Книга Новая царица гарема, страница 50 – Георг Борн

Мушир отправился, и вскоре после того, как мы уже видели, показался дежурный офицер, пригласив принца, Зора-бея и слугу следовать за ним в Розовый киоск, который находится в садах сераля и представляет уединенное, очень старое и угрюмое здание, вовсе не заслуживающее названия Розового киоска. По названию можно представить его себе увитым розами, живописно расположенным, прелестным домиком – ничего подобного! Он лежит в тенистом пустынном месте, среди прежде баснословно прекрасных, а теперь совершенно запущенных садов сераля, и ничто не подает повода к его названию, разве только несколько дикорастущих поблизости розовых кустов. Сам киоск – очень неуклюжая беседка, которая в настоящее время необитаема и никак не используется. Своими серыми украшениями и куполами вверху напоминает она то время, когда султанские жены приходили в этот сад и в киоске пили кофе, курили и предавались скуке.

Как только мушир Изет донес султанше, что приказание ее исполнено, она оставила сераль и отправилась в Беглербег к султану.

Когда принц Мурад, Зора-бей и слуга Хешан через коридоры сераля и затем через дворы были введены в сад, это случайно увидел из одного из покоев шейх-уль-ислам, который, по-видимому, имел какое-то дело в серале. Тотчас же он велел позвать начальника капиджей.

– Давно не удостаивался я милости являться пред твое высокое лицо, могущественный и мудрый Мансур-эфенди, – сказал Магомет-бей.

Шейх-уль-ислам велел ему встать и подойти к окну, выходившему во внутренний двор. В эту минуту по двору проходили в вечерних сумерках трое арестованных.

– Кто те военные, которых ведет капиджи-баши? – спросил он.

– Баши, который идет впереди, не кто иной, как переодетый принц Мурад, великий могущественный баба-Манcур!

– Как – принц?

– Клянусь бородой пророка! Последний – слуга принца, Хешан, а второй – один из трех неверных, которые своим внезапным и самовольным выходом обесславили твой полк, всемогущий баба-Мансур!

– Полк капиджи? Ты об этом еще ничего не доносил мне, Магомет-бей.

– Твоя милость с того дня еще ни разу не удостаивала меня аудиенции.

– Как могли они выйти из полка? Кто дал им позволение на такой неслыханный шаг?

– Сам его величество султан!

– А кто эти три смельчака?

– Зора-бей, Гассан-бей и Сади-баши.

– Тот, кого ты назвал последним, не он ли был нам рекомендован принцессой Рошаной?

– Да, мудрый и всемогущий баба-Мансур, это он. Сади, по повелению султана, беем переведен в корпус башибузуков вместе с Зора-беем.

– А третий?

– Третий из этих преданных друг другу товарищей, Гассан-бей, сделан адъютантом принца Юсуфа-Изеддина, – отвечал Магомет-бей с выражением ненависти, зависти и глубокого негодования. – Они обратились к его величеству султану с просьбой о перемещении. Такого позора еще никогда не случалось в твоем полку, всемогущий Мансур-эфенди, и осмелюсь высказать мое живейшее желание и настоятельную просьбу, которая ни днем ни ночью не дает мне покоя: накажи дерзких за этот позор.

– Твое раздражение справедливо, и меня также возмущает этот поступок, так как до сих пор все считали за особую честь и милость иметь право служить капиджи, – сказал шейх-уль-ислам.

– Накажи, раздави этих недостойных твоим гневом, мудрый и могущественный баба-Мансур, или предоставь мне дать волю моему справедливому негодованию и наказать троих друзей.

– Знаешь ли ты причину, приведшую трех офицеров к этому шагу?

– Да, могущественный и мудрый баба-Мансур, и это могу я тебе сказать. Сади-баши, тот молодой, рекомендованный светлейшею принцессой солдат, должен был по твоему приказанию арестовать дочь толкователя Корана Альманзора Рецию и находящегося при ней мальчика, но Сади любит эту Рецию и взял ее себе в жены!

– Тот Сади-баши? Верно ли твое известие?

– Не сомневайся в этом…

– Он вернулся тогда с ответом, что не нашел дочери Альманзора в доме ее отца?

– Это была правда, мудрый и всемогущий баба-Мансур, он не нашел ее на том месте, которое ты ему назначил, но потом он нашел ее в другом месте и взял к себе в дом.

Тут, по случаю пожара, дом его обратился в пепел, и она пропала без вести. Чтобы не получать больше такого приказа, он искал и нашел случай выйти из твоего великого и славного полка.

– А два других офицера?

– Они, как я уже заметил, связаны с Сади тесными узами дружбы, и я понял из их разговоров, что они имеют общие дела и что все трое разыскивают дочь Альманзора. Итак, они ради Сади изменили полку!

– Я предоставляю тебе, Магомет-бей, наказать трех отступников за их измену, но устрой так, чтобы никто ничего не узнал и не заметил. Перевод состоялся по приказанию его величества султана, значит, об открытом приговоре и наказании не может быть и речи.

– У меня готов хороший план, могущественный и мудрый баба-Мансур.

– Оставь его при себе! – перебил его шейх-уль-ислам, – Я не хочу узнавать его, ты один в ответе, будь осмотрителен! В моей же признательности за твое усердие можешь быть уверен.

Мансур-эфенди отпустил начальника капиджи и затем без свиты отправился по самой отдаленной дороге ко внутреннему двору сераля, который, как и первый двор, постоянно охраняют капиджи. Отсюда проходят в сады сераля через ворота, теперь открытые, а в прежнее время строго оберегаемые черными и белыми евнухами.

С тех пор как султан стал появляться в серале редко, только в торжественных случаях, а настоящий двор и гарем расположились во дворце Беглербег, ворота эти вовсе не охраняются. Поэтому никто не заметил, что Мансур-эфенди в такое позднее время отправился в темные сады сераля. Войдя, он тотчас повернул в ту сторону, где вдали, среди высоких деревьев, находился Розовый киоск. Когда он приближался к Розовому киоску, навстречу ему вдруг раздался сторожевой оклик солдат:

– Кто идет?

Шейх-уль-ислам остолбенел, он и не подумал, что киоск может охранять стража. Затем он быстро подошел к часовому, прежде чем тот успел повторить оклик, – это был солдат из капиджи. Шейх-уль-ислам назвал себя. Солдат стал во фронт. Мансур направился к киоску, но не к глубокому, наподобие остроконечной арки, входу, а к расположенным по сторонам, тоже в форме остроконечных сводов, окнам. Он увидел, что в смежной комнате горел огонь, слабое мерцание которого проникало через комнату, окно которой было еще открыто.

– Светлейший принц! – сказал Мансур-эфенди тихим голосом.

Вслед за тем к окну приблизилась фигура.

– Кто ты? – спросил принц Мурад.

– Разве светлейший принц не узнает того, кто только что получил известие об участи вашего высочества?

– Мне кажется, ты великий, мудрейший Мансур-эфенди! Что тебе от меня нужно?

– Я пришел уверить ваше высочество в своей преданности!