Онлайн книга «Завтра война»
|
«То-то генерал Родригес обрадуется…» Но эти мысли вызвали у Эстерсона неожиданно сильное отвращение. Вроде бы все так, но только… Но только ну его к черту, этого Родригеса! «Нет, она права. Я и впрямь слишком много думаю! – решил конструктор и усилием воли прекратил свои пустопорожние медитации. – Нужно действовать, а не думать. Нужно бежать!» Легко сказать: бежать. Что – перегрызть прутья стальной решетки? А может, лучше прорыть подкоп в бетонном полу? Чтобы чем-то заняться, Эстерсон принялся за осмотр хлама. Он внимательно прочел этикетки на баллонах со строительной пеной, постукал о пол волейбольным мячом (его брат-близнец остался лежать до времени за ворохом русских газет и журналов трехлетней давности), осмотрел содержимое картонных ящиков – поношенные джинсы, измазанные краской футболки, ракетки для настольного тенниса, спущенный надувной диванчик, облысевшая щетка для чистки бассейна, короче – хоть сейчас открывай секонд-хенд. Но ни взрывчатки, ни ножовки для работы по металлу, ни даже простенькой циркулярной пилы среди хлама, увы, не обнаружилось. Таким образом, с идеей перепилить прутья тюрьмы пришлось расстаться сразу. А замок? Может быть, его получится открыть? Хакнуть? Обмануть? Но замок оказался целиком и полностью механический, безо всякой электроники. Хакать в нем было нечего. Требовался банальный ключ. Тут на Эстерсона накатила усталость. Он соорудил себе лежбище из газет и журналов (пол был холодным, почти ледяным) и улегся на него, подложив себе под голову огнетушитель, обмотанный тремя парами потертых джинсов. Он сам не заметил, как погрузился в тревожную дрему, из которой его нескоро выдернул звук шагов на лестнице, ведущей в подвал. «Неужели так быстро прилетели, живоглоты проклятые?» – пронеслось у него в мозгу. Конструктор мигом открыл глаза, ороговел душой и уселся на своей «постели». Вид у него был затравленный. К счастью, это была всего лишь амазонка. Она волочила за собой по ступеням латексный матрас. Она бросила матрас у самой решетки, буркнула что-то невразумительное и стремительно убежала наверх. Во второй раз она тоже вернулась не с пустыми руками. А с подносом, на котором стояла кастрюлька с ароматным варевом, пачка печенья в шоколаде и пакет яблочного сока. – Вот, ужин тебе принесла, – прокомментировала женщина. – И матрас. А то еще простудишься. Ночи холодные… в подвале-то… – Они сказали, что приедут только утром? – поинтересовался Эстерсон. – Они еще ничего не сказали. Тебе повезло. Или не повезло – даже не знаю. – В каком смысле? – Тут буря случилась. Вытяжной аэростат антенны о тучи стучит, как бараний хвост. Связи нет. Старье – давно выкидывать пора… – В общем, вы не можете поговорить с консульством. Правильно? – Правильно. Но ты не очень-то радуйся. К утру наверняка распогодится. – То есть как минимум до завтрашнего полдня – я ваш гость. – Гость – это, пожалуй, слишком. Лучше – узник. – Ну хорошо, пусть узник, – улыбнулся Эстерсон. По правде говоря, он был ужасно рад, что женщина его навестила. Да и грубила она теперь не в пример меньше – наверное, потому, что толстая стальная решетка позволяла ей больше не тревожиться о своей безопасности. – А как насчет обезболивающего? – Эстерсон умоляюще посмотрел на свою тюремщицу. – Ах да! Конечно! – Женщина мигом извлекла из нагрудного кармана инъектор из набора первой помощи и протянула его сквозь решетку. – Спасибо! – Скажешь еще – спасибо. За такую-то ерунду… – пожала плечами женщина. Эстерсон немедленно воспользовался инъектором – спустя минуту режущая боль в боку начала потихоньку стихать. – Ну как? – спросила женщина. – Уже лучше. – Тогда держи матрас и приятного аппетита. А я, пожалуй, пойду. Еще пожелания есть? – спросила она. И, видимо устыдившись собственной услужливости, добавила гораздо более равнодушным тоном: – Раз уж я вызвалась быть образцовой тюремщицей, придется возиться тут с тобой… – Пожелания есть, – неожиданно для себя брякнул Эстерсон. – И какие? – Не волнуйтесь, совершенно невинные. – А я и не волнуюсь. Выкладывай. – Первое пожелание: сигареты. Я не курил с самого утра. Хотя бы одну… – Это не проблема. Открой вон ту коробку… Не эту. Правее. Да-да, которая рядом с красным баллоном. Там должна лежать пара блоков «Тройки». Это моего мужа… И зажигалка там тоже должна быть. Верно? – Верно! Тут одних зажигалок дюжина! – возликовал Эстерсон, сидя на корточках перед невзрачной коробкой, оказавшейся на деле подлинным никотиновым кладом. – Надо же, сообразительности не хватило этот ящик проверить! Ну кто бы мог подумать, что счастье совсем рядом! Под боком! – Счастье – оно всегда под боком, – философично заметила незнакомка. – Нужно только научиться его находить… Ну ладно, а второе пожелание? Эстерсон замялся в нерешительности. Но все-таки вымолвил: – Посидите со мной хотя бы пять минут. Пожалуйста. Это ведь не очень сложно, правда? – Не сложно, – кивнула женщина. – Только зачем? – Зачем? – растерялся Эстерсон. – Просто так… Впрочем, я понимаю. Вас, наверное, ждут… Ваш муж, например. Женщина ответила не сразу. – Меня никто не ждет. Тем более – муж, – сказала незнакомка и в ее голосе Эстерсону почудились обиженные нотки. – Извините, если наступил на больную мозоль. Я понимаю, в жизни бывает разное… Я сам, признаться, разведен. И мой развод – до сих пор не могу думать о нем спокойно… – Во-первых, я не спрашивала вас о вашем семейном положении. – Ура! Я ликую! Вы перешли со мной на «вы»! – с улыбкой возопил Эстерсон. – Не дождешься. Это просто случайность! – Видимо, расстаться с амплуа грубиянки его собеседнице было непросто. – А во-вторых, мой муж никогда со мной не разводился. Он погиб. Поэтому он не может меня ждать, ясно? – Ясно. То есть на мою вторую просьбу вы отвечаете категорическим «нет». – Именно, – кивнула женщина. – У меня полно дел наверху. – У меня есть еще третья просьба. Последняя. И маленькая. – Ну? – Скажите, как вас зовут. – Вот уж не понимаю, зачем тебе нужно мое имя! – Видите ли, еще в частной школе для мальчиков имени Оксеншерна меня учили обращаться к дамам либо по имени, либо по фамилии, либо по титулу. Учителя объясняли мне, маленькому мальчику Роланду, что обращаться к женщине «эй, ты!» или «извините» неприлично. Титула у вас скорее всего нет. Остаются, на ваш выбор, либо имя, либо фамилия. А можно… |