Онлайн книга «Мифы о Древней Руси. Историческое расследование»
|
Поеду я во далечо ещё во чисто поле, Корить – то я языки там неверные, Стану прибавлять земельки святорусские» [49] . Такая вот «защита родной земли», впрочем, давно известно, что лучшая защита – нападение, не так ли? Так вот, о жителях захваченных городов. Уже знакомый нам Волх. А всем молодцам он приказ отдает: «Гой еси вы, дружина хоробрая! Ходите по царству Индейскому, Рубите старого, малого, Не оставьте в царстве на семена [50] . Князь Глеб Володьевич (вражеский город тут вполне конкретен – Корсунь, византийский Херсонес). Поезжайте тко ко городу ко Корсуню, А скачите вы через стену городовую, Уж вы бейте ко по городу старого и малого, Ни единого не оставляйте вы на семена [51] . Обращение с пленными врагами: Тут то два брата, два Ливика, Выбегали они скоро на чисто поле. Как наехала силушка Романова, Большему брату глаза выкопали, А меньшему брату ноги выломали, И посадили меньшего на большего, И послали к дядюшке, Чимбал королю земли Литовския. Сам же князь то приговаривал: «Ты, безглазый, неси безногого, А ты ему дорогу показывай!» [52] с неверными женами – Иван Годинович: Стал он, Иван, жену свою учить, Он душку Настасью Дмитревну: Он перво ученье то – руку ей отсек, Сам приговаривает: «Эта мне рука не надобна, Трепала она, рука, Афромея царя»; А второе ученье – ноги ей отсек: «А и та де нога мне не надобна, Оплеталася со царем Афромеем неверныим»; А третье ученье – губы ей обрезал И с носом прочь: «А и эти губы мне не надобны, Целовали они царя неверного»; Четверто ученье – голову ей отсек И с языком прочь: «Эта голова мне не надобна И этот язык мне не надобен, Говорил со царем неверныим И сдавался на его слова прелестные!» [53] И Добрыня Никитич: А и стал Добрыня жену свою учить, Он молоду Марину Игнатьевну, Еретницу… безбожницу: Он первое ученье – ей руку отсек, Сам приговаривает: «Эта мне рука не надобна, Трепала она, рука, Змея Горынчища»; А второе ученье – ноги ей отсек: «А и эта де нога мне не надобна, Оплеталася со Змеем Горынчищем»; А третье ученье – губы ей обрезал И с носом прочь: «А и эти де мне губы не надобны, Целовали они Змея Горынчища»; Четвертое ученье – голову отсек И с языком прочь: «А и эта голова не надобна мне, И этот язык не надобен, Знал он дела еретические» [54] . Ну и, чтоб не пересаливать – кровь, отсутствующаяде в былинах: А побил змею да он проклятую, Попустила кровь свою змеиную От востока кровь она да вниз до запада, А не прижре матушка да тут сыра земля Этой крови да змеиною. А стоит же тут Добрыня во крови трое сутки, На кони сидит Добрыня – приужахнется [55] . Ладно, хватит. Можно еще приводить примеры неточности, мягко говоря, Мединского относительно сравнения русского фольклора с «западным». Во-первых, бороться против «черных легенд» надо правдой – а не создавая новые, сусальные легенды на месте «черных». Какое теперь может быть доверие Мединскому в других вопросах, если он лжет откровенно, беспардонно, в глаза, в том, в чем проверить его проще простого? Во-вторых, лютая злость берет на то, что человек, ставящий или, как минимум, провозглашающий задачу возрождения национальной русской гордости, национального самосознания, пишет явно в расчете на полное отсутствие у читателей интереса к русскому национальному эпосу, в расчете на людей, которые былин никогда не читали и никогда не прочтут. Вот и думай, насколько искренен Владимир Ростиславович в стремлении к пробуждению русского духа. Сюжет для романа или блокбастера Велемир Хлебников когда-то набросал очерк исторических тем, упущенных русской словесностью. Многие из них остались не охваченными ею и по сей день, но я сейчас хочу рассказать Вам, читатель, об истории, про которую Хлебников, судя по всему, и не подозревал. Большинство наших с Вами соотечественников не подозревают о ней и по сей день, и это – большое упущение наших литераторов и кинематографистов, ибо история – готовый сюжет для историко-приключенческого романа или блокбастера. Тут не снимаю вины и с себя, ибо и мои романы – всего лишь очередное освещение уже неоднократно описанных в романах и повестях эпох – походов Святослава и Батыева нашествия на Русь. Между тем воплощения в художественном слове ждут множество сюжетов из истории славянской и русской, до сих пор им не затронутых и читателю практически не известных. Вот один из таких сюжетов в рассказе арабского географа Гардизи: «Причина объединения киргизов под властью своего начальника была следующая. Он происходил из славян и был одним из славянских вельмож; когда он жил в стране славян, туда прибыл посол из Рума; этот человек убил того посла. Причиной убийства было то, что румийцы происходят от Сима, сына Ноя, а славяне – от Яфета. Имя их находится в связи с словом саг (‘собака’), так как они были выкормлены собачьим молоком. Дело было так: когда для Яфета взяли муравьиные яйца, муравей стал молиться, чтобы Всевышний не дал Яфету насладиться сыном. Когда у Яфета родился сын, ему дали имя Эмке; оба глаза его были слепы. В то время у собаки было четыре глаза. У Яфета была собака, которая в это время ощенилась; Яфет убил щенка; сын Яфета до четырех лет сосал молоко собаки, держался за ее ухо и ходил, как ходят слепые. Когда собака принесла второго щенка, она бросила сына Яфета и воздала благодарность Богу, что избавилась от него. На другой день оказалось, что два глаза собаки перешли к этому ребенку и два глаза остались собаке; следы этого еще остались на морде собаки; по этой причине их называют саклабами (славянами). [Итак], тот начальник в споре убил посла и по необходимости должен был покинуть страну славян. Он ушел оттуда и пришел к хазарам; хазарский хакан хорошо обращался с ним до своей смерти. Когда на престол сел другой хакан, он обнаружил нерасположение к пришельцу; тот был вынужден удалиться, ушел и пришел к Башджурту. Этот Башджурт был одним из хазарских вельмож и жил между владениями хазаров и кимаков с 2000 всадников. Хазарский хан отправил к Башджурту человека, требуя, чтобы он прогнал славянина; тот поговорил об этом со славянином; славянин отправился во владения… с которыми он находился в родстве. По дороге он прибыл в одно место между владениями кимаков и тугузгузов; хан тугузгузов поссорился со своим племенем и рассердился на них; [многих из] них убили; [остальные] рассеялись и по одному или по два стали приходить к славянину. Он всех принимал и оказывал им добро, так что их набралось много. Он послал человека к Башджурту, заключил с ним дружбу и этим усилился; после этого он произвел нападение на гузов, многих из них убил, многих взял в плен и собрал много денег, частью благодаря грабежам, частью благодаря пленным, которых он всех продал в рабство. Тому племени, которое собралось около него, он дал имя киргиз. Когда известие о нем пришло к славянам, многие из них пришли к нему со своими семействами и имуществом, присоединились к другим и вступили с ними в родство, так что все слились в одно целое. Признаки славянского происхождения [еще] заметны в наружности киргизов, именно красные волосы и белая кожа» [56] . |