Онлайн книга «Сезон оружия»
|
Мак-Интайр для верности еще раз посмотрел туда, куда указывал палец Щюро, но ничего, кроме президента, не увидел. В первый раз за все время общения с директором компании ВИН он был действительно удивлен. – Вы хотите сказать, что вы подделали своего президента? – спросил он осторожно. Щюро коротко хохотнул. Потом замолк на секунду. Потом на него напал приступ совершенно безудержного смеха. – А-а! Можно, да, – он продолжал смеяться, – конечно, можно. Киборги третьего поколения! Но дорого, боже, как дорого! Потом еще надо подменять тела! Да и кроме президента еще остается куча придурков. Все вместе – дорого. А главное… Щюро отсмеялся и сделал торжественную паузу. – …а главное, что все это совершенно излишне. Олаф Триггвассон подарил человечеству возможность менять аватары, как перчатки. Менять форму, оставляя в неприкосновенности мозг. Дом души, понимаете ли. Наш путь проще. Тело остается телом. Но мозги мы чистим и чистим основательно, чистим до тех пор, пока в них не остается последняя, кристальная, единственная ясность! Это и есть лучший, это и есть наш последний аватар. Тело без души. Щюро перевел дух и, обращаясь к телевизору, сказал: – Достаточно. Телевизор, однако, продолжал работать. – Достаточно, спасибо! – Щюро повысил голос. Телевизор снова переключился на Первый Канал. – Мелочи, не беспокойтесь, – Щюро любезно улыбнулся Мак-Интайру. – Маленький непорядочек. Мак-Интайр не успел и глазом моргнуть, как Щюро выхватил из-под мышки АПЛ-9 и в пять выстрелов разделал телевизор как Бог черепаху. – Вот видите, Мак, – сказал он странным тоном, возвращая пистолет обратно в кобуру, – что вы наделали одной-единственной электромагнитной бомбой. Вечор уж на дворе, а по моей бедной сети все еще бегают разные завихрения. Надо было все-таки угробить вашу «Пандору» еще над Шереметьево. – Сочувствую, – сухо сказал Мак-Интайр, но его одно-единственное слово потонуло в надсадном вое сирены. В центральном командном пункте Щюро, расположенном на двадцатом подземном уровне, загорелось табло «Защита отключена». Щюро побледнел. Мак-Интайр понял: сейчас или никогда. Согласно агентурным сведениям (правда, непроверенным), Щюро располагал простой и надежной системой экстренной эвакуации центрального командного пункта. Это был сверхскоростной реактивный лифт в изолированной шахте. Мак-Интайр уже давно прокручивал в сознании трехмерную карту Главного Корпуса. Он уже имел возможность убедиться в том, что многое в этой карте было ложным, и лишь кое-что – истинным. Является ли сверхскоростной лифт фактом или химерой, Мак-Интайр не знал. Его все равно ждет смерть. Быстрая или медленная. Мучительная или легкая. Мак-Интайр пулей вылетел из кресла, всем телом ударил Щюро – директор компании ВИН грузно повалился на пол – и бросился к неприметной двери, на которую косился уже давно. 2 Когда Августин открыл глаза своего физического тела, он с испугом обнаружил, что он и его «братья по сааме» находятся под более чем пристальным наблюдением нескольких вооруженных людей. «Теперь точно конец», – подумал он. Подобные мысли навещали его за сегодняшний безумный день уже несколько раз, но Августин все никак не мог к ним привыкнуть. Говорят, фронтовики Второй мировой войны привыкали со временем ко всему, но только не к вою пикирующего бомбардировщика. Августин был проще. Он никак не мог привыкнуть к осознанию того, что уже больше суток его могут убить практически в любую минуту. Августин приподнялся на локте, пытаясь различить эмблемы на форменной одежде вооруженных людей – но низкое солнце било в глаза, сделать это было не так-то просто. – Проснулся наконец, – дружелюбно сказал один из них, садясь на корточки перед Августином. – Черт побери… – пробормотал Августин. Перед ним сидел капитан «Перуна» Сергей Гаспаров. – Да, Августин. У меня тоже голова кругом идет. Вас уже пятый час нету, а тут такое творится… – грустно сказал он. На его лице была написана нечеловеческая усталость. В кармане у Сергея что-то пискнуло. – Гаспаров! – бросил он в трубку. С полминуты он слушал чей-то доклад, а потом лицо его расплылось в широченной улыбке. – Сукин ты кот, будь я неладен! – завопил Сергей, крепко обнимая Августина. Августин ничего не понимал. – По машинам! – скомандовал Сергей трем сержантам, которые продолжали стоять у них над душой. Сержанты зарысили прочь. – Защита снята! Ты понимаешь это или нет?! – воскликнул Сергей, обращаясь к Августину. После пребывания в виртуальной реальности Августин соображал исключительно плохо. – Ну, снята. А зачем бы мы еще туда лазили? Сергей фыркнул. – Тоже мне, супермен! То есть для тебя уже снять защитный экран вокруг Главного Корпуса как мне два пальца об асфальт? – Я только на кнопку нажал, – скромно пробормотал Августин. – А остальное делал мой отец… – Вы, извините, до ночи болтать будете? – деликатно вмешался Хотой, который уже давно вышел из транса и лежал на спине с закрытыми глазами, чтобы как следует сконцентрироваться. События последних дней тоже не прошли для него даром. Хотой ощущал себя сосудом, прежде полным до краев, а теперь растрескавшимся и наполовину опустевшим. Томас тоже был здесь. Он подошел и лизнул своего хозяина в щеку. – Да, правда, заболтались, – Сергей встал, привычным жестом поправил бронежилет и сказал: – Все, Августин. Ты свое дело сделал так, как не смог бы ни один из нас. Дальше – наша работа. – То есть как это?! – возмутился Августин. – Что значит «наша»? Чья это – «ваша»? – Бойцов Департамента Безопасности, которые остались верны присяге, и натуралов Хотоя. – Томас, ты слышал? Нас хотят оставить здесь жрать зеленые яблоки, в то время как они будут развлекаться вовсю! Нет, ребята, так дело не пойдет! – Слушай, Августин, – Сергей начинал нервничать, – ты чересчур важный свидетель. Даже если мы победим, пойдет такая буча, что без тебя мы в Верховном Суде загремим под трибунал. Ну а если всех нас перестреляют люди Щюро, то кому будет прок в том, что заодно с нами шлепнули и тебя? – А много мне будет проку, если всех вас перестреляют и я останусь один? – тихо спросил Августин. – Пусть идет, – неожиданно сказал Хотой. – Молодой берсерк не может не пойти. – Только пусть молодой берсерк имеет в виду: Воронова мочить нельзя. У него на груди – кардиодатчик. Если его сердце остановится – Черный Спецназ активирует крылатые ракеты. |