Онлайн книга «Императоры иллюзий»
|
Припухлые веки – память о ночных слезах, которые он не услышал. Пальцы, вцепившиеся в край подушки. Боль и страх. аТан лечит лишь тело. Кей подошел к информационному терминалу, включился в гостиничную сеть. Она была простой и не слишком-то дружественной для незнакомого с Граалем туриста, но через полчаса Дач вышел на архив центральной больницы планеты. Еще через шесть минут он получил доступ к файлам дома призрения при Церкви Единой Воли. Только после этого Кей подошел к дивану и потряс Кертисов за плечи. – Что? – пробормотал Томми. – Вставай. Тебе надо побриться, – Кей легко извлек его из постели. – Живо. – А мне зачем вставать? – Артур приоткрыл один глаз. – Чтобы вымыть уши. Быстро. Посещения безнадежно больных с утра и до обеда, а нам еще надо арендовать машину. – Каких больных? – Безнадежных, – вслед за Томми Кей вытащил из постели и Артура. Подтащил к экрану и сбросил в кресло. Широко раскрытыми глазами Артур Кертис смотрел на фотографию Изабеллы Каль. – Ты уверен? – спросил Томми. Он явно нервничал, и Кей ободряюще улыбнулся ему. – Да. А ты уверен? – Более чем. Не имел счастья знать эту даму, и не мечтаю ее увидеть. – Тогда подожди нас. – Кей! – Томми умоляюще посмотрел на него. – Пожалей Артура! Это жестоко! – Время жалости кончилось до нашего рождения, Томми. Дач выбрался из джипа. История повторялась – они снова не смогли взять напрокат флаер, и вновь им предстоял пеший переходом по Злой Земле. Но прежде, что бы ни ждало их: Бог, дьявол или засада СИБ, кей должен был отвести Артура на свидание с прошлым. С прошлым, томящимся в этом большом, похожем на старую терранскую крепость, здании. Мальчик уже стоял перед грубой каменной аркой входа. Он был таким трогательно маленьким и беззащитным перед громадой из серого гранита, что у Кея защемило сердце. Чушь. Все это сентименты, даже не имеющие под собой основы. Артуру Кертису двадцать лет. Он далек от невинности и чистоты так же, как Кей. Но Дач все же стоял несколько секунд, глядя на нескладную детскую фигурку, прежде чем подошел к Артуру. – Пора… Каждому столько лет, сколько ему есть. Ты никогда не был ребенком – Артур еще не был взрослым. Слегка удивленная женщина в белой тунике сестры милосрдия выписала им пропуск. Посещения не возбранялись никому – Церковь считала любое общение благом. Но она все же спросила: – Эта женщина кем-то приходится мальчику? – Никем. Но ему надо в этом убедиться, – вежливо ответил Кей. …На Граале так и не узнали имени Каль. Просто воскресшая безумная женщина, на которой спасовал весь медицинский арсенал. «аТан» хранил свои тайны – Каль значилась в документах дома призрения под красивым и условным русским именем Любовь. Кей мысленно согласился, что в этом есть своя, пусть извращенная, логика. Когда они подошли к палате, чей номер был указан в пропуске, Дач почувствовал, что жмущийся к нему Артур дрожит. – Кей! Он посмотрел на мальчика. – Не надо! Я не могу! – Не будь механистки – я не привел бы тебя сюда. Пошли. Кей подтолкнул Артура и они вошли в палату. Сиделка, вязавшая в углу, вежливо кивнула им. Она насмотрелась на всяких посетителей – и на тех, кто спешил пакетиком фруктов для убогих откупиться от собственных смертных грехов, и на тех, кто с жадным любопытством разглядывал подступающую смерть. Но эти посетители под обычные категории не попадали. – Узнаешь? – спросил Кей. Глаза Артура несколько секунд метались по лицам женщин. Их было шестеро в палате – аккуратно одетых, умытых, причесанных, усаженных перед видеоэкраном, где нарисованные зайчики гоняли по лесу нарисованного волка. Потом его пальцы вцепились в ладонь Кея. – Не сразу, правда? – спросил Кей. – Это первый урок, мальчик. Лики прошлого стерты. Только во снах мы узнаем их сразу. Он подошел к Изабелле Каль, застывшей на кресле, почти силой подтащил Артура. Лицо Каль не изменилось. С любопытством животного она продолжала следить за мелькавшими по экрану фигурками. – Каль, это я, – негромко сказал Кей. – А это Артур Кертис. Узнаешь? Каль смотрела в экран. – Второй урок, – жестко продолжил Кей. – Прошлое безвредно для нас. Но если очень стараться – то мы можем оживить его. Дать новое тело и новую душу. Он взял Изабеллу за руку – все еще нежную и тонкую, не тронутую за четыре года увяданием. И полупогладил-полутолкнул ее рукой лицо Артура. Мальчик вскрикнул. Еще один мягкий толчок. На этот раз Артур не издал ни звука. – Третий урок. Прошлое может ударить – если мы сами этого хотим. И мы можем привыкнуть к боли – даже полюбить ее. Дач встал, заслоняя от Каль экран. Женщина не шевельнулась. – Четвертое, самое главное. Прошлое мертво. Прошлого нет. В нашей власти убить его навсегда, или просто отвернуться – или вдохнуть жизнь в тлен. Что ты выберешь, мальчик? Встревоженная сиделка отложила недовязанный шарф и подошла к ним. – Что ты выберешь? – Отвернуться и уйти, – Артур поднял глаза на Кея. – Ты уверен? Мальчик молча кивнул. – Ее звали Изабелла Каль, – сказал Кей сиделке, и они вышли. Артур медленно подошел к узкому окну. Посмотрел на джип, рипаркованный у ограды. – Прошлому можно вернуть имена. Можно вспоминать его. Главное – не делать мертвое живым. – Кей… – спина Артура напряглась. – Если бы я ответил по-другому? – Я все равно бы за тебя дрался. – Почему? Я тоже – прошлое. Тлен. – Ты живой, Арти. Я больше не отдам тебя смерти. – Кей, почему ты меня любишь? Дач подумал, что никто и никогда не знал ответа на этот вопрос – шла ли речь о людях или чужих, мужчинах и женщинах, взрослых и детях. Но он все же ответил, потому что тишина и молчание тоже были частью прошлого. |