Онлайн книга «Санкция на жизнь»
|
– И что же мне делать? – Наличные есть? – Деньги? – Ну не фантики же! – Н-наверное, нет… – В таком случае вам придется прогуляться пешочком. Таксист остановил машину и протянул Стасу через плечо паспортную карточку. – Удачи. – Скажите, а как мне отсюда пройти к Первому Смоленскому переулку? – Вон в ту арку, мимо гаражей – и упретесь прямо в него. – Спасибо. Стас выбрался на тротуар, щурясь от неприятной мороси. Согласно информации, полученной по терминалу аэропорта, он проживал по адресу: Смоленский переулок, дом 4… Стараясь не забрызгать брюки, Нужный перебежал проезжую часть и побрел вверх, в сторону Садового. Дворы, сквозь которые он проходил, были неухоженные, заставленные грязными автомобилями. Помойки щетинились переполненными контейнерами и источали мерзкий смрад. Редкие прохожие оглядывались на Стаса: видимо, их внимание привлекала его форма. Наконец он остановился возле старого кирпичного дома с треснувшей табличкой: «1-й Смоленский пер., 4». Поднявшись на второй этаж по крутым ступенькам, Стас оказался посреди лестничной площадки, в окружении трех дверей. На одной из них был мелом выведен номер его квартиры. Никаких сенсорных систем идентификации не обнаружилось. Лишь фигурная прорезь замочной скважины возле железной ручки. – Ключ… – рассеянно проговорил он. С какой-то полуистеричекой усмешкой добавил: – У меня его нет. Интересно, я живу один? Потоптавшись возле двери, Стас с силой растер ладонями щеки и решительно вдавил кнопку звонка. В недрах квартиры раздался гулкий «динь-дон». Заскрипел паркет под чьими-то ногами. Нужный напрягся. А может, это вовсе не его квартира?… Клацнул замок, и дверь резко распахнулась, чуть не задев его по лицу острым краем. На пороге стояла женщина в халате мышиного цвета. Бигуди, на которые были туго накручены ее крашенные под «металлик» волосы, почему-то напомнили Стасу турбины, юстировка вектора тяги коих была основательно сбита. На лице лоснилась белая косметическая маска, не затрагивающая глаза, что окончательно делало женщину похожей на летчика времен Первой мировой в старинных ветрозащитных очках. – Ты совсем озверел? – вкрадчивым голосом поинтересовалась она. Стас с усилием вернул на место отваленную нижнюю челюсть и издал какой-то нечленораздельный звук. – Ты чего вытворяешь, скотина? – Я… я не туда попал, наверное… Простите… – Ну-ка, дыхни! – Женщина схватила Нужного за отворот кителя и притянула к себе, поведя носом. – Вроде не пахнет… Обкололся, что ли? – Я не понимаю… – Зато я все понимаю, козел! Ты где был? – Я, пожалуй, пойду… – Я те щас пойду! – Она цыкнула зубом и слегка отстранилась. – А вырядился-то как! Хорошо хоть ордена не догадался нацепить. – У меня нет никаких… – Стасик, ненаглядный мой, ответь только на один вопрос: ты трахаешь ту стерву из службы безопасности «Трансвакуума», да? Стас вдруг почувствовал слабость в коленках и какое-то равнодушие. Все, что случилось с ним с момента аварии, теперь выплеснулось одной большой уродливой лужей на пыльный асфальт мозга. Он поверил в чужой мир, в котором оказался по воле какой-то неизвестной науке природной аномалии. Поверил в чужие реалии, подменившие прошлую жизнь, поверил в хамство оперативников на орбите и замызганную Москву, поверил в бледного, не понимающего его поведения официанта и рухнувший мир санкций. Он поверил в то, что стоит перед совершенно незнакомой женщиной, которая меж тем знает его имя и место работы. Поверил в свой новый адрес и неизвестно кем и с какой целью вывернутое наизнанку общество. Стас поверил в невероятное. И оно разом перестало его удивлять. Напрочь. Словно переключился некий внутренний рубильник. В голове обнаружилась объемистая вакуумная полость, в которой неожиданно открылся доступ к внешнему пространству. И это пространство под невообразимым давлением хлынуло в нее, сметая все на своем пути… Нужный аккуратно отстранил женщину и переступил порог квартиры. Не развязывая шнурков, скинул мокрые туфли и повесил китель на крючочек. Оглядел себя в зеркало, пригладил пальцами встопорщенные волосы на висках. – Каков наглее-е-ец… Стас обернулся к женщине и, стараясь придать голосу мягкость, уточнил: – Так я все-таки женат или нет? Она замерла на миг. Затем медленно прикрыла входную дверь и пристально посмотрела на него. Спросила уже без сарказма и желчи: – Стасик, ты чего? – Понима… ете… понимаешь, тут со мной в рейсе история такая приключилась… – Знаю я все! – внезапно взвизгнула женщина, заставив Нужного отпрянуть. – Мне звонят из твоего сраного агентства и говорят, что ты погиб! Потом перезванивают и сообщают, что жив! Я мечусь тут, как савраска! На стены лезу! Хоть бы врать научил своих дружков там… А если трахаешься с этой курвой, так и скажи – хватит мне голову морочить, гад! Что я – маленькая? Что я – не понимаю, что ты ни в какой рейс не ходил! Что ты мудруешь, как… как школьник… Она поперхнулась, села на тумбочку и затряслась от рыданий. Стас хотел было погладить женщину по плечу, но получил неожиданно звонкую пощечину и был послан по известному адресу без лишних префиксов. «Дьявол, – подумал он, потирая щеку, – я ведь даже не знаю, как ее зовут… И вообще – кем она мне приходится-то?…» – А знаешь, – вдруг со злостью всхлипнула женщина, – а знаешь… а я вот тоже с другим тут переспала. Стас не счел нужным отвечать. Но его молчание, видимо, было расценено женщиной как полнейший пофигизм и возведено в ранг оскорбления. – Падла, – прошипела она, яростно вытирая рукавом халата слезы и превращая косметическую маску в белесое месиво. – Бездушная падла… Стас еле успел отскочить в сторону, чтобы не оказаться на ее пути. Шарахнув дверью в ванной, женщина принялась осатанело греметь какими-то склянками. Послышался шум воды. Через пару минут грохот прекратился. Она вышла и зачем-то швырнула пакет со снятыми бигуди под ноги Нужному. Крема на лице больше не было, и теперь Стас мог видеть, как напряжен каждый мимический мускул под покрасневшей кожей. Вместо халата на ней была до неприличия короткая юбка и обтягивающий далеко не идеальную фигуру свитер. Женщина окончательно перестала быть Стасу симпатична. – Падла, – еще раз обронила она, так приложив входной дверью о косяк, что с потолка посыпалась известка, а по всему подъезду раскатисто срикошетило эхо. |