Онлайн книга «Страсти по Митрофану»
|
Эля только покачала головой, продолжая решать. – Значит, нравятся, – уверенно сказал Дуда. – Мне тоже! Брутальные! Ну ч, го со мной в лагерь? В Сочи… – Дуда, да что ты завелся с утра? – удивилась Эля. – Какой лагерь? Я в лагеря не езжу… – А со мной? А в Сочи? Шашлик, го-ори, гарячий друг, тёплий море… Эля сбросила его руку под столом, которой он пытался ухватить ее за коленку. – Это ч, твоя нога, Элька? Какая гладкая… Ты ч, без колготок? Во даешь… – Да уйди ты, пожалуйста! – Это не я, это море плещется у ног… тёплий-тёплий… – Придурок… – Не могу, у меня гормональный выброс… Эля вздохнула. – Ну а я тут при чем? – В твою сторону выброс… Го в кинцо вечером? – Не го, Дуда. Вечером у меня музыкалка. – А завтра? – Завтра танцы. – Танцы… Вот почему у тебя ноги такие сексуальные… М-м-м… секас-шмекас… – У меня нормальные ноги, Дуда, если не заткнешься, я пересяду. – Я с тобой… – Ты меня утомил, Дуда! – прокричала Наталья Петровна и показала ему кулак. Дудукин послал математичке воздушный поцелуй, скосив глаза к носу, и сделал вид, что пишет в тетрадке. – Слушай, – негромко спросила его Эля. – А как же Ленка? Ты же с ней недавно в кино ходил? – Ты все про меня знаешь? – удивился Дуда. – Да кто ж этого не знает! Она всем рассказала… Как ты там отжигал… – проговорила Эля и попыталась все же решить задачу. Лучше бы она Мите ответила на сообщение. Все равно ничего не решается, когда рядом сидит Дуда и горячими руками то и дело хватает ее за коленки, за руки, ненароком приваливается. – Еще раз дотронешься до меня, я уйду, ясно? Вообще из класса уйду. – Не уйдешь, – разулыбался Дуда, но руки убрал. – Давай решать вместе, в одной тетрадке. – О господи, за что мне это? – вздохнула Эля. – Ну что за человек! – А Ленка мне надоела, – довольно громко ответил Дуда, так, что услышали те, кто сидел впереди. – Ревнивая очень. И приставучая. И ноги у нее кривые. И волосатые. – Ну ты гад, Дуда, я же помню, как ты за ней усвистывал! – Было-было-было, да прошло! – напел вполне музыкально Дуда. – С Ленкой это просто зигзаг был… Шоссе-дублер… Мне вообще-то высокие нравятся, и чтобы волосы такие… как у мулаток… только не темные… А в нашей школе одна такая. Что же мне делать? – Посмотри в соседней! – посоветовала сидящая впереди Соня, София, восточная девочка с огромными светло-карими глазами и копной медно-рыжих волос. – Разыберусь сам! – с сильным акцентом ответил ей Дуда. – Разылюбил адыну, палюбил другую! – Дети, ну какие же вы сволочи! – не зло сказала Наталья Петровна. – В частности Дудукин. – Всё, всё, Наталья Петровна! – примирительно поднял обе руки Дуда. – Сейчас Элька все решит. Я замолчал! На… – Он посмотрел на свои большие модные часы, – двадцать две минуты. Она вам все решит за это время. – Себе что-нибудь реши пока! – Я сегодня не могу… У меня сегодня гормоны… – Дуда откинулся на спинку стула. – Жаль, что такому красивому мальчику совсем не дали мозгов, – вздохнула математичка. – Румянец, волосы хорошие, фигура… А мозгов нет. – Это ч? Про меня? – удивился Дуда. – Мне мозгов хватает. И я еще футболом занимаюсь. – Посиди заткнувшись, футболист, хорошо? – попросила математичка. – Меньше мячом об башку стучать нужно! У тебя есть двадцать две минуты! Не решишь – кол. И ты его не исправишь никогда! – Бе-е-е… – тихо ответил ей Дудукин и положил голову на Элино плечо. – Я так посижу, хорошо? С тобой моим гормонам спокойнее. Эля толкнула товарища, не рассчитав сил, он упал со стула. – Вот, Наталья Петровна, почему я решить ничего не могу… – сказал, приподнимаясь с пола, весь красный Дуда. – И почему, Дудукин? – Потому что меня девочки слишком любят, понимаете? – Ну ты вообще… – покачала головой Эля, взяла свои вещи и пересела на последнюю парту. Дудукин взял сумку и поплелся за ней, на ходу дав оплеуху паре своих приятелей. Наталья Петровна только развела руками: – Что мне, матом на вас заорать? – Не надо, Наталья Петровна, – рассудительно посоветовала София. – Запишет кто-нибудь, в «Подслушано мой район» выложат. Стыда не оберешься, проверка придет… – И то верно, – вздохнула математичка. – А до конца урока уже ничего не осталось, все время Дудукин съел. Кол. – За что? – взвился Дуда. – Я уже минуту как молчу! – Странные вы люди, – неожиданно серьезно сказала математичка. – И не дети уже, и совсем не взрослые. – Мы – новые взрослые, – объяснила Эля. – Это так называется. Психологи выяснили уже. – Да? И чего же вы хотите? – Это очень неприлично спрашивать! – тут же выскочил Дуда. – Запретная территория личности! – Помолчи, личность! – махнула на него рукой Эля. – Играть хотим. Это самое главное. У нас мир другой, понимаете? – Нет. Но постараюсь понять. – Нич она не поймет, – пробубнил Дуда. – Как я уже устал. Только день начался… Может, правда, мотанем в кинцо, а, Эль? София, сидящая впереди, обернулась и с интересом посмотрела на Элю. Эля растерянно подняла глаза на приятельницу. – Что? – Да ничего. Интересно просто. Как ты пацанами вертишь. То один, то другой. – Это ч за другой? – завелся Дуда. – Ч за другой? Кто у нее? – Глаза открой! – засмеялась София. – Только свой пупок видишь! – А ч? А ч? Это кто еще такой? – Дуда стал активно вертеть головой. – А! Понял! Волоконский, что ли? – Он свистнул, ловко кинул острый карандаш и попал в спину Косте Волоконскому, высокому хрупкому мальчику, который сидел впереди в среднем ряду. – Не обломится тебе ничего, понял? Тощий слишком! Не дворянин ты! Буква у тебя лишняя одна, Костян! Волокуша! Костя обернулся и молча посмотрел на него. – Глаза красивые, правда? – громко, на весь класс, прошептала Софья Эле. – Мне вообще-то голубоглазые не нравятся, конечно… Эля в отчаянии закрыла уши руками. – Слушайте, ну лучше бы я спала дома! Пользы больше бы было! Ну какие глаза! Какая лишняя буква… Волокуша… Голубые глаза… Кинцо… Что за бред? – О ком она говорит? – Дуда придвинулся к Эле и крепко обнял ее, несмотря на все попытки девочки сбросить его руку. – Какой другой? |