Онлайн книга «Голая королева»
|
– По крайней мере, она мне ничего такого не писала. – Вы только переписывались все это время? Не встречались? – Виделись, когда она уже с Мурашовым познакомилась. Я на свадьбе у них была тоже. – А после ее замужества? – Я два раза ездила к ним, у них на даче останавливалась. Первый раз через полгода после свадьбы. А второй – еще через год. – И с тех пор вы не встречались? – Нет. Только переписывались. – Какое у вас впечатление, счастлива она в браке? – Не знаю. Аля вообще очень странная. То она такая тихоня, всего боится, то вдруг решит, что знает, как надо поступать, – и поступает, советов не слушает. Решила замуж выходить за Мурашова. Я, конечно, понимаю, партия хорошая, но я ей говорю: «Ты хорошо подумала? Ты его-то любишь?» И знаете, что она мне в ответ? «Какая разница, – говорит, – в семейной жизни не это главное». А что, интересно, главное? И это Аля, которая всегда мечтала о настоящей любви, о такой, знаете, как в романах! Я даже боялась за нее – где найдешь в наше время настоящую любовь, возвышенную! Смотрите, на экранах только что делается – от манекенщиц всяких, моделей там, проходу нет! Как будто красивое лицо и длинные ноги – самое главное! Кого сейчас интересуют душа, благородство, ум, искренние чувства? Эх, что и говорить… – Так Алина вам сказала, что любовь – это неважно? – вернул Катю к теме Кис. – Да. Я тогда удивилась… Ну, думаю, должно быть, у нее новая теория! У нее все время какие-то теории. Например, одно время она считала, что настоящую любовь надо заслужить. Не перед человеком, которого ты полюбишь, ты его, может, даже пока и не встретила, а так… – Перед богом, что ли? – попытался помочь ей Кис. – Нет. Ну что-то вроде того, что хорошее притягивает к себе хорошее. Она этими мыслями со мной только делилась, больше ни с кем. Кто бы ее еще мог понять! – А какие у нее еще были «теории»? – Когда она решилась к Марго ехать, я ей напомнила про все эти ее рассуждения. А она мне заявила, что теперь она поняла, что стремиться общаться только с хорошими людьми – это род гордыни. Надо быть терпимой к слабостям… Так, кажется. Да, я даже ее спросила: «Так ты меня бросаешь и уезжаешь к Марго, чтобы не быть гордой?» – Значит, когда она замуж выходила за Мурашова, у нее была, по вашему мнению, не любовь, а теория? – Я не могу вам точно сказать. Она за то время, что мы не виделись, изменилась, стала не такая, как раньше. Стала будто больше уверена в себе, все время улыбалась, так, знаете, немножко иронично. Вроде над собой ирония или над всеми – не поймешь. Как бы все в шутку делает. А ты ломай голову: любит – не любит, всерьез говорит или нет! – Ну, а по вашим ощущениям? Слова словами, но ведь что-то можно и почувствовать? – наводил Кис. – Ох, вы меня замучили. Не знаю я. И по ощущениям – не знаю. Со стороны все вроде бы нормально, хорошая такая пара, внимательные друг к другу. Муж у нее человек очень приятный, вежливый, настоящий джентльмен. Да вы и сами, верно, видели? – Ну подумайте, Катя, влюбленные люди то взглядом перекинутся, то дотронутся, то улыбнутся. Такие мелкие знаки особенного внимания. Не замечали? – Могу вас заверить, друг на друга они не кидались. Аля вообще не такая, как эти все, которые на улицах чуть не любовью занимаются, напоказ, как животные. Да и муж ее – человек воспитанный. – Хорошо, – сдался Кис, чувствуя, что он не сумеет объяснить Кате предмет своего вопроса, – хорошо, а вот скажите мне, изменились ли их отношения со временем? От вашего первого приезда до второго? Катя задумалась, созерцая грязный столик. – А ведь, пожалуй, вы правы… – произнесла она наконец. – Действительно правы… Я теперь понимаю, что вы имеете в виду. Что-то у них таки изменилось. Не сумею вам в словах выразить, но изменилось. Как, знаете, вроде выключили что-то или занавес опустили, как в театре… – Будто спектакль закончился, вы хотите сказать? – Это, может, чересчур сильно сказано, что спектакль, но сравнение ваше похоже… Вроде как роли свои сыграли – и разошлись. Каждый в свой угол. Только «да, дорогой», «да, дорогая» – и все. – Как по-вашему, могла Алина уйти от мужа? – Это было бы очень глупо. – Я понимаю, Катя, это ваше мнение, – начал терять терпение Кис, – но я хотел бы узнать – Алина могла бы это сделать? – От нее никогда не знаешь, чего ждать. Это такая тихоня, знаете, в тихом омуте черти водятся. Могла, наверное. Она советов не ждет и не слушает. Если б слушала, столько бы глупостей не наделала! А потом, чего вы спрашиваете? Она ведь таки уже ушла, как я вас поняла? Так чего ж теперь спрашивать! – Верно. Но я должен проверить все возможности. Как вы думаете, Катя, если Алина решила уйти от своего мужа – это в ее характере уйти вот так, не сказав ни слова, ничего не объяснив, просто исчезнуть? – А как она, по-вашему, сделала с Марго? Так и сделала! – Ну это разные вещи – то подруга, а то муж. – Ну, не знаю. Аля на все способна. – Она оставила свою машину. И драгоценности тоже не взяла. Что вы мне на это скажете? – С нее станется! – То есть вас это не удивляет? – Меня уже ничего не удивляет. – Скажите мне, Катя, вы бы к коричневой юбке взяли темно-синюю сумку? – Темно-синюю? – Да, с белой каемочкой. – А кофточка какая? Кис достал из кармана бумажку: – Бежевая. Майка. Трикотажная. – Это Аля так была одета? – Аля. – Ну, смотря куда. Если в магазин – то мне все равно, какого цвета. А если в гости… С белой каемочкой? – Я уже все понял, Катя, спасибо. – Нет, не взяла бы, наверное… – Спасибо, я уже понял. – Хотя смотря какого оттенка… – Вы мне уже ответили на мой вопрос, я уже вполне удовлетворен вашим ответом, спасибо, Катя! Скажите мне лучше, куда она могла отправиться, по-вашему? – Ох, что вам сказать? Аля со мной все меньше и меньше делится своими мыслями и планами. Раньше она мне все рассказывала, всем со мной делилась… А теперь даже не предупредила, что Алекса собирается бросить… У Кати положительно была потрясающая способность переводить разговор на себя. Но Кис давил подступающее раздражение, испытывая скорее жалость к этой нескладной девахе, чем неприязнь. – Так вы думаете, что она просто ушла от мужа? – Не пойму я вас, Алексей Андреевич, вы ведь мне сами так и сказали! – Вообще-то я сказал, что она исчезла. Но, судя по всему, ушла она сама, добровольно… |