Книга Падшие, страница 64 – Лорен Кейт

— Кэм, ты кажешься мне действительно классным…

— О нет.

Он закрыл лицо ладонью.

— Только не речь из разряда «как непринужденно порвать с парнем». Надеюсь, ты не собираешься сказать, что нам следует остаться друзьями.

— Ты не хочешь быть моим другом?

— Ты знаешь, что я хочу быть гораздо больше, чем просто твоим другом, — ответил он, выплюнув слово «друг» так, словно оно было грязным ругательством — Это Григори, верно?

Ее желудок сжался в комок. Вероятно, догадаться было несложно, но ее слишком захватили собственные чувства, чтобы задаться вопросом, что о них двоих думает Кэм.

— Ты по-настоящему не знаешь ни одного из нас, — заявил он, встав и отступив на шаг назад, — но уже готова выбрать?

С его стороны было весьма самонадеянно предполагать, что он все еще в игре. Особенно после вчерашнего вечера. С чего он вообще вообразил, что между ним и Дэниелом возможно соревнование?

Мальчик присел на корточки перед скамьей. Его лицо стало другим — умоляющим, искренним, — когда он взял ее руки в свои.

Люс удивилась, увидев его таким взволнованным.

— Прости, — отстраняясь, попросила она. — Так вышло.

— Именно! Так вышло. И что же именно, позволь угадать? Наверное, прошлой ночью он посмотрел на тебя каким-то новым, романтичным образом. Люс, ты торопишься с решением, даже не узнав, что на кону. А на кону может оказаться… многое.

Он вздохнул при виде ее озадаченного выражения.

— Я мог бы сделать тебя счастливой.

— Дэниел делает меня счастливой.

— Откуда ты можешь знать? Он не станет даже прикасаться к тебе.

Люс прикрыла глаза, вспоминая слияние их губ прошлой ночью на побережье. Руки Дэниела, обнимающие ее. И весь мир казался таким правильным, таким гармоничным, таким безопасным. Но когда она открыла глаза сейчас, Дэниела не было поблизости.

Рядом находился только Кэм.

Девочка прокашлялась.

— Нет, станет. И уже это делает.

Ее щеки вспыхнули. Люс прижала к ним прохладную ладонь, но Кэм не заметил. Он стиснул кулаки.

— Поясни.

— То, как именно Дэниел меня целует, тебя совершенно не касается.

Она в ярости прикусила губу. Да он смеется над ней.

Кэм фыркнул.

— О? Я мог бы справиться не хуже Григори, — сообщил он, подхватив ее руку и поцеловав тыльную сторону кисти, прежде чем внезапно выпустить, позволив той безвольно упасть.

— Ничего подобного, — отвернувшись, заявила Люс.

— Тогда как насчет такого?

Его губы мазнули по ее щеке прежде, чем она успела отмахнуться.

— Нет.

Кэм облизнул губы.

— Ты утверждаешь, что Дэниел Григори действительно поцеловал тебя так, как ты того заслуживаешь?

В его глазах замерцали недобрые искорки.

— Да, — сказала она, — и это был лучший поцелуй в моей жизни.

Это был единственный ее настоящий поцелуй, но Люс знала, что, если ее снова спросят об этом через шестьдесят или сотню лет, она ответит так же.

— И все же ты здесь, — заметил Кэм, недоверчиво покачав головой.

Девочке не понравился его намек.

— Я пришла только для того, чтобы сказать тебе правду насчет меня и Дэниела. Сообщить, что мы с тобой…

Кэм зашелся громким глухим смехом, эхом раскатившимся над пустым кладбищем. Хохотал он долго и безудержно, хватался за бока и утирал с глаз выступившие слезы.

— Что тут смешного? — спросила Люс.

— Ты даже не представляешь, — сквозь смех выговорил он.

Тон Кэма, подразумевавший: «Тебе не понять», не слишком-то отличался от того, которым Дэниел прошлой ночью безутешно твердил: «Это невозможно». Но отреагировала на него Люс совершенно иначе. Когда Дэниел ушел в себя, ее лишь сильнее потянуло к нему. Даже когда он отстранялся, она жаждала быть к нему как можно ближе. Но теперь, ощутив себя непосвященным чужаком, она испытала лишь облегчение. Она абсолютно не хотела становиться ближе к Кэму.

Ей и так казалось, что сейчас они излишне близки.

С нее хватит. Стиснув зубы, она встала и направилась к воротам, сердясь на себя за то, что столько времени потратила впустую.

Но Кэм нагнал ее, забежал вперед и преградил дорогу. Он все еще смеялся над ней, кусая губы, чтобы перестать.

— Не уходи, — фыркнул он.

— Оставь меня в покое.

— Не сейчас.

Прежде чем она успела ему помешать, Кэм заключил ее в объятия и опрокинул навзничь, перегнув через бедро так низко, что ее ноги оторвались от земли. Люс вскрикнула, пытаясь вырваться, но он только улыбнулся.

— Отпусти меня!

— До сих пор мы с Григори сражались довольно честно, не находишь?

Она яростно уставилась на мальчика, обеими руками пытаясь его оттолкнуть.

— Убирайся в ад.

— Ты неправильно меня поняла, — заявил он, притягивая ее лицо ближе.

Его зеленые глаза впились в нее, и Люс ужаснулась, что какую-то ее часть этот взгляд задел за живое.

— Послушай, я знаю, в последнюю пару дней все перевернулось с ног на голову, — понизив голос, продолжил Кэм, — но ты нравишься мне, Люс. Очень нравишься. Не выбирай его, прежде чем позволишь мне хоть раз поцеловать тебя.

Он стиснул ее еще крепче, и внезапно девочка испугалась. Их не было видно от школы, и никто не знал, где она.

— Это ничего не изменит, — заверила она, пытаясь сохранять спокойствие в голосе.

— Так исполни мою прихоть? Считай, что я солдат и это мое предсмертное желание. Обещаю, только один поцелуй.

Мысли Люс вернулись к Дэниелу. Она представила, как он ждет на озере, занимая руки пусканием по воде «блинчиков», когда мог бы сжимать ее в объятиях. Ей не хотелось целоваться с Кэмом, но что, если он действительно ее не выпустит? Поцелуй можно считать сущим пустяком. Простейшим способом вырваться. И тогда она возвратится к Дэниелу. Кэм обещал.

— Только один поцелуй… — начала было Люс, но тут мальчик накрыл ее губы своими.

Второй поцелуй за столько же дней. В то время как Дэниел целовался жадно и едва ли не отчаянно, Кэм оказался нежен и излишне безупречен, как если бы до нее практиковался на сотне девушек.

И все же что-то в ней всколыхнулось, требуя, чтобы она ответила, смиряя гнев, который она испытывала лишь несколькими мгновениями раньше, и развеивая его без следа. Кэм по-прежнему удерживал ее запрокинутое тело в объятиях. В его сильных умелых руках она чувствовала себя в безопасности. А ей так нужна была безопасность. Это так отличалось от… ну, от каждого мгновения, когда она не целовалась с Кэмом. Она сознавала, что забывает что-то, кого-то — но кого, вспомнить не могла. Существовал лишь поцелуй, и его губы, и…