Книга Гремучая смесь с колокольчиком, страница 17 – Татьяна Луганцева

– Ты спишь, что ли? – толкнул его локтем Алексей. – Сам головой стукнулся? Я же ее сын, чем не родственник?

– Ага! А чтобы доказать, что ты ее сын, надо провести генетическую экспертизу. А чтобы ее провести, надо вырыть труп, то есть эксгумировать? Так? Прекрасно…

– Вообще-то у меня в документах зафиксировано, что я ее сын.

– Ладно, – хлопнул себя по коленкам Борис Владимирович, – прямо сейчас позвоню и выясню. – И он стремительно вышел из ординаторской.

Тая и Алексей остались наедине.

– Как себя чувствуешь? – осторожно поинтересовалась она.

– Физически терпимо, морально ужасно. Никогда бы не вернулся в Москву, если бы знал, что отцу грозит опасность. Я чувствую себя ничтожеством. Я не знаю, как найти того, кто убил отца, а я бы все отдал, чтобы это сделать.

– Успокойся! Все будет хорошо! – Таисия не выдержала и, подойдя к Алексею, приобняла его.

Как она попала в его объятия, Таисия так и не поняла, но вскоре ощутила вкус его поцелуя. Мгновенно возникшая мысль о сопротивлении так же мгновенно и улетучилась, и безумное чувство затмило ее разум окончательно. Именно в этот самый неподходящий момент в ординаторскую заглянула все та же женщина-врач.

– Вот это да! Вот это привет тебе, привет! Вы тут что, совсем уже? Немедленно освободите помещение!

Алексей оторвался от Таисии:

– У нас очная ставка, вы нам мешаете!

– Больной, это вы? Надо же, как раскраснелись, я вас и не узнала сразу-то, – сказала врач. – Выдерживаете такие нагрузки?

– Я выздоравливаю, – ответил ей Алексей.

– Я вижу, но вам лучше этим заняться в другом месте. А где этот ваш… – Она обвела взглядом ординаторскую. – Пинкертон?

– Он на задании, – ляпнул Алексей, но поняв, что сморозил глупость, исправился, правда, не лучшим образом: – Он это… пошел за понятыми!

– За какими, к черту, понятыми? – выругалась врач.

– А вдруг здесь сейчас будет совершено преступление? – хмыкнул Алексей. – Из-за того, что кто-то мешает любви!

– Я поняла, – прищурилась врач. – Пожалуй, сейчас я и правда кого-то прибью, и тогда уж ординаторская точно будет местом преступления. Ну так что, нести мел, чтобы очертить на полу убиенные фигуры? Нам работать надо! И это я вам говорю как заведующая отделением! А миловаться можете и в холле! – И врач грозно надвинулась на них, поправляя выбившуюся из пучка темную прядь волос.

– Не надо никаких убиенных фигур, – пропищала Тая. – Мы сейчас уйдем!

Майор Чирков застал их сидящими в холле.

– Все-таки выжила из кабинета? – усмехнулся он. – Вот ведь, не женщина, а змея! Позвонил я по поводу эксгумации знающим людям.

– И что? – хором спросили Тая и Алексей.

– И ничего. Глухое дело. Разрешения на эксгумацию очень сложно добиться. Месяцы уйдут, а то и год. Сначала нужно доказать, что ты ее сын, потом доказать, что в эксгумации есть необходимость… Короче, волокита одна. И как служебное лицо, сразу хочу вам сказать, что доказать такую необходимость в сложившейся ситуации будет невозможно. Так что… официального пути нет, – развел руками Борис Владимирович.

– А не официально? – зацепилась за его последние слова Таисия.

– Да что вы такое мне предлагаете? – притворно округлил глаза Борис. – Я же лишусь должности! А что приобрету?

– Да мы все сделаем по-тихому, – ответил Алексей. – Никто ничего не узнает.

– Ты смотри, прямо великий комбинатор! А ты знаешь, как все это проворачивать?

– Я нет. Но узнаю, – тут же откликнулся Алексей.

– Вот куда я вас пущу двоих? – посмотрел на них двоих майор. – Влюбленная парочка. А у влюбленных последние мозги отказывают, это всем известно. Да и друг ты мне настоящий. Когда моей дочери нужны были бешеные деньги на операцию, ты дал мне их безоговорочно. Я не хочу, чтобы ты пострадал. И рискну своим служебным положением.

– Спасибо, друг, – кивнул Алексей. – Я это ценю. Если что, мы все на себя возьмем.

– Не говори глупостей! Во-первых, никаких «если что» не может быть. Даже думать об этом не будем! Я же профессионал! Можете положиться на меня! – раздулся до каких-то необъятных размеров Борис Владимирович. – Во-вторых, нам понадобится помощь специального человека.

– Это кого? – не поняла Тая. – Чем меньше народа будет знать об этом мероприятии, тем лучше. Не так ли?

– А что мы будем делать с трупным, извините, материалом? Я так понимаю, экспертов среди нас нет. То-то же! Нам нужен не просто криминалист, а бог своего дела. Одно дело – свеженький труп, совсем другое – тридцатишестилетней давности. Иначе вся эта затея ни к чему. И у меня есть такой человек!

– А он нас не сдаст? – спросила Таисия.

– Обижаете, я же знаю, кому предлагать, – ответил Борис Владимирович.

– И когда мы будем проводить эксгумацию? – спросил Алексей.

– Да сегодня и приступим. Чего тянуть? Мы и без тебя справимся.

– Нет, я пойду с вами! Я не собираюсь лежать в больнице. Мне сейчас еще и похоронами отца заниматься надо, и сделать все, чтобы нашли его убийцу.

– Хорошо, – задумалась Таисия. – Камера наблюдения на этаже была выведена из строя, а что с камерами при входе? Убийца должен был в них попасть!

– Да все уже проверяют! Там столько народа мелькало! Как назло, в это время заселялась юношеская сборная по волейболу. Представляете, сколько мужских фигур в темных спортивных костюмах и в надвинутых на глаза бейсболках прошло? А если убийца был одет именно так, то даже если он и попал в камеру наблюдения, это ничего не дает, – пояснил майор. – Нужно еще проверить телефон Ильи Ивановича, его контакты, с кем он связывался, особенно в последнее время.

Майор сделал еще пару звонков и договорился с Алексеем, где и во сколько они встречаются.

Когда Чирков ушел, Тая наклонилась к Алексею и доверительно прошептала:

– Я тоже пойду.

– Тебе-то это зачем? Зрелище явно не из приятных, – отметил Алексей, обвивая ее талию рукой.

– Я сказала, что пойду, и точка! Меня это тоже затронуло. Может, ты мне все-таки расскажешь правду?

– О чем?

– О твоем отношении к Сергею Семеновичу. Что ты хотел узнать о нем, что за страшные вещи ты о нем говорил? – спросила Тая.

– Дело в том, что единственной ниточкой к прошлому моей матери, Елизаветы Юрьевны Виленской, был твой реставратор. Мой отец не нашел никакой информации, кроме той, что она была знакома с Сергеем Семеновичем Илюшиным. На него указала соседка Елизаветы. У нее остались кое-какие фотографии моей матери. Других мужчин она рядом с матерью не видела и очень удивилась, когда спустя столько лет кто-то вдруг заинтересовался судьбой Лизы. Она даже прослезилась. Моя мать запомнилась ей очень милой, доброй девушкой. Безумно красивой и безумно стеснительной. Так прямо и сказала: «Безумно красивой». После этого я и стал наводить справки о Сергее Семеновиче.