Онлайн книга «Тайна моего отражения»
|
– Я бы предпочла в качестве «спасибо» информацию. – Я не знаю ничего. – Врешь. – Правда. Я видел только его, ну, того, светлого. – Что он тебе поручил, с самого начала? – Он сначала велел пойти на конференцию, куда твоя подруга… или сестра, не знаю – должна была идти. Велел затесаться в толпу журналистов и сделать ее снимки. – В понедельник? – В понедельник. Я как раз прилетел утром. – Откуда он знал, что у Шерил будет конференция? – Он мне не докладывал… Дай воды. – «Пожалуйста» надо говорить. Ты плохо воспитан. Дима зыркнул на меня из-под бровей и, облизав разбитые губы, внятно проговорил: «Пожалуйста»… Джонатан, которому я переводила по мере нашего разговора, кивнул. Я принесла Диме воды, придержала стакан – его руки были по-прежнему за спиной. – А если вы меня вправду не убьете… Что вы со мной сделаете? Отпустите? Мы не успели обсудить это с Джонатаном, но я полагала, что мы его сдадим полиции. Сообщать об этом Диме мне, однако, не хотелось – эта перспектива была для него немногим лучше скорой смерти. Французский суд – не русский, кореша не вытащат за взятку. Впрочем, кто сказал, что в России кореша вытащили бы? Скорее пристрелили бы, чтобы не проболтался. – Не знаю, подумаем, – ответила я. – Что было дальше? – Фотографии мне велели факсом отослать в тот же день. Ну, я отослал. Тогда сказали следить за ней и телефон прослушивать. – Погоди-ка. Раз тебе поручили сделать фотографии Шерил, значит, идя на собрание, ты еще не знал, как она выглядит. Так как же ты ее опознал? – А мне сказали, что она экологичка и что у них будет большая конференция, вроде международного съезда. И дали адрес. Я туда и пошел, а там услышал, к ней обращаются: Шерил Диксон. Там народу была уйма, и все чего-то кричали и у нее спрашивали, на всех языках. Русские там тоже были, слышал, говорили по-русски… И журналистов – до хера. Так что мне было раз плюнуть среди них затесаться. Выслушав мой перевод, Джонатан спросил: – В России тоже существует экологическая группировка? – Да. Даже, кажется, несколько. – А они все связаны между собой, это интернациональное движение. Где Шерил – ответственный секретарь. Тогда тот – или те, кто послал эту дрянь, просто-напросто навели справки у русских экологистов… Правильно я рассудил? – Еще как! Откуда ты узнал ее адрес? – повернулась я к Диме. – Да я в тот же вечер ее «проводил» до дома! – хмыкнул он. – Когда тебе сказали за ней следить и прослушивать ее телефон? – Во вторник. – С какой целью? – Мне тогда же сказали, что есть еще одна девка, на нее похожая, и что я должен ее засечь. – Меня то есть… – Ну. – Как же ты мог прослушивать телефон? Ты же только что пытался нас уверить, что не говоришь по-французски? – Говорю… Немного… В школе учил. – Я одного не понимаю, – повернулась я к Джонатану. – Откуда они знали, что мы с Шерил встретились и что через нее можно выйти на меня? – Хороший вопрос… Игорь? Ты ведь посылала ему ваше с Шерил фото! – Нет. Игорь, увидев наши фотографии, все понял и потребовал, чтобы я сменила адрес и прекратила всякие контакты с Шерил. Он не мог дать убийце или заказчику наш снимок. Кроме того, они ведь не стали бы просить этого подонка делать фотографии Шерил, если бы у них уже было наше фото? Нет, это не Игорь. – Но могло быть и так: они каким-то образом видели ваши снимки, но не знали, на кого это ты так похожа. Соотнеся с полученными от киллера снимками Шерил, они поняли, кто есть кто и что вы уже нашли друг друга… – И поручили Диме… Значит, тебе велели меня засечь? – это я уже к Диме обратилась. – Ага. Ты меня провела пару раз… Но я все же тебя выследил. – Где? Когда? – В пятницу. Что, думаешь, меня легко прокатить? Я не пальцем деланный. Я в пятницу с самого утра наблюдал за домом Шерил. Видел, как ты пришла. А ты меня не заметила. – Тебе дали задание убить нас обеих? – Сначала мне ничего не сказали. Велели следить, фотографии отослать, прослушивать, тебя застукать. И звонить каждый день за дальнейшими инструкциями. Но я сразу понял, ко мне же обращаются по мокрому делу. Я поначалу не хотел браться – с фотками чикаться, отчеты давать… Но мне хорошо заплатили. А в пятницу сказали – накрой обеих. Как и когда – мне самому решать, но желательно поскорее, сказали… – Это был все тот же человек? – Да. Но иногда он заставлял ждать меня у телефона. По-моему, советовался с кем-то. – Бомбу когда положил? – Той же ночью. – Она у тебя с собой была, что ли? – изумилась я. – Это мой арсенал. Из Москвы привез. Ну, не самолетом, конечно… Джонатан, которому я перевела эту часть разговора, мне напомнил, что Дима явился в Париж из Бельгии. Стало быть, он пересек всю Европу на машинах… – Конфеты тоже ты принес? – продолжила я допрос. Дима кивнул. – А ядом кто их начинил? – Я… У меня яд тоже всегда с собой… И шприц. – Оснащенный… Для меня конфеты были? – А то для кого же? – удивился Дима. – Другая-то без сознания, кушать не может. А к тебе этот вот, – мотнул он головой в сторону Джонатана, – ходил, и все так аккуратненько получилось, вроде как он и принес с цветочками… Дима хихикнул от самовосхищения. – Я смотрю, у тебя что-то настроение поднялось, – повысила я голос. – У тебя нет права на хорошее настроение, потому что ты подонок, Дима. Хихикнешь еще раз, и мы тебе его сильно испортим. Ясно? Дима помрачнел. – Что ты искал в квартире Шерил? Это ведь ты туда забрался, не так ли? – Сказано было все ее фотки выкрасть и документы. – И ты не смог найти все, потому что какая-то часть попала в полицию, а потом в больницу… И ты вскрыл там камеру хранения, чтобы выкрасть оставшуюся часть? Дима угрюмо кивнул. – Зачем? – Не знаю. Мне велели человека убрать и все его следы уничтожить. Я непонимающе посмотрела на Джонатана. Зачем? Зачем надо было уничтожать все следы? Но Джонатан в ответ лишь поднял брови. – А меня… Если бы тебе удалось меня убить, ты мои фотографии и документы тоже должен был бы выкрасть? – Я ж тебе говорю: мне инструкции по телефону давали. Сначала велели убить. А что мне потом бы сказали – не знаю. Может, и твои фотки велели бы… |