Книга Колесо крутится. Кто-то должен поберечься, страница 52 – Этель Лина Уайт

Хотя Элен нравился интерьер «Вершины», у современного декоратора он не вызвал бы восхищения. Из мебели – только резной стул с подлокотниками, обрубок терракотовой сточной трубы (для мокрых зонтов) да невысокая пальма на лазурно-синей фарфоровой подставке.

Элен распахнула двери и вошла в холл, заставленный массивной мебелью красного дерева. Пол здесь был полностью покрыт ковром цвета морской волны; радиопровода путались в тяжелых шторах, которые прикрывали дверь в гостиную. Во влажном воздухе пахло примулами в горшках и чаем оранж-пеко.

Хотя Элен старалась не шуметь, кто-то с острым слухом различил скрип дверей в прихожей. Бархатные шторы раздвинулись, и прозвучал взволнованный голос:

– Стивен, это ты? А-а, вы…

Элен уловила разочарование в голосе молодой миссис Уоррен.

– Вы поджидали Стивена? Поэтому так нарядились? – спросила она.

Оценивающим взглядом она окинула черно-белое атласное платье Симоны: казалось, ее доставили сюда вместе с музыкой прямиком из лондонского ресторана, с какой-нибудь танцевальной вечеринки. Она во всем следовала моде, даже рисовала искусственные губы и брови поверх натуральных. Каскады блестящих черных волос спадали на плечи, на ногтях блестел ярко-красный лак.

Несмотря на изящные линии, проведенные по выбритым надбровным дугам, и тонкий алый контур губ, Симона недалеко ушла от пещерного человека. Глаза ее горели первобытным огнем, и этот взгляд выдавал в ней необузданную натуру. То ли красивая дикарка, то ли дитя современной цивилизации, требующее самовыражения.

Словом, по всему было ясно: эта девушка привыкла поступать как заблагорассудится.

Она сверху вниз посмотрела на Элен, и разница в их росте стала еще заметней. Элен была без головного убора, в поношенном твидовом пальто, распушившемся от сырости. С улицы она принесла в дом стихии: грязь на ботинках, румянец на щеках от ветра, капли дождя в рыжих волосах.

– Не знаете, где мистер Райс? – сердито спросила Симона.

– Он вышел за ворота, – ответила Элен, которая всегда оказывалась в нужном месте и заставала все важные встречи и расставания. – Говорил, что хочет с кем-то попрощаться.

Симона помрачнела, вспомнив, что студент утром уезжает, но вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд мужа и резко обернулась. Ее супруг был высокого роста, с взъерошенными рыжими волосами, и носил очки в роговой оправе.

– Чай перезаварится, – сказал он тонким голосом. – Не будем больше ждать Райса.

– Я буду, – отозвалась Симона.

– Кекс остынет.

– Обожаю холодный кекс!

– И ты не поухаживаешь за мной?

– Извини, дорогой. Мама меня этому не учила.

– Понятно. – Ньютон пожал плечами и отвернулся. – Надеюсь, дражайший Райс оценит твою жертву.

Симона пропустила его слова мимо ушей и обратилась к Элен:

– Увидите мистера Райса – скажите, что его ждут к чаю.

Девушка нехотя пошла наверх. На втором этаже она остановилась у Синей комнаты и навострила уши. Хозяйка комнаты внушала всем ужас, а у Элен вызывала жгучий интерес. Она лежала внутри, словно незримый, но окутанный мифами и легендами герой древности.

Услышав за дверью шепот мисс Уоррен, временно исполнявшей роль сиделки, Элен решила проскользнуть в ее комнату и расстелить постель.

«Вершина» представляла собой трехэтажный дом с двумя лестницами и полуподвалом. На каждом этаже была ванная, но в засуху без воды. Сами Уоррены – леди Уоррен, профессор и мисс Уоррен – спали на втором этаже; гостям отводили комнаты на третьем, а чердак предназначался для прислуги, если таковая была. Сейчас там обитали только супруги Оутс.

Ньютона отныне считали гостем, поэтому они с женой жили в Красной комнате на третьем этаже, а его старую детскую, смежную со спальнями леди Уоррен и профессора, приспособили под комнату для сиделки.

Прежде чем Элен вошла в спальню мисс Уоррен, случилось маленькое происшествие, сыгравшее немалую роль в будущем. Дверная ручка провернулась, и Элен пришлось нажать на нее с усилием, чтобы открыть дверь.

«Наверное, винт разболтался, – подумала она. – Надо будет взять отвертку и подкрутить».

Всякий, кому был знаком характер Элен, знал, что она без труда изобретала повод заняться непривычной работой, даже если ради этого приходилось пренебречь прямыми обязанностями. Возможность разнообразить ежедневную рутину подогревала страсть девушки к жизни.

Мисс Уоррен жила в унылой пустой комнате – коричневые обои, коричневые шторы, коричневая обивка мебели. Единственным ярким пятном была диванная подушка цвета старинной позолоты. Комната больше походила на рабочий кабинет: многочисленные полки и стеллажи ломились от книг, письменный стол был завален бумагами.

Элен удивилась: кто-то уже закрыл ставни, а на бюро, точно кошачий глаз, горела небольшая лампа под зеленым абажуром.

Когда Элен вышла в коридор, мисс Уоррен закрывала дверь Синей комнаты. Как и брат, она была высокого роста и крепкого телосложения, однако на этом их сходство заканчивалось. Мисс Уоррен была властной благородной дамой с невзрачным лицом и глазами цвета дождевой воды.

С профессором ее роднило еще и желание скрыться от посторонних глаз, пресечь любые посягательства на личное пространство. Однако отрешенный взгляд мисс Уоррен уносил Элен куда-то далеко, а профессор своим взглядом буквально испепелял.

– Уже поздно, мисс Кейпел, – монотонно проговорила мисс Уоррен.

– Прошу прошения! – Элен заволновалась: как бы не лишиться драгоценной работы! – Возможно, я неправильно поняла миссис Оутс? Она сказала, что я свободна до пяти часов. У меня был первый выходной.

– Я отнюдь не обвиняю вас в несоблюдении обязанностей. Я лишь заметила, что не стоит гулять в столь поздний час.

– Благодарю за беспокойство, мисс Уоррен. Я действительно загулялась и ушла дальше, чем хотела. Но я успела вернуться засветло: стемнело, только когда до дома оставалось не больше мили.

– Одна миля – это немало, – заметила мисс Уоррен. – Даже при свете дня опасно уходить так далеко. У вас достаточно дел по дому, физической нагрузки должно хватать. А свежим воздухом можно подышать и в саду.

– Разве это сравнится с настоящей долгой прогулкой? – возразила Элен.

– Конечно, нет. – Мисс Уоррен вяло улыбнулась. – Однако поймите: вы молоды, и я отвечаю за вашу безопасность.

Хотя предостережение звучало странно из уст холодной и чопорной мисс Уоррен, Элен невольно вздрогнула: опасность буквально витала в воздухе – даже здесь, в доме, а не только в темной дремучей лощине.

– Бланш! – Из Синей комнаты донесся низкий голос, больше похожий на мужской. Статная мисс Уоррен мгновенно съежилась; перед Элен была уже не грозная высокомерная особа, но школьница, спешащая на зов школьного учителя.