Онлайн книга «Корпорация Лемнискату. И каждый день за веком век»
|
Я стояла в ванной и рассматривала кусочек пластика в руках, решая, что делать. Когда услышала, что ко мне наведались гости, быстро выбросила его в мусор. И несколько секунд спустя встретилась в зеркале с глазами Редклифа. Я ахнула: в них стояла мука, ужасная мука. Затаив дыхание, я наблюдала, как князь подходит ко мне и, склонившись, целует в шею. Я боялась пошевелиться и спугнуть момент… момент нежности и чувственности. По спине побежали мурашки, дыхание перехватило, и я откинулась на плечо Фордайса. Обхватив меня за талию, он крепко прижал меня к себе, затем его руки скользнули к груди. Я повернулась и, обхватив Фордайса за шею, прижалась крепко-крепко. Не отрывая взгляда, я, несмотря на все свое нежелание, давала Редклифу возможность передумать. На данный момент ничто не затуманивает наш разум – ни афродизиак, ни эмоции. Это – момент истины. Все, что сейчас случится, не удастся свалить на обстоятельства. Мы оба это понимали и оба приняли, когда Редклиф склонился ко мне и поцеловал. Поначалу нежный и мягкий, поцелуй быстро перерос в жадный и быстрый. Страсть неумолимо затягивала в водоворот ощущений. Я не могла оторвать губ от тела любимого мужчины: он был необходим как воздух. Редклиф, в свою очередь, щедро одаривал жаркими ласками, заставляя меня выгибаться и прижиматься к нему сильнее. Мысли разлетелись, и не было ничего и никого в этом мире кроме нас двоих. Придя в себя после страсти, я лежала спиной на груди Редклифа, а он зарылся лицом в мои волосы, то и дело глубоко вдыхая. Но я решилась испортить момент нашей нежности. – Ты не считаешь, что нам нужно поговорить? – О чем? – лениво пробормотал князь, прекрасно зная, о чем я. – Ну, например, о теории. Я сумела удивить. Опрокинув меня на подушки, Фордайс приподнял брови: – Например? – Допустим, чисто теоретически, мужчина врывается в жизнь женщины и начинает пытаться изменить ее жизнь на «правильную». Зачем ему это? – Решила начать с самого начала? Я кивнула. – Что ж, раз мы рассуждаем чисто теоретически, то я думаю, он делал это потому, что беспокоился за нее. В жизнь того, кто безразличен, вмешиваться не будешь. – Сильный аргумент. Тогда, бесспорно, дама должна покарать его за невнимание и долгое ожидание. Фордайс рассмеялся: – Что-то страшное? – Еще не знаю. Зависит от того, что мужчина намерен делать сейчас. – Перестать сдерживаться и не отпускать женщину от себя ни на шаг. – О-о! Тогда его, может, и простят. Редклиф разулыбался и тихо сказал: – Я любил тебя всегда, с тех самых пор, как ты родилась. Просто со временем одна любовь трансформировалась в другую. Я наблюдал за твоей жизнью, скучал по тебе. Но это совсем другое, нежели когда видишь и общаешься с человеком вживую. Я молчала, боясь спугнуть момент желанных признаний. – Знаю, что отец показал тебе рисунки… – Откуда? – Они лежали не так: ты небрежно их убрала. Думаю, отец поделился с тобой своими соображениями… Я не отрицала. Зачем? – Сначала мне запрещала видеться с тобой Евгения, и я наблюдал издалека, а потом, когда решился вмешаться в твою жизнь… обострилась обстановка с дуовитами, мне пришлось надолго уехать – выполнять задание корпорации, чтобы заманить дуовитов в ловушку. А через несколько лет все покатилось к чертям. Какая ирония! – И все благодаря мне. – Да… Оставил в Петербурге юную девушку с неправильными, на мой взгляд, манерами, а вернулся к прекрасной женщине, у которой в жизни бедлам. – Все у меня было как надо. Но тебе же не нравилась моя внешность. – С чего ты взяла? Да, твоя одежда была ужасна и только сейчас стала более-менее пристойной. Но разве можно не заметить твое тело? Я оказался не готов к тому, какое воздействие оно на меня окажет и что ты будешь такой завораживающей. Мне казалось это неправильным, даже преступным, но меня тянуло к тебе, как мотылька к свету, и я ничего не мог поделать, как ни пытался. – А мне кажется, однажды ночью у тебя получилось. Фордайс понял, что я намекаю на его поход на сторону. – Нет, не смог. – Не смог? – впилась я в него взглядом. – Нет. Ты стояла перед глазами. У меня перехватило дыхание. – Ты постоянно испытывала мою выдержку, мой самоконтроль. Я страдал и физически, и духовно. – Но почему?.. – …я не подчинился чувствам? Тебе сложно понять. Ты плохо помнишь отца и не знаешь нашей с ним дружбы. Именно перед заданием я поклялся ему беречь тебя, если что-то случится, а не уберег его самого. При таких воспоминаниях сложно представить, что под заботой друг понимал наши личные отношения. Мне стало не по себе, когда я поставила себя на место Фордайса. – Но как я себя ни убеждал, ничего не мог поделать. А тот афродизиак подтолкнул к тому, что давно должно было произойти. После первой ночи с тобой я был обречен и уже осознавал это, но пытался что-то изменить. А ты все видела и мучила меня, заставляла ревновать. Дима, Артем, Дубов и твой неизвестный кавалер, которого я ненавижу до сих пор. Кстати, вам придется расстаться. – Дубов – это несерьезно, и ты знаешь сам, там была сделка. Дима и Артем – мои друзья… – Которых я все еще могу выкинуть из окна. – И Дима, кстати, женится. – Хорошо, его только спущу с лестницы. – Я тебе сейчас припомню… как бишь ее… Нина? – Она и ее муж – мои старинные друзья. Она вообще меня как мужчину не воспринимает! – изумился Фордайс. – Предположить, что у нас может что-то быть, – это… извращение. – Угу, – мрачно согласилась я. – Вот только ты забыл мне сообщить о ее роли в твоей жизни. – А ты ревновала? – широко улыбнулся Фордайс. – А то ты не понял, – съязвила я в ответ. – Ну, тогда у тебя и так был повод для недовольства… Улыбнувшись, я сказала: – Раз уж ты признался, что не изменял мне, то и я открою страшную тайну… Редклиф закаменел. – Мой неизвестный кавалер – это ты. – Что?! – удивился Фордайс и, видно, вспомнив все мои упоминания о нем и поняв, что я говорю правду, прикрыл глаза, словно ему было больно. – Спасибо, теперь мне стало легче. – Ты заслужил! Сам мучил меня, держа на расстоянии. Сначала ворвался в мою жизнь как ураган, перевернул ее, ослепил, влюбил, а потом еще и держал дистанцию. |