Книга Сталинградское побоище. «За Волгой для нас земли нет!», страница 26 – Михаил Барятинский

Короткая передышка между боями. По виду этого солдата можно судить насколько нелегко давался немцам путь к Волге. Сталинград, октябрь 1942 года

16 ноября 1942 года Гитлер радировал в штаб 6-й армии: «Трудности боев за Сталинград мне известны. Трудности русских сейчас, когда на Волге ледостав, еще больше. Если мы сумеем использовать данный момент, мы сохраним много нашей крови. Поэтому я ожидаю, что командование армии со всей решительностью, еще раз, как это было раньше, равно как и войска, сделают все, чтобы, по крайней мере, на участках металлургического завода и оружейного завода пробиться к Волге и взять эти части города».

Линия фронта на 13 октября 1942 года

Благодаря своей высокой скорострельности немецкий пулемет MG34 был грозным оружием, особенно в уличных боях

Таким образом, можно прийти к выводу, что стратегический план немецкого летнего наступления к середине ноября 1942 года свелся к тактической задаче захвата еще удерживаемых советскими войсками остатков территорий металлургического завода «Красный Октябрь» и артиллерийского завода «Баррикады» в Сталинграде в нескольких сотнях метров от берега Волги.

Прежде чем рассматривать планы советского командования стоит задаться вполне логичным, в свете сказанного выше, вопросом: если штурм Сталинграда был бессмысленным с военной точки зрения, то не была ли столь же бессмысленной его оборона? И не прав ли был командующий 62-й армией генерал А.И. Лопатин, когда хотел сдать Сталинград, за что и был 8 сентября 1942 года отстранен от командования. Безусловно прав! Оборона Сталинграда ровным счетом ничего не давала Красной Армии. Город был разрушен, немцы вышли к Волге и севернее и южнее Сталинграда, отрезав 62-ю армию. Снабжение войск в этих условиях было делом трудным, требовавшим немалых усилий и стоящим больших потерь. Опасаться же форсирования немцами Волги в этом районе не приходилось. Куда более опасным был бы удар 6-й и 4-й танковой армий вдоль Волги в направлении Астрахани, где советских войск было явно недостаточно. Так что дивизии 62-й армии пришлись бы тут кстати. Однако вопреки военной целесообразности части Красной Армии завязали оборонительные бои в Сталинграде. И тут на первый план выступили причины идеологического и политического характера, морально-нравственного, наконец. Сдача Сталинграда противоречила смыслу и духу приказа № 227 «Ни шагу назад!» Кроме того, в условиях, когда инициатива находилась в руках противника, было крайне необходимо выиграть время и хоть как-то стабилизировать фронт. Последнее обстоятельство давало возможность перегруппировать войска, подтянуть резервы, наконец, просто сообразить, что делать дальше. Впрочем, подобные малоосмысленные действия советского командования продолжались не долго.

Перелом в этом отношении произошел 12 сентября 1942 года на совещании в Москве. Вот как описал в своих воспоминаниях события этого памятного дня Г.К. Жуков: «Днем 12 сентября я вылетел в Москву и через четыре часа был в Кремле, куда вызвали и начальника Генштаба А.М. Василевского.

Александр Михайлович доложил о подходе в район Сталинграда новых частей противника из района Котельникова, о ходе сражения в районе Новороссийска, а также о боях на грозненском направлении.

Верховный, внимательно выслушав доклад А.М. Василевского, резюмировал:

– Рвутся любой ценой к грозненской нефти. Ну, теперь послушаем Жукова о Сталинграде.

Я повторил то же, о чем докладывал по телефону, и, кроме того, сказал, что 24-я, 1-я гвардейская и 66я армии, участвовавшие в наступлении 5 – 11 сентября, показали себя боеспособными соединениями. Основная их слабость – отсутствие в армиях достаточных средств усиления, мало гаубичной артиллерии и танковых частей, необходимых для непосредственной поддержки пехоты.

Местность же на участке Сталинградского фронта крайне невыгодна для наступления наших войск; открытая, изрезанная глубокими оврагами, где противник хорошо укрывается от огня. Заняв ряд командных высот, он имеет дальнее артиллерийское наблюдение и возможность во всех направлениях маневрировать огнем. Кроме того, у противника есть возможности вести дальний артиллерийский огонь и из района Кузьмичи – Акатовка – совхоз «Опытное поле». При этих условиях 24-я, 1-я гвардейская и 66-я армии Сталинградского фронта прорвать фронт обороны противника не могут.

Бой в городе ведется не только по горизонтали, но и по вертикали, когда один этаж занят нашими войсками, а другой противником

Что нужно Сталинградскому фронту, чтобы ликвидировать коридор противника и соединиться с ЮгоВосточным фронтом? – спросил И.В. Сталин.

Минимум еще одну полнокровную общевойсковую армию, танковый корпус, три танковые бригады и не менее 400 стволов гаубичной артиллерии. Кроме того, на время операции необходимо дополнительно сосредоточить не менее одной воздушной армии.

А.М. Василевский полностью поддержал мои расчеты.

Подразделение немецких связистов пережидает налет собственной авиации. Сталинград, октябрь 1942 года

Верховный достал свою карту с расположением резервов Ставки, долго и пристально ее рассматривал. Мы с Александром Михайловичем отошли подальше от стола в сторону и очень тихо говорили о том, что, видимо, надо искать какое-то иное решение.

– А какое «иное» решение? – вдруг, подняв голову, спросил И.В. Сталин.

Я никогда не думал, что у И.В. Сталина такой острый слух. Мы подошли к столу.

– Вот что, – продолжал он, – поезжайте в Генштаб и подумайте хорошенько, что надо предпринять в районе Сталинграда. Откуда и какие войска можно перебросить для усиления сталинградской группировки, а заодно подумайте и о Кавказском фронте. Завтра в 9 часов вечера соберемся здесь.

Весь следующий день мы с А.М. Василевским проработали в Генеральном штабе».

Окончательное решение о контрнаступлении под Сталинградом было принято на следующий день 13 сентября 1942 года после заслушивания И.В. Сталиным докладов генералов Г.К. Жукова и А.М. Василевского. «Перебрав все возможные варианты, – вспоминал Г.К. Жуков, – мы решили предложить И.В. Сталину следующий план действий: первое – активной обороной продолжать изматывать противника; второе – приступить к подготовке контрнаступления, чтобы нанести противнику в районе Сталинграда такой удар, который резко изменил бы стратегическую обстановку на юге страны в нашу пользу». При этом учитывалось, что решительный разгром противника на сталинградско-ростовском направлении поставит в тяжелое положение группу армий «А», действовавшую на Северном Кавказе, и заставит ее или поспешно отступать, или сражаться, по существу, в условиях окружения. Срок начала контрнаступления не устанавливался, однако предполагалось, что через 45 суток операцию можно будет обеспечить необходимыми силами и средствами и хорошо ее подготовить.