышей и т. п., думающих или нет о сексе каждые четверть часа. Должна же быть какая-нибудь теория? Тут я вспомнил, что на свете существует «Гугл», и полез за мобильником. Однако не успел войти в Интернет, как телефон зазвонил, высветив номер Карла-Эрика Юханссона. – Чем занимаешься? – спросил он после обмена приветствиями. – Сижу в «Риче» и размышляю о смысле жизни, – сообщил я. Я не хотел упоминать о сексе, он сам должен был догадаться, о чем речь. В конце концов, нет никаких оснований предполагать, что он думает об этом реже меня. – Отлично! – Карл-Эрик, похоже, все понял. – Тогда мне будет проще перейти к делу. Я… то есть мы, редакция, решили попросить тебя помочь нам кое в чем. – В чем же? – Видишь ли… история повторилась. – Какая? – удивился я. – С Томми Санделлем. – Прости, но я… – Правда, на этот раз все гораздо деликатнее. – Деликатнее? – Да, теперь это случилось с Йеспером Грёнбергом. – С тем самым Грёнбергом? – переспросил я, так и не поняв, что же стряслось. |