Книга Белые искры снега, страница 183 – Анна Джейн

– Я не знаю, чем я могла ей мешать, мы никогда особо не пересекались, – твердо сказала я. Действительно, чем?

– Возможно, ты просто не знаешь всей правды, – сказала туманную фразу Матильда. – Прости, девочка, мне пора ехать. И вот, возьми, – вдруг вложила она мне в руку несколько крупных купюр.

– Но…

– Возьми, купи себе нормальный пуховик. Этот совсем тонкий, – сказала она, поворачивая ключи и тем самым давая понять, что разговор окончен.

– Я не хочу, чтобы вы думали, что от вас мне нужны только деньги.

– Я так и не думаю. Иди.

Я не стала спорить с крестной и, попрощавшись, вылезла из ее теплого автомобиля на холод. Во дворе у нас почти не горели фонари, и Матильда включила фары, освещая мне дорогу. Когда я подошла к подъезду, она уехала.

– Настя! – раздался голос Женьки. Он появился словно из ниоткуда. Видимо, на улице парень находился давно – его плечи и шапка были в снегу.

– Привет, – сухо сказала я. И зачем он сегодня звонил мне? Все испортил. Дурак.

– Привет, – повторил он за мной, встав напротив. – Настя… – вновь произнес он мое имя и замолчал.

– Ты к нам? – открыла я тяжелую подъездную дверь и первой зашла внутрь. Ребята приходили в гости и в более позднее время.

– К вам, – двинулся он следом за мной по ступенькам вверх.

– Сегодня так холодно, – сказала я, делая вид, что между нами ничего не произошло. – И этот снег… Ужасно замерзла.

– Настя, – в третий раз повторил он мое имя, и на тускло освещенной площадке между первым и вторым этажом поймал меня за руку и развернул к себе, держа одной рукой за плечо. Мы стояли так близко, что сердце замирало. Женька ужасно мне нравился, но я не могла его простить – не за сегодняшнее хамство, это ерунда, а за то, что он был с другой. Он точно дал понять, что был. И в эти дни я была ему не нужна, хотя, думаю, он догадывался, как я переживаю.

– Прости меня, – хрипло сказал Женя. – Я не хотел тебя обидеть.

– Все в порядке, – осторожно произнесла я. Парень, глядя на меня блестящими странными глазами, поправил прядь моих выбившихся из-под шапки волос, погладил холодной рукой по щеке и склонил голову – наши лбы соприкасались.

– Прости, я не хотел, – повторил он. – Я не знаю, что на меня нашло.

Женька нежно поцеловал меня в висок, скулу, щеку, замер, словно наслаждаясь моментом, и только потом обнял, прижимая к себе.

– Настя, если бы ты только знала, что я чувствую, – прошептал он с затаенной горечью. – Я чувствую себя таким придурком…

Женя попытался меня поцеловать по-настоящему, но, едва почувствовав его губы – не в пример ладоням горячие – на своих, я попыталась вырваться. Конечно же, он был сильнее и удержал меня.

– Не надо, – устало попросила я. – Женя, отпусти меня, пожалуйста.

– Прости меня, – повторил он болезненным шепотом.

– Я простила. Но что это изменит? – Мне так не хотелось, чтобы Хирург касался меня, что почему-то думала лишь о том, чтобы он отпустил мои плечи. А раньше мне безумно нравилось касаться этого человека и чувствовать его ладони на своей коже… Что со мной не так? Может быть, я не была в него влюблена, но он определенно нравился мне, и трепет, нежность, наслаждение – все это я испытывала, обнимая Женьку или просто думая о нем. Я наивно надеялась, что со временем мои симпатии будут расти и расти, и однажды я пойму, что не могу без этого человека – я не верила в любовь с первого взгляда, про предначертание друг другу, но я верила, что любовь – это цветок, который можно вырастить из семечка взаимной симпатии, удобрив его привязанностью, дружбой и уважением. Но после моего дня рождения Женька решил, что выращивать этот цветок вместе со мной он не будет. Что ж, его право. А сделать вид, что ничего не случилось, я не могу.

– Ты ведь опять была с ним? Да? – спросил вдруг Женя. – Это он привез тебя на своей машине?

– Кто он? – не сразу поняла я.

– Тот, с кем ты сегодня обнималась, – нес какую-то околесицу друг.

– Я все видел. И тогда, и сейчас. Нашла кого-то, у кого такая крутая тачка? – он зло усмехнулся, не замечая, как сильнее сжимает пальцы на моих плечах. Видимо, видел, как я выхожу из автомобиля Матильды, и сделал неправильные выводы.

– Ладно, Настя, давай по-честному? – в его темных глазах была решимость и даже какое-то отчаяние. – Ты мне нравишься. Я тебя люблю.

– Ты уж определись, – сказала я равнодушным тоном. Мне было очень обидно, и даже плакать хотелось от таких несправедливых обвинений, но, как часто это бывало, внешне я оставалась преступно спокойной. Это часто выводило из себя Риту в детстве, когда она ругала меня.

Женька сглотнул.

– Иногда мне кажется, что тебе все равно, – проговорил он.

– Мне все равно, – солгала я.

– Я тебя люблю, – повторил он.

– Любовь сильна. Из-за нее ломаются дружба, стереотипы, мировоззрение, – почти с удовольствием произнесла я.

– Ты жестокая, – вдруг тихо, горько сказал Женя и стал говорить такое, что я никогда раньше не слышала. – Ты иногда похожа на Снежную королеву. Тебе словно все равно. С тех пор, как мы познакомились, я часто наблюдаю за тобой. Мне нравится смотреть на тебя – ты красивая и загадочная. Уверенная, самостоятельная, умная. Но ты никого не подпускаешь близко. У тебя много секретов и до тебя не достучаться. Иногда я просто боялся подойти к тебе. Привык, что у меня девчонки нежные, ласковые, добрые. Как котята. А ты больше похожа на дикую кошку, – каким-то странным тоном произнес он.

– Думаю, тогда тебе пора пойти к своим котяткам. Отпусти меня, – едко проговорила я. Женькины слова мне совершенно не понравились. Мне вообще не нравилась вся эта ситуация.

Он, не отпуская меня, сделал несколько медленных шагов вперед, заставляя меня пятиться к стене.

– Ты быстро раздражаешься, и самая частая твоя эмоция – это гнев. А я хочу видеть тебя радующейся. Я хочу сделать тебя счастливой. Дай мне эту возможность, – прошептал он мне на ухо, касаясь своей щекой моей щеки.

Женя прижал меня к стене. Кажется, он вновь хотел попытаться меня поцеловать, но не стал делать этого, вспомнив мою реакцию.

– Прости, – опять сказал он как-то непривычно ласково. – Я хочу быть с тобой. Я забуду, что у тебя был кто-то другой. Мне все равно.

– Знаешь, еще бы месяц назад я бы кричала от восторга, – призналась я. – Но тебе будет лучше с той девушкой, с которой ты проводил время.

– Что? – не понял парень.

– Я все знаю, Жень. Не стоит отпираться. Лучше признайся честно. Не люблю ложь.

По его лицу заходили желваки. Но он ничего не сказал.

– Настя, подумай. Я хочу быть с тобой. Я стану для тебя самым лучшим. Добрым, нежным, какие там еще вам, девчонкам, нравятся?