Онлайн книга «Самоучитель танцев для лунатиков»
|
– И чего же еще потребует миссис Гениальный Профессор?! – воскликнула Димпл, схватив с подоконника пепельницу и вытряхнув ее в мусорное ведро, отчего в воздух взмыло серое облачко пепла. – Чтобы мы на передовицы помещали фото щенков и котят?! А то, не дай бог, чьи-то чувства оскорбим?! «Господи, а она ведь ни капельки не изменилась, да?» – Ну, вообще-то, ни капельки, – хрипло прошептала Амина. Димпл взглянула на гору одежды рядом с ее кроватью и поморщилась: – Да ты послушай меня! Это шокирующий снимок? Да! Но он был сделан не ради этого! Он не был инсценирован, черт бы их всех подрал! И если какая-то идиотка считает, что тебе не хватает эмпатии или ты хочешь сделать деньги на чужом горе, то… – Димпл запнулась, заметив на тумбочке полупустую бутылку, и поморщилась. – Постой-ка! Да ладно, Амина… – Наши отцы пьют виски, – пожала плечами Амина. – Вот именно, – натянуто хохотнула Димпл. – Ты что, собралась пойти по стопам клана Сурьяни и допиться до кризиса среднего возраста? «А она так и не смирилась с тем, что мы – индусы?» – Ну да, не особенно… – Что?! – Ничего. – Нет, что ты сказала? – Это я не тебе. Во взгляде сестры промелькнуло сочетание гнева и беспокойства. Амина почувствовала обжигающий приступ стыда и прикрыла глаза. Она и так отлично знала, что Димпл видит вокруг себя: коллаж из одежды, пустых бутылок, пепельниц, тарелок с объедками вокруг комода. – Ами, какого черта? Что с тобой творится? «А сама-то как думаешь?» Амина покачала головой, и чувство вины, застрявшее где-то в подреберье, на удивление быстро превратилось в презрение. Конечно, Димпл легко говорить! У нее все просто: она может вести беседы о том, что уместно, а что – нет, продавать то, что надо продать, вне зависимости от результата беседы, и преспокойно жить на эти деньги, ни о чем не думая! Каково это – твердо стоять обеими ногами на земле и ощущать свое право не смотреть вниз, на дерьмо? – Я сделала этот снимок, – сказала вдруг Амина. – И что? «Не говори ей». – Я прекрасно понимала, что делаю. – Конечно! Ты фотограф! Это твоя работа! – Я хотела, чтобы это произошло. Вот почему я успела изменить настройку диафрагмы еще до того, как он прыгнул. – Амина, ты не виновата в том, что Бобби Макклауд покончил с собой. – Ведь я понимала, что это будет хорошая фотография, – продолжала Амина. – Я подумала: падающий человек – это очень красиво, получится хороший снимок. Но разве это важно? – Она нервно рассмеялась, чтобы Димпл не заметила, как предательски дрожит у нее нижняя губа. – Ты можешь себе такое представить? Как будто я снимала птиц для «Нэшнл джеографик» или каких-нибудь, на хрен, животных… – Ами, перестань! – Потому что мне нужно было это увидеть! После всех этих лет мне нужно было увидеть, как выглядит человек, который падает с такой огромной высоты! – Прекрати! – А ты знаешь, что потом я не обернулась? Даже не взглянула в его сторону! Я услышала звук удара, отвернулась и ушла, потому что уже получила то, что хотела! – Перестань! – схватила ее за руку Димпл. – Хватит! Перестань нести бред и слушай! Ты не виновата! Фото прекрасное! Момент – ужасный! Одно другого не отменяет! – выпалила она, и Амина разрыдалась. – Не отменяет, Ами, – еще сильнее впилась ногтями в ее запястье Димпл. – И тебе надо с этим смириться! Понимаешь? – Отстань от меня! – оттолкнула ее Амина. – Вы – тот самый фотограф? – Кто это? – спросила Амина. Дело плохо. Женщина уже два раза повторила свое имя. Назвала издание, где работает. «Таймс»? «Кроникл»? «Почему у меня в руках телефон?» – подумала Амина, уставившись на трубку. Маленькие черные отверстия напоминали ей маковые семечки, только они что-то ворковали, словно живые. – Что? – спросила она у семечек. «Осторожнее, малыш». – Сам осторожнее! – Прошу прощения?! – Здрасте. – Я говорю с Аминой Ипен? – Да, – ответила Амина, вновь поднося трубку к уху. – Как вы можете прокомментировать обвинения в том, что сделанная вами фотография демонстрирует недостаток человечности? «Ой, да ради бога! А кто ее видел, эту человечность?! Все гребаное ЧЕЛОВЕЧЕСТВО только и делает, что демонстрирует недостаток человечности!» Амина задумалась над этим. Над тем, что такое человечность, а еще о высокомерии – странное слово, она сразу же представила себе огромную, высокую мусорную кучу, измеряющуюся в количестве положенных человеческих душ. – А чеки-то все приходят, – вдруг сказала она. – Чеки? – переспросила женщина в трубке. – А я их обналичиваю, – немного удивленно добавила Амина. – Видимо, как-то так. – Вы говорите о гонорарах за использование вашей фотографии Бобби Макклауда? Послышался стук пальцев по клавиатуре. Роботы. Компьютеры превращают людей в роботов. Язык подсоединяется к пальцам, а пальцы – к клавиатуре. – Ощущаете ли вы неловкость, зарабатывая деньги на этой истории? «О ДА!» Амина огляделась, нашла стакан с водой, залпом выпила половину и прошептала: – Я знала, что делаю. – Мисс Ипен? – Я знала, что он сделает это. – Что вы имеете в виду? Действительно, что же Амина имела в виду? Прикрыв глаза, она снова увидела парковку перед колледжем, залитую лучами закатного солнца. Акил идет к микроавтобусу, приподняв плечи под кожаной курткой. В ее голове вдруг появилось несколько отдельных слов, а потом из них сложилась фраза, и слова упали с ее языка, словно камешки в воду: – Спрячь ключ. – Прошу прощения? – Кроме меня, никто не знал. Никто не знал, что происходит. Только я могла остановить его. По-моему… по-моему, он просто заснул за рулем, так бывает, знаете? Удар был просто оглушительным. Жуткий звук, оказавшийся смехом, поднимался откуда-то из области между горлом и сердцем. Если на это место кто-нибудь наступит, ее разобьет паралич раз и навсегда. «Ами, повесь трубку!» – У вас были какие-то дела с Бобби Макклаудом до его самоубийства в среду? – спросила женщина. – Вы знали его до того, как это случилось?! – И вы что, верите ему? Господи, да это же Бен Кингсли! Как вы можете ему верить? – Прошу прощения?! «Немедленно положи трубку!» |