Онлайн книга «Боевая машина любви»
|
И все равно сани двигались с такой скоростью, которая Нана и не снилась. В этом не было ничего удивительного – северные кони умели ходить по снегу в отличие от пиннаринской неженки Нана. – Пошла засранка! Что ты ползешь, как мертвая! – приговаривал ямщик. Эта знакомая картина, какими полнятся все зимние дороги от Нелеота до Северной Лезы, весьма обрадовала Эгина. В конце концов, это был первый человек, встреченный им с того момента, как они утром свернули на суэддетский тракт возле заброшенного лесничества. – Э-гей! Мужик! – заорал Эгин, со всей возможной прытью скача по сугробам к выходу на просеку. – Подожди! Дело есть! Услышав голос Эгина, мужик натянул поводья и остановил лошадь. Кнут, однако, откладывать он не спешил. В самом деле, что хорошего можно ожидать от «деловых» встреч в зимнем лесу? – Доброй ночи! – начал Эгин, приблизившись к саням на расстояние, с легкостью преодолеваемое голосом, но не кнутом. – Ну, доброй. – Я и мой слуга попали в беду. Нам нужна помощь. Не мог бы ты довезти нас до Малых Пней? – Так это же в другую сторону! – Как это «в другую сторону»? – Да так. Возле лесничества надо было вправо забирать. – А указатель на что? Там ясно написано было. На Малые Пни – сюда. – Да кто ж на указатели-то смотрит! Дорогу знать надо! В словах ямщика была посконная крестьянская правда. Эгину не хотелось спорить. Хотелось ему одного – увидеть сейчас перед собой того выродка, что перевернул указатель. «А может, я его уже и видел сегодня», – пришло в голову Эгину, когда он вспомнил об оборотне Дроне со Змеиного Брода. – Хорошо. Ну а куда эта дорога ведет? – Там тупик, – ямщик махнул перед собой рукавицей. – А в тупике что? – Замок моей госпожи. – И как зовут твою госпожу? – Госпожа Еля. – Благородная? – Еще какая благородная! Из самой Суэддеты баре свататься так и ломят! – Довезешь нас туда? – Не-е. Не довезу. Сами езжайте, коли охота есть. – Не на чем нам. Одна лошадь от волков сбрендила. Вторая еще вчера вечером околела. – Так то ваша там лежала, что ли? – повеселевший ямщик кивнул головой на дорогу за своей спиной. – Наша. – Только кости и лежат. Ох и почистили ее серые! – ямщик потер ладонью о ладонь, словно бы радовался волчьей удаче. – Вот и я говорю – довези нас к своей госпоже. Я хорошо заплачу. – Довезти-то я могу. А что толку? – Как это – «что толку»? – удивился Эгин. – Мы там переночуем у твоей благородной госпожи. А утром уедем. За деньгами дело не станет. – Да положить моей госпоже на твои деньги, иноземец! – беззлобно заметил ямщик. – У нее своих столько, что она ими до Суэддеты дорогу может замостить. Эгин почувствовал, что его аргументация зашла в тупик. Но упускать такой шанс ему тоже не хотелось. – Уверен, твоя госпожа не будет возражать, если мы переночуем на сеновале. А тебе тоже пять золотых лишними не будут, верно? Глаза ямщика алчно блеснули. – Ладно, если невтерпеж, садись. Но смотри: если госпожа скажет «нельзя», значит придется вам под стеной ночевать. А потом топать назад, не солоно хлебавши. А пять золотых уже тю-тю. В жизни такого не припомню, чтобы моя Елюшка кого-то постороннего в замок переночевать пускала. Я при ней уже скоро пять лет как конюх. «Целых пять! Вот она, конюхова Вечность!» Эгин не улыбнулся. 5 Замок, как оказалось, располагался совсем не далеко от того места, где стали на ночлег Эгин и Есмар. На карте Эгина он тоже, как ни странно, был обозначен и именовался Девичьим. Замок был древним и шикарным. С первого взгляда было видно, что за последние сто лет он подвергался множественным перестройкам, достройкам и усовершенствованиям. Чувствовалось, что деньги у хозяев и впрямь водятся, поскольку возня с родовыми гнездами – дело разорительное. Было за полночь. Тем не менее, один из флигелей был ярко освещен от первого до четвертого этажа. Оттуда разносились мелодичный плач лютен, кряканье дудок и хмельной женский смех. Эти жизнеутверждающие звуки достигали даже караульной будки, у которой ямщик остановил сани, где сидели Эгин и Есмар. – Это кто такие? – спросил ямщика рослый детина в нагруднике и с огромным тисовым луком на плече. «Зачем ему лук, когда при его службе полезней короткий меч?» – спросил себя Эгин. – Ночевать просятся, – отвечал за Эгина ямщик. – Не велено. – Вот и я им говорил, что не велено. Не верят. – Чем умничать, так лучше бы госпоже своей доложил, – предложил Эгин. – Госпожа занята. Так что заворачивайте отсюда. – Я дам тебе золотой, если доложишь, – гнул свою линию Эгин. – Не велено. – Дам два, – нагнетал Эгин. – Не велено. – Дам три. Караульный отрицательно покачал головой. Сама неподкупность. – Я же тебе говорил, – доверительно сказал ямщик. – Предупреждал тебя по-человечески. – Дам четыре. Ямщик, которого вся эта сцена успела утомить, сбросил вещи Эгина и Есмара с саней и, легонько наподдав лошади, поехал в сторону конюшен по своим делам. – Дам пять, – не отставал Эгин. Когда счет дошел до двадцати, караульному наконец-то надоела эта лестная для его самолюбия торговля. – Ладно, сворачивайтесь. Не то я сейчас кликну подмогу. И тогда вам мало не покажется. Угроза была серьезной. Но Эгину очень не хотелось отступать. Отказаться от теплого ночлега хотя бы и в сухом сене, находясь от него на расстоянии двух метров да и еще после всего того, что они с Есмаром пережили этой ночью?! – Отличный лук, – сказал Эгин, указывая на лук караульного. – Еще бы! Из самого Ласара приволок! – не удержался тот. – Дай мне его, а? – в свою просьбу Эгин вложил весь остаток своей воли. – Это еще зачем? – Да просто заценить, – тихо сказал Эгин, буравя караульного взглядом. – Ну держи, коли охота. – И одну стрелу. – Ну, держи и стрелу, – протянул Эгину стрелу караульный, не отдающий себе отчета в своей неожиданной сговорчивости. Завладев луком, Эгин поднес стрелу к губам и прошептал Слова Легкости. Он вложил стрелу в лук, опер его о землю и, сконцентрировав на этом движении всю свою силу, тщательно прицелился и натянул неподатливую тетиву. |