Онлайн книга «За речкой шла война...»
|
– Вот и я! Твои родственники – единственный шанс попировать. Всё! Идем вместе! Сначала в лабаз! Магазин радовал изобилием спиртного: коньяки, иностранные и местные вина, водка. Приятели вывернули карманы и подсчитали деньги. Пятнадцать рублей с мелочью. – Никита! Если купить коньяк – хватит на одну бутылку. Маловато, чтоб разогреться. Водку взять – банально. Берем три бутылки кубинского рому! Вкусно, крепко, оригинально! Пираты, пиастры! Идем на абордаж твоих родичей! Кар-р-рамба! Жаль, последние пятнадцать рублей до копеечки истратим. Даже шоколадки детям не купить. Детки в том доме водятся? – Вроде да. Точно не знаю. У моей почти сестры есть муж. Ей лет тридцать, и, наверное, дети есть… Ирина… – Тридцать лет! Мой любимый возраст! Ирина! Мое любимое имя!.. А, да! Муж, говоришь? И он тоже будет? – Не знаю. Он летчик, она стюардесса. Летают в разных экипажах. Так что… Не знаю. – Значит, шанс отсутствия мужа имеется. А почему почти сестра? – Да я её так называю. Они мне и не родные, по большому счёту. Это семья деда от первого брака, а дед – отчим моей мамани. – К чёрту подробности! «Неродные» оправившись от неожиданности (вдруг вваливаются два офицера, добро бы хоть один!), засуетились-захлопотали, раздвинули стол. К гостевому кубинскому рому добавились две хозяйские поллитровки водки. Закуски, всё такое. В общем, развиднелось… Хлюдов сосредоточился на охмурении Ирины, плел ей о своём московском детстве, о бурной юности, сыпал столичными сплетнями. Выяснилось, что он на дружеской ноге со всем звёздным составом Ленкома, а К… (фамилия звезды театра и кино упомянута походя), вообще ему за сигаретами бегает. И, разумеется, Ирина «клюнула». Не каждый день в наше-то захолустье заносит такого мажорного! Да и сам собой недурён – строен, голубоглаз… Дальше – больше. Вот и музычку включили, сейчас танцевать начнут. Ага, медленный танец. В обнимочку. Я на тебе, как на войне, а на войне, как на тебе. Буквально… Ирина томно хихикала, прижимаясь к Хлюдову, а тот нашёптывал ей на ушко и нашёпывал. – Володя! На минуточку можно? – поймал паузу между танцами Никита. – Чего тебе? – Ну, к столу-то подойди! Что мне, одному пить?! – А, пить?! Это завсегда! Н-наливай! – Не лезь, гад, к моей сестре! – прошипел Никита, наливая. – Ты ей уже всё ухо изжевал поцелуями. Мне потом стыдно будет появиться в этом доме. И муж у неё – здоровенный «шкаф». И тебе достанется на орехи, и мне перепадёт ни за что. – Отстань! Не лезь в нашу с ней личную жизнь! – Ага, уже в вашу личную! – Не видишь, девушка нуждается во мне, как цветок в пчёлке! Я её непременно опылю! – Да? А её ты спросил? – А то! Ввожу в курс дела: Ирина пригласила меня к себе в гости. Муж сегодня ночью в отлёте, вернее, в полном пролёте. – Он утром вернётся и отправит тебя в последний полёт – в штопор, с четвёртого этажа. Учти, до аэропорта здесь – два шага. – Ерунда! Гусары любят риск! Сейчас допиваем ром, и мы с ней идём к ней. Там ребёнок, но заночует у свекрови. Мы обо всём договорились! – Договорились они! А со мной – договорились? – А ты тут при чём? Ты что, сваха? Сводник? – Дурак! Ты нагадишь, наследишь, а со мной разговаривать перестанут и на порог больше не пустят. И потом! Где ты предлагаешь мне болтаться всю ночь? На вокзале куковать до утра? – А чего болтаться? Езжай в Педжен! – Как же я до него доеду? Денег-то у нас больше нет. Проездные документы выписаны на твоё имя. – Вот чёрт! Навязался на мою шею. Хомут! Расслабиться мешаешь! – Я?! Я тебя сюда привёл, накормил, обогрел! С Иркой, дурой длинноногой, познакомил! И я же ему мешаю! – Никит, признайся, ты мне просто завидуешь. Хотел бы оказаться на моём месте? Никита угрюмо промолчал, давая понять всю неуместность… Хлюдов истолковал с точностью до наоборот: – Слушай, а может, она и тебя в гости пригласит?! Втроём будет еще веселее. Не пробовал ни разу? Спроси у сестрицы – она согласится, зуб даю! – Ты пошлая и наглая морда! – резюмировал Никита и неожиданно для себя буркнул: – Сам спрашивай… – И спрошу! – И ведь пошел, поганец, спрашивать! Благо новая пластинка поставлена… Ромашкинская «родственница», то бишь Иркина свекровь, из своего угла за столом наблюдала с явным неудовольствием за Хлюдовым и поведением снохи. С неудовольствием – мягко сказано, очень мягко. Нет уж! Никита встал и объявил: – Спасибо за гостеприимство, но нам с Володей пора. Поезд скоро. Наверное, автобусы уже не ходят. До вокзала добираться долго. Ромашкинская «родственница», то бишь Иркина свекровь, воспрянула, радостно предложила выпить на счастливую дорожку, на прощание: – Ребятки, заезжайте, заходите в гости! Никитушка, не забывай нас! – Но в прихожей прошептала на ухо: – Чтоб ноги этого капитана больше не было в моём доме. Я этой вертихвостке шею намылю, а ты приятелей к нам боле не води! Ирина тоже сняла плащ с вешалки и громко сказала, адресуя свекрови: – Думаю, мы на последний троллейбус успеем. Поеду домой. Славик, возможно, вернётся утром из полета. Женщины скрестили взгляды, сверкнули ими, словно клинками, укололи друг друга и разошлись. Ирина выскользнула на улицу мимо Никиты, слегка коснувшись его бедром и больно ущипнув за ягодицу. Хлюдов громко произнес: – Премного благодарю! Честь имею! Приятно было познакомиться с уважаемым семейством! До встречи! – картинно приложил три пальца к козырьку фуражки и щёлкнул каблуками. Эхо последней фразы ещё стояло в комнате, а Хлюдов уже спускался по лестнице с Ириной. – Никитушка! Увези его в свой гарнизон, от греха подальше! Прошу тебя! – запричитала Иркина свекровь. – А то хуже будет! Всем! И тебе, Никитушка, и тебе! – Бу сделано, обещаю! Извините! – Он ритуально чмокнул «родственницу» в щеку и побежал догонять новоявленную парочку. Моросил мелкий тёплый дождь. Декабрь называется! Обдуваемая ветерком, голова мгновенно посветлела, мысли построились. – Вовка! Хлюдов! Через пять минут – последний троллейбус! Побежим – успеем! – Последний троллейбус по улице мчит, верша по бульварам круженье… – блажно запел кобеляка Хлюдов. Ирина сморщила нос: – Ребятишки! А может, пойдемте ко мне в гости? Посидим, кофе попьём, шампанского, музыку послушаем. У меня «АББА» есть. Люблю шведов! Потанцуем… И так далее… – Нет! Надо ехать! – твердо отказался Никита. |