Книга Угроза внутри, страница 45 – Стас Тихонов

Ким закрыл глаза и потер ладонью щеку. Камешек на игровой доске… Свобода воли, блин.

– Мне очень жаль твоего деда, правда. Он, наверное, крутой мужик был.

– Был, – Ерик попинал носком ботинка пучок травы, – Но теперь-то его все равно нет уже. Мы там с Рут потрындели малость… Ай, ладно, пойду спать.

Друг ушел, и Ким так и не понял, увидит ли его завтра или вообще еще когда-нибудь.

Полночи Ким проворочался с боку на бок. Плечо ныло, а в голове роился полный набор невеселых мыслей. Задолго до побудки Ким резко распахнул глаза и понял, что больше не заснет ни за что. Он не стал снимать термокостюм и выбрался наружу.

Снаружи было как и вчера… Нет, не совсем так: заря еще не занялась, но со стороны огородов как будто пробивался слабый свет. Поколебавшись немного – плюнуть или сходить посмотреть, Ким включил дорожную подсветку костюма, и тут что-то сверкнуло на земле в ответ, отражая его. Ким пригляделся, поднял с травы заколку Лиз, положил в карман и отправился к холму.

По мере приближения стало очевидно, что свет исходит из-под их транспорта. Ким подошел, присел, заглянул под днище:

– Доброе утро.

Влас, который лежал на спине под транспортом, резко вскинул голову и стукнулся лбом о шасси.

– Фу ты, черт! – Он шумно выдохнул и вынул один наушник. – Утро доброе, приятель, только лучше б ты топал погромче или посвистел, что ли… Я ж теперь заикаться буду.

– Извини, – с лицемерным сочувствием сказал Ким: он-то в день их знакомства вообще с транспорта навернулся, так что один-один, – Не спится?

– Да нет… Понимаешь, я тут как бы расслабился немного, – доверительно заговорил Влас. – Ну рот раскрыл, ушами захлопал – Открытая земля, сбирень, все новое, непривычное. А посылали-то меня, вообще говоря, не за сбирнем. Ну и вскинулся ночью, сна ни в одном глазу: надо, думаю, амортизаторы хоть раз ведь поглядеть.

– Ну и как они? – От неудобной позы у Кима затекала шея.

– Полный порядок, спокойно можно было десятый сон смотреть. Да ничего с ними и не сталось бы, на самом деле, – самоуспокаивающим тоном произнес Влас. – Ты, кстати, когда сюда шел, никого не видел?

– Я вообще ничего, кроме носков ботинок, не видел, – честно ответил Ким. – Темень же.

– Ну да… – согласился Влас, начиная выбираться из-под машины. – Мне вот показалось, что я видел кое-кого, только я не уверен. Что ему тут делать, ночью-то?

– Кому?

– Ну Ино… Сбирень на выход пошел, что ли?

– Слушай, Влас, а из-за чего вы с ним поругались?

– Поругались? – переспросил Влас. – Да мы вроде как не ругались. Он парень-то не промах, башковитый, сразу видно. Только очень о себе мнит: не может стерпеть, если кто его в чем обходит. Ну и я… – он ухмыльнулся одновременно смущенно и слегка заговорщически, – честно сказать, не удержался, поддел его пару раз.

Ким кивнул и ухмыльнулся в ответ. Он очень хорошо мог понять, что у кого-то возникает желание поддеть Индру. Лично у него, к примеру – не реже нескольких раз в минуту.

– А твои-то боевые раны как, кстати? – Влас кивнул на Кимово плечо.

– Болят, – честно сказал Ким.

– Ничего, в Городе разберутся, – утешил приятель, – Честно говоря, в гостях хорошо, а дома… Приеду – первым делом в горячий душ. А потом к подруге. Вот, припас для нее, – Влас пошарил в кармане и протянул Киму на ладони что-то маленькое, круглое, с затейливыми бороздками на деревянном кожухе из двух половинок.

– Сувенир, – пояснил он. – Знаешь, что это такое? Орешек! Прикинь, они на самом деле такие, оказывается.

Ким тут же вспомнил, что Ино тоже обещал одной девушке привезти что-то красивое, и удовольствия это воспоминание ему не принесло.

– Смотри-ка, светает уже, – Влас показал на холм, края которого и вправду были подсвечены алым. – Айда?

Они вместе пошли к бункеру, и Ким в разгоравшемся утреннем свете издали увидел перед входом две фигуры. Одна была в юбке, а вторая… Но почти сразу он понял, что вторая гораздо выше Ерика. К тому же Ерик не носит на голове конский хвост.

Киму сделалось тоскливо, но он все равно поспешил навстречу Кире и Рут.

– Доброго дня и великих свершений всем вам, – приветствовала их госпожа Вайс. Несмотря на то что собиралась она полдня, она была налегке: только все та же корзинка болталась на локте. – А где ярко выраженный ребенок Ариповых? Он мне нравится. Я сказала Рут, что не поеду без него.

Ким промолчал. Рут, напротив, отягощенная непомерно огромной торбой, стояла с вызывающим видом: ее отъезд, очевидно, не являлся предметом для обсуждения.

Из бункера появились один за другим бойцы «звездочки» и Индра, добела сжимавший челюсти, чтобы не зевать. Каверин, замыкавший шествие, оглянулся по сторонам и спросил:

– Где Арипов?

Ким открыл было рот и закрыл, не издав ни звука. Что он мог ответить?

– Да вон он, – отозвался Сун. – Собирал нам проводы, вот и припозднился маленько.

Резко обернувшись в ту сторону, куда указывал боец, Ким увидел в быстро рассеивающихся сумерках целую процессию. Он различил могучую фигуру Бакура с квадратным коробом в руке, даже нескольких женщин. А впереди компании шагал Ерик, и за его плечами возвышались дядья – лица у них, насколько Ким мог видеть, были мрачнее тучи.

– Добрутр! – выпалил Ерик единым духом. Судя по пружинистой походке и улыбке во всю физиономию, дикарь тщетно пытался сдержать рвущееся наружу ликование. – Чего стоим, едем?

– Погоди, малец, пусти старших сказать, – Бакур оттеснил Ерика и вручил Каверину короб. – На дорожку вам. Бывай, Игорь, не болей. Всегда рады тебе, сам знаешь.

– Увидимся, Бакур-джан, – отозвался капитан, обнимая Назарова.

– Каверин, – один из дядьев тоже выступил вперед, не дожидаясь, пока они с Бакуром расцепятся, но капитан стойко выдержал его угрюмый взгляд. – Про тебя хорошо говорят. Пригляди за нашим парнем.

– Блин, ну просил же вас – без этого… – возмущенно начал было Ерик, но Каверин его перебил:

– Не сомневайтесь.

И уже через секунду как-то так получилось, что все начали обниматься: дикарь утонул в лапах родных, Рут прижал к себе кто-то из молодых женщин, Бакур от избытка чувств еще разок приложился к Каверину, а Панько и Риман, поглядев на это, с самыми растроганными лицами обняли друг друга.

– По местам!

Ким успел увидеть первый янтарный луч, который как раз в этот момент разрезал сиренево-серую дымку, полоснув по ним из-за холма, а уже через минуту оказался в кресле, у дурацкого слепого окна-щели, и с богатым грузом неоднозначных впечатлений.

Первые полчаса, пока их потряхивало под уютное урчание двигателя, пассажиры еще только просыпались. Понемногу все пришли в себя, стали усаживаться прямее и даже вспомнили о завтраке. Короб Бакура распотрошили, и вскоре уже вся компания, включая «звездочку», передавала друг другу ломтики вяленок и куски плоского хлеба с пахучей зеленью и масляными семенами.