Книга В радости и в горе, страница 56 – Кэрол Мэттьюс

Вертикальная струя пара или дыма или еще чего-то, чего быть явно не должно, сочилась из-под вдавленного капота и рассеивалась в воздухе. Багажник передней машины прогнулся посередине, и его открывшаяся крышка задралась кверху, являя взору сбившиеся в кучу домкраты, веревки, шины и коробки с инструментами. Некоторые из них могли бы оказаться сейчас очень полезными, если бы водитель этой машины мог сохранять хотя бы подобие хладнокровия. Однако он был явно далек от этого. Он шел к их такси и громко кричал. Просто орал.

Мэт поднял Холли с пола. Попытался изобразить смех.

— Спорю, ты начинаешь думать, что я не стою тех несчастий, которые приношу.

— Именно, — сказала она.

— О!

Она сидела и ощупывала шею, пытаясь выяснить, нет ли повреждений. Похоже, шею она не сломала, чего нельзя было сказать о каблуке, разлетевшемся пополам во время этого инцидента.

— Черт, — сказала Холли и тяжело вздохнула. Слезы были готовы вот-вот брызнуть у нее из глаз. — С тобой не соскучишься, Мэт Джарвис!

— Что верно, то верно.

Водитель их такси вышел и яростно заспорил с водителем такси, шедшего впереди них. Мужчины громко ругались и угрожающе махали руками. Господи, только бы драки не было. Он ведь не силен в драке, что доказала его достойная сожаления битва с «Крутоголовыми».

— Я выскочу и посмотрю, что происходит, — Мэт пробрался, карабкаясь, мимо Холли и открыл дверцу.

— Вряд ли мы сегодня доберемся до Марты, — сказала она. — Теперь мне придется сидеть и ждать, пока здесь не соберутся все шоферы и не случится что-нибудь ужасное.

— Я уверен, что ужасное случается только тогда, когда ты не делаешь ничего, чтобы дело шло так, как тебе нужно. А если делать все, что от тебя зависит, даже если все летит в тартарары на каждом новом витке, тогда, я думаю, вселенная отступится от тебя. — Ему хотелось верить, что его слова прозвучали обнадеживающе, и он молился о том, чтобы это хотя бы немного соответствовало истине.

— Неужели сегодня еще говорят «летит в тартарары»? — спросила Холли, присоединившись к Мэту на заснеженной мостовой.

Он повернулся к ней и проверил, достаточно ли хорошо защищает ее от холода его шарф.

— Говорят. Рок-журналисты.

— Вот как, — протянула она.

Да, веселая компания собралась на этом гудронированном шоссе, хотя вообще-то никто из собравшихся особенно не веселился. К двум первым таксистам присоединились водитель третьего такси и его разгневанный пассажир в шикарном деловом костюме, кричавший с английским акцентом.

Мэт и Холли, засыпаемые снегом, стояли, дрожа, невдалеке от этой жаркой дискуссии, вдруг шофер их такси повернулся к ним и, махнув рукой, указал на них большим пальцем, выказав, по мнению Мэта, не соответствующую ситуации злобу. Не то чтобы он был трусом, но он и в самом деле искренне надеялся, что этот маленький инцидент обойдется без кровопролития. Его царапины после прошлого раза только-только начали затягиваться.

— Это те два, — разразился тирадой водитель. — Они там занимались этим в моем такси. Меня отвлекало. Это из-за них я вбился в твой зад.

— Мы не «занимались этим», — запротестовал Мэт. — Мы просто немного понежничали. И вообще, это вы меня подтолкнули. Я не знал, что мне делать, пока вы не пожали вот так плечами. Поэтому я и стал ее целовать.

— Ах, вот как? — хмуро сказала Холли.

Шофер развел руками, показывая, что он, здесь ни при чем.

— Ничего такое не делать, леди.

— Я все объясню, — торопливо проговорил Мэт.

— Объясни, — согласилась Холли.

— Это не объясняет, почему ты въехал в него, — вопил человек в деловом костюме, обращаясь к своему водителю. — Я ухожу на пять минут, на пять минут, чтобы узнать, что там происходит и почему мы застряли в этой идиотской пробке, а когда я возвращаюсь, вся машина уже перекорежена! — Человек закрыл лицо руками, неимоверным усилием пытаясь сдержать себя. — Ты что, тоже смотрел, как они там занимались этим?

— Мы не занимались этим, — в один голос сказали Мэт и Холли.

— Вся моя жизнь висит на волоске, а мы стоим здесь и обсуждаем помятые бока. — Человек готов был рвать на себе волосы. — Я страшно спешу, спешу; никто никогда не употреблял этого слова с большим правом. Спешу! Я пролетел три с половиной тысячи километров, я пересек Атлантический океан за то время, которое уже потратил, чтобы добраться из аэропорта имени Кеннеди до этого места. Пожалуйста, — сказал он ослабевшим голосом, — давайте рассуем наши задницы по машинам и поедем наконец.

Все стояли не двигаясь.

— Пожалуйста.

Снова никакой реакции.

Человек выдавил из себя приятную улыбку и легким жестом пригласил всех поторопиться.

Машины вокруг них уже беспрепятственно двигались, со всех сторон им сигналили сирены, а они, заметаемые снегом, стояли на самой середине покрывающегося льдом скоростного шоссе. Мэт вжал голову в плечи, молча ругая себя. В четыреста двадцать седьмой раз, Мэтью Джарвис, ты сделал совсем не то, что нужно. Надо было остаться вместе с Холли у нее в квартире, поесть сырой рыбы, упиться текилой до полусмерти и, если повезет, залечь в постель.

Шофер поврежденного такси впереди них пошел вразвалку к своему багажнику и попробовал захлопнуть крышку. Она отскочила, и все затаили дыхание. Он попытался еще раз, действуя твердо и решительно, но крышка все же его не послушалась. Он сумрачно поглядел по сторонам и дал ей хорошего пинка, по коей причине крышка сочла за лучшее на этот раз остаться на месте.

Последовал общий вздох облегчения.

Сердитый мистер в своем голубом костюме прошагал к своему такси, на ходу зло бросив Мэту:

— Скажите спасибо, что я вам не накостылял! — Он шипел сквозь сжатые зубы, как злодей в пантомиме.

— Мне? — сказал Мэт.

— Вам! — Человек ткнул в него пальцем, с упрямым видом продолжая свой путь.

— Почему мне? — закричал ему вслед Мэт, когда расстояние между ними стало слишком большим, чтобы человек повернул обратно.

Водитель этого злодея покорно брел следом за ним. Они сели в машину, и та с громким металлическим скрежетом и густыми облаками выхлопов сдвинулась с места и исчезла в дорожном потоке.

Чтобы согреть руки, Мэт похлопал в ладоши.

— Наверное, он имел в виду нас с вами, — сказал он весело своему шоферу.

— Залезайте, — приказал шофер.

Холли молча скользнула внутрь, и Мэт последовал за ней, стряхивая снег с волос.

— Скажи спасибо, что и я тебе не накостыляла, — сказала она, сложив руки на груди и забившись в угол.

Мэт сидел, оскорбленный беспочвенным обвинением. Машины проносились мимо. Свет их фар сквозь стекла их машины с налипшим на них снегом казался тусклым и размытым. Таксист удобно устроился на сиденье из бусин и опять надел свой шлем с ушами. Машина впереди них отъехала, увозя за собой их передний бампер, чиркая им по асфальту и издавая звуки, которые, наверное, издавал бы попугай, мучимый искусным палачом.