Онлайн книга «Блудный сын»
— Я засек, — вмешался Джим Хантер. — С момента, как он сказал «жарко», и до смерти прошло одиннадцать минут. Вы абсолютно правы, Ал, это очень подозрительно. Джон был здоровым парнем. Тут Давина широко распахнула глаза, издала пронзительный крик и упала на пол. Уда тотчас села на колени и склонилась над ней. — Я отведу мисс Вину в кровать, — заявила она. — Мистер Макс, позвоните ее доктору. Ей нужно сделать инъекцию. — Нельзя, — ответила Муза Маркофф. — Полицейские захотят поговорить с ней, Уда, она должна быть вменяемой. — Здесь не «железный занавес»! — буквально зарычала Уда. — Завтра вечером на мисс Давине большая нагрузка, она — быть готова! «Да, — подумала Милли, вспоминая о завтрашнем банкете. — Давина из кожи вылезет, чтобы быть к нему во всеоружии. И не важно, что может понадобиться полицейским, — личный врач вырубит Давину до полудня». — Ого! — сказала Милли Джиму. — Мать честная! Он усмехнулся и погладил ее по щеке. — Все верно. — Джим проводил глазами прислугу, поддерживающую свою госпожу, пока они поднимались по лестнице. — Чтобы добраться до Давины, нужно сначала миновать Уду. Я не знаю многого, но в этом я уверен. Лейтенант Эйб Голдберг прибыл через несколько минут после того, как полицейский на мотоцикле увез пробы крови для судмедэксперта; с ним приехали доктор Гус Феннелл — представитель отдела медицинской экспертизы — и два детектива из его команды: сержант Лиам Коннор и Тони Черутти. — Что ты обо всём этом думаешь, Милли? — спросил Эйб. Выражение его честного и открытого лица сейчас было довольно мрачным. Историю нелегкого брака Милли Хантер знали все, и девушку любили. — Симптомы Джона выглядят очень подозрительно, и скоротечность наступления смерти позволяет предположить скорее инъекцию, чем употребление внутрь. Если бы он проглотил яд с пищей, особенно с таким количеством еды, которое он употребил, то последовали бы сильнейшая рвота и понос. И смерть не наступила бы так быстро. Скажите тем, кто будет проводить аутопсию, поискать на теле следы укола и еще сообщите Полу, что доза может быть не больше половины миллиграмма. Рост Джона не превышал шести футов, да и вес у него небольшой. Милли говорила вполголоса, радуясь, что Давины больше рядом нет. Надо же, нервный припадок! — Сейчас не время и не место, доктор Хантер, но я хотел бы все — таки уточнить: вы знали, что у вашей жены в лаборатории находился тетродотоксин? — вежливо спросил Эйб у Джима. — Да, она упоминала. — Вы знали, насколько он опасен? — Если честно, нет. Я не нейрохимик и не принял бы его за яд, даже если бы случайно наткнулся; по крайней мере, пока не изучил бы молекулярную структуру. Исследования всегда многое проясняют. Но только сегодня вечером, видя смерть Джона Танбалла, я понял, насколько этот яд смертоносен, даже в совсем малых дозах. Я имею в виду, что он убийствен даже в той крошечной дозе, которую ты можешь сам случайно принять! — Кто счел смерть подозрительной, доктор Джим? — Ал Маркофф. Он просто сказал, что это работа для следователя и надо вызвать полицию. Он был очень убедителен. — Вы сочли смерть подозрительной? Джим на некоторое время задумался, но вскоре помотал головой. — Нет. Я скорее подумал бы на сердечный приступ или эмболию легочной артерии. Я, конечно, немного разбираюсь в медицине, но все же не практикующий врач. В целом его смерть показалась бы мне вполне обычной, если бы не возраст Джона. К тому же у Милли на днях украли тетродотоксин, а он безусловно смертелен, лейтенант. — Вы знали о краже, доктор? — Конечно, знал. Мы с Милли все друг другу рассказываем. Но я и не думал связать это с Джоном, потому что не знал симптомов отравления. Я думал, они схожи с обычными: тошнота, рвота, конвульсии. Ничего подобного с Джоном не происходило. Единственный яд, вызывающий симптомы как у Джона, — это газ, но больше никто не выказал подобных признаков отравления, поэтому газ отпадает. Тетродотоксин тоже не газ. Он может быть в жидком виде или в порошке. — Джим издал неловкий смешок. — Теперь вы видите, лейтенант, что мы с Милли действительно все обсуждаем. Эйб прищурил свои большие серые глаза; так вот она какая — темнокожая половинка широко известного союза! Где бы ты ни встретил Джима Хантера, при любых обстоятельствах его глаза будут светиться невероятным интеллектом, природной добротой и взвешенным подходом. Кармайну он нравился, и теперь Эйб Голдберг понимал почему. — Можем мы с женой побыть где — нибудь в сторонке, в тишине, лейтенант? — спросил Джим. — Конечно, доктор. Только пока не покидайте дом. Эйб продолжил опрос гостей, краткий и по существу: только происходившее за ужином, в кабинете, по дороге в туалет и недомогание Джона. В двуличности он заподозрил только миссис Давину Танбалл, чей нервный срыв, как нашептала ему Милли, выглядел довольно фальшиво. С ними всегда было тяжело, с этими женщинами, хоть в большинстве случаев они и не имели ничего общего с преступлением. Они мутили воду просто для того, чтобы быть замеченными, чтобы с ними носились и обхаживали их. И теперь не было никакой возможности увидеть Давину или ее прислугу, Уду, сегодня же. Записав все детали произошедшего в свой блокнот и отправив тело Джона Танбалла в морг, Эйб завершил первую часть расследования и разрешил гостям разъезжаться по домам где — то сразу после полуночи. — На самом деле ехать нужно только нам, — сказала Милли, укутываясь от холода, когда они с Эйбом остановились на пороге. — Все остальные живут в нескольких минутах ходьбы отсюда. О боже, это Музу тошнит там в саду? Должна заметить, у нее действительно очень чувствительная печень. Вижу, ее муж к ней очень внимателен. — Где вы живете, Милли? — На Стейт — стрит. Не доезжая пересечения с Кейтерби. Джим подогнал ко входу старенький «Шевроле»; Эйб открыл пассажирскую дверь, помогая Милли сесть, и смотрел, как они уезжают, а стелющийся за машиной белый выхлоп говорил о минусовой температуре. Какая холодная зима! Вот два несчастных человека, думал Эйб о супругах Хантер. Все еще достаточно бедны, чтобы переехать со Стейт — стрит. Наверняка продолжают выплачивать за кредит на обучение. А доктор Джим — ростом с небольшую гору. Если бы он был щупленьким слабаком, то подобное соседство, состоящее преимущественно из бедных белых и неонацистов, превратило бы жизнь этой пары в ад. Суббота, 4 января 1969 года Дездемона взяла смокинг за плечики и встряхнула. — Ну вот, Милли! Он теперь не только выдержит это скучное празднование сегодня вечером, но и будет вполне сносно сидеть. Сияя от радости, Милли обняла Дездемону. — Спасибо тебе, спасибо! — воскликнула она. — Тетя Эмилия говорила, что ты иголкой творишь чудеса, но я не хотела тебя, мамочку двух детей, беспокоить. И все же, хоть книга Джима и будет бестселлером, мы просто не можем себе позволить пошитый на заказ парадный костюм. |