Книга Комсомолец. Осназовец. Коммандос, страница 208 – Владимир Поселягин

Обиходив лошадей и щенка, я подтянул ремни и, взявшись за поводья, развернул повозку, после чего направился прочь от рынка.

– Упс, – отъехав метров на двести и повернув за ближайший уличный перекресток, натянул я поводья. – Забыл купить нужную вещь.

– Что? – с любопытством спросила девчушка.

– Рулон метров пять белой ткани… Слушай, может, ты купишь? Я тебе денег дам, он восемь рублей стоит у женщины во втором ряду в красной косынке на голове и серой юбке.

– Я сбегаю, – закивала та.

Получив деньги, она убежала, а я стал терпеливо дожидаться ее возвращения, отмахиваясь от мух. Что-то их неожиданно много налетело на лошадиный пот, покинем город, нужно будет каждую лошадь искупать в реке, щетка лежала в повозке.

Когда девчушка вернулась с белой тканью подмышкой, то облегченно заулыбалась, обнаружив, что я на месте и не бросил ее.

– Тебя как зовут-то, а то так и не познакомились.

– Ира Соломина.

– А я Михайло, Михайло Москаль, но ты зови меня Мишей, договорились?

– Договорились, – кивнула та, садясь рядом.

Мы поехали дальше, трясясь на брусчатке и покачиваясь на выбоинах, пока не выехали на улицу, где стоял дом Ирины. Это было кирпичное трехэтажное здание, и жили Соломины на втором этаже в довольно большой комнате коммунальной квартиры.

– Тебя тут кто-нибудь знает? – спросил я у девочки. Она сместилась мне за спину, устроившись на узлах рядом со Смелым и выглядывала из-за плеча.

– Вон тетя Ольга вышла из подъезда, она в больнице работает. Мальчишки бегают из соседнего двора. С удочками. Наверное, на речку пошли.

– К вечернему клеву… – мельком посмотрев на солнце, буркнул я. – Что-то необычное есть?

– Нету, – покачала та головой.

– Сейчас проедем мимо твоего дома, присмотрись, потом встанем в тени тех деревьев и пройдем к вам в комнату. Она заперта была?

– Не знаю, я с речки шла. Увидела, как маму полицаи сажают в телегу, и убежала.

– Полицаи? – нахмурился я, натягивая поводья. – Хм, может быть, и они тут могут поучаствовать. Ладно, идем к вам, посмотрим на месте, что там и как.

– А если там они ждут? – испуганно зашептала девчушка.

– Если и есть, то максимум двое. Не волнуйся, я смогу их убедить отпустить нас без криков и ругани.

– Тогда ладно, идем.

Привязав поводья к низко висевшей ветке – похоже, не я один такой умный: кора была содрана и даже как будто ошкурена поводьями – и подхватив щенка на сгиб руки, направился следом за девочкой. Смелый, изнывая от жары, только и смог что распластаться и высунуть язык, тяжело дыша. В подъезде было прохладно и никого не было, мы поднялись по деревянной скрипучей лестнице на второй этаж, Ирина открыла общую дверь, и мы прошли в коридор. Несмотря на опаску девочки, нас никто не подстерегал.

– Закрыто, – растерянно посмотрела та на меня.

– Замок не ваш? – моментально сообразил я.

– Нет, у нас другой был.

– Ясно, – пробормотал я и, опустив щенка на пол, достал из ремня из тайника спицу, но открыть замок не успел: скрипнув, отворилась одна из дверей и вышла молодая женщина с младенцем на руках.

– Ирка, – ахнула та, но шепотом, чтобы не разбудить посапывающее дитя. – Ты где была?

– Теть Тань, а мама не приходила? – задала волновавший ее вопрос девочка, подойдя к соседке.

– Как эти ироды ее увезли, больше не видела. Это они дверь закрыли, приходили вчера, обыскивали.

Пока они общались, я, активно прислушиваясь, открыл замок, отворил дверь и заглянул в комнату.

– М-да, беспорядок приличный.

Шикнув на Иру, указал ей на дверь, напомнив, что нужно делать, то есть собрать личные вещи, одежду свою, летнюю, зимнюю, осенне-весеннюю, если есть, обувь главное не забыть, а сам подошел к соседке, что опасливо поглядывала на меня.

– Вы не в курсе, что хотели полицейские от мамы Иры?

– Нет, но слышала что-то про донос. Соломиных я хорошо знаю, два года вмести жили, а тут такое.

– Понятно. Если снова придут полицаи, скажите, что ничего не видели, ничего не слышали. Мол, был какой-то шум, но вас отвлек ребенок. Пока вы его перепеленывали, в коридоре стало тихо.

– Хорошо, понимаю. Я не дура.

– Вот и ладушки.

Пройдя к Ире в комнату, я помог ей собраться, беря только нужное и что могло пригодиться. Получилось три довольно приличных узла из одеял и простынь. Даже не знаю, смогу ли их спрятать под сено. Снова закрыв замок на навесные петли, как будто тут никого и не было, на всякий случай протер его платком, стирая пальчики, после чего мы поспешили на улицу. Спрятать дополнительный груз получилось, даже единственный чемодан удалось пристроить за скамейкой возницы. Развернув повозку, я направил ее вниз по улице, отстраненно размышляя о сидевшей рядом Ире.

Что делать с девочкой, я еще не решил, тут ее мать нужно выручить, как-никак знакомая, кормила меня борщами. Да и работали на одну организацию, почти сослуживцы, хотя она, как и я, была вольнонаемная. Если у нее нет завязок в деревнях, возьму в отряд, хоть и с дочкой, но повар мне нужен. И отряду помогу, и ей. Лишь бы жива была еще, это самое главное.

Про Яцко я, естественно, не забыл, но у меня планы насчет него распространяются на ночь, как и освобождение мамы Иры, поэтому требуется отъехать от города километров на пять-шесть, встать лагерем и, оставив за ним присматривать девочку, вернуться в город. Надеюсь, она сможет одна провести ночь, тем более я оставлю с ней Смелого. Да что сможет, она уже две ночи пряталась у реки и там ночевала в кустах, сама говорила.

Из размышлений меня вырвала Ира – тронула меня за руку и спросила:

– А куда мы едем? На дорогу надо было повернуть на том перекрестке, – указала она за спину.

– Нам другой выезд нужен, со стороны Прилуцкого, а здесь одного мастера сварщика навестить надо. Очень уж он интересные поделки делает.

– Какие?

– Железные, – хмыкнул я.

В Луцк я действительно возвращаться не собирался, так что брал все по максимуму, и это без шуток, поэтому интересовался многими вещами. По-тихому, исподволь, но интересовался. Вот один старичок, у которого я валенки купил, и сообщил мне об этом сварщике, который работает у немцев в мастерских. Если кто и сможет сделать печку-буржуйку под заказ, так это он.

Когда показались мастерские, я покрутил головой в поисках тени, сейчас тень – это самое желанное для прохожих, и свернул к аллее, пусть лошади немного постоят, отдохнут.

– Жди тут, – велел я девочке и, поправив рубаху, быстрым шагом направился в сторону мастерских, солдат у ворот без проблем пропустил меня.

У первого же немецкого солдата, что шел с ведром воды, я поинтересовался насчет сварщика, узнал, где его рабочее место, и, не подходя к ремонтным боксам, свернул к отдельным строениям. Чуть в стороне находился склад, который охранял часовой. Тот, кстати, с подозрением поглядывал на меня, но склад мне был не нужен, поэтому я подошел к небольшой избенке, на заднем дворе которой было множество железного мусора и лома.