Онлайн книга «Чужая кровь»
|
Городецкий обращается ко мне: – Где сейчас ваш муж? – Я же сказала: не знаю. – У вас мобильный телефон с собой? – Да. – Позвоните ему и спросите, где он. – Не буду. Я же сказала: мы поссорились. Вам надо – вы и звоните. Я набираю номер Карена и сую телефон к уху детектива: – Вот, поговорите с ним сами. Тот сводит разговор до минимума: – Карен Ваганович?.. Где вы?.. Вы нам срочно нужны здесь, у реки… Объясню потом… Ждем… Поторопитесь, пожалуйста… Через несколько минут появляется мой муж, запыхавшийся и недоумевающий: – Что произошло? Почему такая срочность? И тут, увидев мертвую девушку и лежащего на покрывалах Деда с закрытыми глазами, запинается, бледнеет и пятится назад: – К-кто их? – Почему их? – пытливо глядя на Карена, поясняет сыщик. – Федор Семенович живой. Он даже не ранен. Просто сердце чуть-чуть сдало. – Да? – в голосе моего супруга звучит едва различимое разочарование, но он тут же спохватывается. – Я рад, что тесть вне опасности. Хотя… Ведь это, получается, очередное покушение на него? Уже второе? Значит, может последовать и третье? Антон, не сводя с него взгляда, кивает: – Несомненно, – и тут же, без всякого перехода, спрашивает. – Где вы находились примерно двадцать минут назад, когда произошло убийство? Карен снова бледнеет: – А что? Вы меня в чем-то подозреваете? В голосе детектива прорезается металл: – Отвечайте, пожалуйста. Мне нужно знать все, что вы делали с того момента, как мы все вместе находились на этой поляне. – Ну… Сначала Лена сказала, что хочет со мной поговорить и отозвала в сторону. – В сторону – это куда? – Вон в те камыши, – Карен честно указал рукой направление. – О чем был разговор? Карен обменялся взглядами с Марией. – О личных вопросах. А потом я ушел. – Куда? – Я вернулся в дом. Мне надо было еще поработать. – Сколько было времени, когда вы расстались с женой? – Я не обратил внимания. Но после разговора я пошел прямо в дом, в кабинет и находился там, пока вы мне не позвонили. Все это время я работал. Кстати, звонил по телефону по межгороду. Это легко проверить. – Вы кого-нибудь встретили на своем пути к дому? – Нет, – отвечает Карен, но, хорошо зная своего мужа, я готова поклясться, что заметила легкое колебание в его голосе – не исключено, что он врет. – Домработница видела, как вы вернулись? – Не знаю. – Где сейчас находится ваш шурин Андрей Виноградов? – Не знаю. Я победно смотрю на Антона: «Ага! Не я одна тут ничего «не знаю»!» – Ладно, – останавливает сыщик свой допрос. – Несите генерала в дом. Потом продолжим беседу. Карен хватает покрывала за два угла впереди, мы с Марией беремся каждая за один из углов сзади и на этих импровизированных носилках осторожно тащим Деда на дачу, в его спальню и укладываем на кровать. Остаться дежурить возле больного приходится мне, потому что Мария без всяких объяснений отказывается наотрез, а Карен заявляет, что по-прежнему «очень занят работой». Приблизительно через час приезжает та самая труповозка, кажущаяся на первый взгляд «скорой помощью». Это лишь недавно вышедший в серийное производство автофургон «Газель» белого цвета. На капоте и задних дверях у него обычные красные кресты, вот только в заднем, грузовом отсеке отсутствуют окошки. Вместо них – глухой металл. Одновременно прибывает милицейская группа на раздолбанном «уазике» с синей полосой. Я выхожу им навстречу, открываю ворота. «Уазик» въезжает во двор, труповозка остается ждать на проселочной дороге. Из милицейской машины выходят следователь прокуратуры и еще какой-то прокурорский чин, коротко расспрашивают меня о том, что произошло, а потом требуют отвести их к генералу. Я отвожу мужчин в спальню Деда, намереваясь присутствовать при разговоре, но прокурорский чин грубо захлопывает дверь перед моим носом. Минут через пять он выходит и обращается ко мне: – Это вы Елена Викторовна Симонян? – Да. – Сможете сопроводить нас на место происшествия, показать дорогу? – Да, конечно, но кто же останется дежурить с дедом? – Федор Семенович сказал, что ему уже лучше, и будет достаточно, если за ним присмотрит домработница. – Послушайте, а может, один из врачей с приехавшей «скорой» осмотрит его? Прокурор криво усмехается: – На этой «скорой» врачи не ездят – только санитары, и живыми они не занимаются. – Ну да, – запоздало понимаю я, досадуя на свою тупость, потом вскидываюсь. – Поехали. Раз надо, я провожу вас. Только вы к самой реке не подъедете – там слишком узкая тропа. Придется немного прогуляться пешком… * * * Меня сажают в труповозку рядом с водителем, отчего я далеко не в восторге – хорошо хоть, что на машине тут добираться недолго, минуты три. Проехав по проселочной дороге до места, где от нее уходит в сторону тропа, ведущая к реке, наша процессия по моему знаку останавливается. Из отсека для перевозки медперсонала, расположенного за кабиной водителя труповозки, выбираются два бледных санитара, попахивающие перегаром, но в белых халатах. Они распахивают задние двери и вытаскивают оттуда металлические носилки. А из милицейской машины вылезает целых шесть человек и в придачу собака. Боязливо поглядывая на служебную овчарку, я веду всю эту группу на место кровавого пикника. Там нас встречает Городецкий. Прокурорский чин вместе со следователем тут же отводят его в сторону и начинают что-то объяснять. Судя по тому, как на скулах сыщика начинают ходить желваки, ему не нравятся эти объяснения. Остальные пришедшие со мной люди стоят, лениво перебрасываясь между собой фразами, иногда бросая незаинтересованный взгляд в сторону трупа или заинтересованный – в мою сторону. Наконец прокурор и следователь заканчивают беседу с детективом, подходят вместе со всеми остальными к телу девушки, минут пять возятся около него, а потом кивают заскучавшим санитарам. Те быстренько укладывают труп на одно из оставшихся после пикника покрывал и уже собираются его завернуть и положить на носилки. – Подождите! – бросаю я им и, преодолев страх и отвращение, приближаюсь к мертвой Лидочке. Стараясь не смотреть ей в лицо, я снимаю с уже холодного пальца, к счастью, еще не окоченевшего, обручальное кольцо Ба. Противная мягкая податливость и странная подвижность в суставах мертвой руки вызывает спазмы у меня в желудке. Я еле их сдерживаю, опускаю кольцо в карман и поворачиваюсь к санитарам. – Всё, можете забирать. |