Онлайн книга «Витязь. Содружество невозможных»
Но Котик… Такие темпы — секс утром, секс вечером, бурные ласки в обеденный перерыв, рев мотора его машины в выходные, когда она наконец-то собралась покрасить волосы и выспаться, все равно в каком порядке, и снова секс утром, секс вечером… и Ирма сказала заветные слова. Про дружбу. Про то, что у нее есть важные цели, которые не могут быть достигнуты, пока в ее постели присутствует огромный, настойчивый, невыносимо сексуальный, постоянно домогающийся Котик. И Котов понял. Они оставались на параллельных курсах много лет, и, когда Ирме приходила в голову фантазия слетать на курорт, она летела с Димой. Просто так. Просто секс — хороший. Много. Много! Плевать на погоду и достопримечательности; Рим, Прага, Египет — номер любой звездности и Котик. Они решали друг для друга массу самых причудливых задач, и Ирма с легкостью бросила бы в мягкую широкую лапу любые свои пароли, пин-коды, ключи, карточки. Как бросила в эту лапу однажды Алинку, точно зная, что все будет хорошо. И ведь было — хоть и в Париже!.. Ирма не считала Котова другом в мушкетерском понимании этого слова, он был именно тем, кому она звонила по любой прихоти, движению души, желанию тела, потребности бизнеса или просто так. Ирма запустила пальцы в волосы. Теперь оказалось вот почему. Не человек… Не человек, боже ты мой… Второй в ее жизни. Третий! Лев Абрамович же… Тоже? И Изя, Изя! — Хм, — мрачно произнес Тайтингиль, наблюдавший за лицом Ирмы во время ее сеанса воспоминаний. Женщина встрепенулась. — Не может быть. Он — человек, — с меньшей убежденностью, чем того требовала ситуация, выговорила Ирма. И снова задумалась, вспоминая. Человек? Вот так! Ох! Ирма густо покраснела. — Ладно… Ты хорошо позанимался? — Я хорошо позанимался. — Эльф тряхнул головой, как показалось Ирме, гневно, и отправился в свою гостевую комнату в мансарде двухэтажной квартиры, прихватив букварь и айпад. Ирма посмотрела вслед архангелу задумчиво. Потом последний раз хлюпнула коктейлем, рывком встала и ушла к себе в спальню. На пол полетели из комодов десятки нераспечатанных коробочек из всех стран мира. Это? Нет, вот… это же… не то. В душ, на двадцать минут. Духи — парижская новинка, которой пока нет в России. Кстати, привезены Котиком. «Ирррма-а, пять минут, ну, пять минут, завезу прррезент и бежать…» Прости, Дима. Просто друзья. Теперь точно. Вот. Длинная сорочка с хитрым запахом спереди, тонкая, как лепесток чайной розы, нежная. Украшенная вышивкой и кружевами ткань облила тело, открывая одну ногу до бедра, спускаясь двумя узкими лентами с плеч по соскам до талии. На талии — завязки. Обвивают, подчеркивают; и достаточно лишь потянуть за кончик, вот так… Вымытые, подсушенные без укладки волосы. Босые ноги. Все. — Тайтингиль… Эльф сидел с ногами на подоконнике гостевой мансарды. Нагой, бросив на мрамор себе под ягодицы легкое покрывало с кровати. И читал букварь. У Ирмы закружилась голова. — Тайтингиль… Увидел. Легко встал — ах, эти два метра с гаком роста… укутался своим златом, ненамеренно — так легло. Шагнул к ней. — Тайтингиль… Мужчина протянул руку и твердо провел пальцем по губам. Заглянул в глаза, сверху вниз. Заглянул. — Ты… я ведь все сказала тебе. У Льва Абрамовича. Ты… Тайтингиль… Эльф взял ее голову двумя руками, чуть сжал виски… И зашептал что-то, нагнувшись, зашептал, почти касаясь губами ее губ. Ирму повело; она услышала по-русски: — Спи. И полетела; вот ее поймали твердые ладони, вот тело легко вытянулось на кровати… висок примял пышно взбитую подушку. — Спи, Ирма. Последнее, что она увидела, — строгий профиль сидящего на подоконнике мужчины, подсвеченный монитором айпада Алинки. Ночь. Азбука. Утром Ирма проснулась в шесть. И, пробудившись, некоторое время разглядывала эльфа, который ковырялся в айпаде и оставленных ему учебных пособиях на том же месте и в той же позе. — Я не пойму, что тебе надо? — спросила Ирма хрипловато, не стесняясь этой хрипотцы. Тайтингиль вскинул голову; Ирма вырвалась из его постели, прошвырнулась по дому, не обращая внимания на наверняка мятый веник на голове и не менее мятую сорочку. Нашла сигареты, вернулась, сунула Тайтингилю бутылку минералки без газа, бросила на тумбочку возле его кровати пепельницу в виде раскоряченного медного паука с разверстым нутром, закурила. Эльф не возражал и смотрел, почти не мигая. Тонкие мощные пальцы скрутили пробку. — Я все для тебя сделала, все. — Ирма нервно затянулась. — Документы. Продала твои цацки. Поверила. Мне казалось, ты… почти решился. Я ничего не знаю о тебе, да. Скажи просто. Ты вообще… не?.. Живешь у меня в доме. Алинка теперь тебя не отдаст, не даст выселить, я ее знаю. Два метра Барби. Так чего мне ждать? Я не… я же… Витязь чуть дернул ртом. — Вообще я — да. Ирма замерла с зажженной сигаретой. Потом робко потянулась и сунула ее внутрь паука. Раздавила в труху. Чертыхнулась, закурила новую. — Ты куда-то торопишься, Ирма? — так же спокойно спросил Тайтингиль. — Тебе скучно? Поверь, скоро будет предостаточно всевозможных событий. Предостаточно. Просто поверь. — Ну объясни, — прошептала Ирма, ломаясь. Почти плача. Витязь встал, сбросив гаджеты, тетради и книги, подошел к кровати; Ирма, которая секунду назад гневалась и готова была сбросить рыжего хлыща вместе со всеми костюмчиками от Льва Абрамовича со своего впечатляющей высоты орлиного гнезда над Москвой, обмякла. Ее заколотило. Эльф обнял ее всю — как ребенка. Поднял на руки, прижал к себе. Ирму ударило — даже не возбуждение, которое обычно било по определенным местам, а облило жаром целиком, с ног до головы. Она задышала, не зная, имеет ли право вцепиться в эти ровные золотые пряди намертво, как ей давно хотелось… потянулась. И витязь, встряхнув ее, как кошку, наконец поцеловал. В прикосновении его губ, именно таких твердых, как предполагала Ирма, не было изящества или особого умения; он не играл поцелуем, хотя взял ее рот уверенно и глубоко. Ирма была мастерицей разнообразить этот процесс, но сейчас затихла и понимала, что вести ей не дадут — и это смущало и усиливало возбуждение, которое билось пульсом. Было неудобно — руки держали женщину, как стальные; она вправду не могла вырваться, и ей оставалось только принимать поцелуй эльфа. Тайтингиль мягко положил Ирму на кровать — так легко, как будто она была пушистым облачком; протянулся рядом, склонился над ней, продолжая целовать. Ирма, наконец, рискнула — протянула руки к его голове, к самым корням волос, и сжала; Тайтингиль застонал ей в рот, Ирма загорелась, загорелась, полетела, и… |