Онлайн книга «"Сандал" пахнет порохом»
|
– А я как раз хотел просить тебя, отец, присмотреться к Мадине из Алай-юрта – дочери Сулумбека, что живет возле мечети… Возможно, ты согласился бы засватать ее для меня, – тихо произнес он, с трудом выдавливая слова. – А теперь и не знаю, что делать… – Я сам решу, кого для тебя сватать! – перебил отец. – Твое дело – разобраться с этими слухами! Нужно найти негодяя, и сделать так, чтобы больше никому неповадно было бросать тень на наш род! Джамалутдин молчал, опустив голову, будто изучал узор клеенки. И то, что он не возмущался, не хватался за кинжал, и не грозил убить клеветника, выдавало его с головой. Старшие мужчины переглянулись. – Это правда? – спросил Умар, глядя на поникшего брата. – Посмотри мне в глаза! – Да, – еле слышно выдавил из себя Джамалутдин. – Что-оо-о?! – изумленно воскликнул отец. Его глаза расширились так, что, казалось, вылезут из орбит, а мускулистые руки сжались в кулаки. – Рассказывай, как это было! – Амир Саббах дал мне негодную деталь и приказал подрывать заряд, который был в двух шагах от нас, – тяжело вздохнув, начал Джамалутдин. – Он знал, что взрыва не будет, а я был уверен, что мы умрем. Но я выполнил приказ и нажал кнопку. И даже не понял, как это получилось… Когда он закончил, наступила тишина. Старшие мужчины смотрели в стену, на скулах играли желваки. – С одной стороны – это позор для семьи, – наконец, нарушил молчание отец. – А с другой – получается, что Саббах сам спровоцировал то, что случилось. – Да, – кивнул старший брат. – Он поступил нехорошо, амир не должен так поступать со своими моджахедами. Но как теперь прекратить эти слухи? Их разносят эти обезьяны Абдаллах и Хуссейн, а им рот не заткнешь… Тебе надо совершить подвиг, чтобы смыть позор! – Думаю, у меня скоро будет такая возможность, – сказал Джамалутдин. – Амир Саббах отправляет меня в Москву для сопровождения Зухры. Я надену на нее пояс шахида и провожу до цели. – Это вместо Зары, которая подорвалась вместе с инструктором? – спросил Умар. – Да, – подтвердил Джамалутдин. – Хороший был парень. Его звали Иса, хотя он представлялся Арсеном. Иса давно занимался взрывным делом, не знаю, как получился этот взрыв… По сравнению с ним, я – мальчишка… – Мне это все не нравится! – сказал отец. – Одно дело воевать с вооруженным врагом в честном бою, а совсем другое – вот так, исподтишка… Что плохого сделали нам люди, которые погибнут? И почему должна умереть молодая девушка? – Тихо, отец, так нельзя, кто-то может услышать, – понизил голос Умар. – Ну и что? Я ведь говорю правду! Разве родители этих девушек радуются тому, что они делают? Умар досадливо махнул рукой. – При чем здесь правда? Знаешь пословицу: «Бойся, чтобы твой язык не перерезал тебе горло!» За такие слова всех нас могут убить… Отец недовольно замолчал. Но ненадолго. – Разве я должен радоваться тому, что будет делать Джамалутдин? Ведь этот Иса тоже думал, что вернется домой невредимым! – Ничего, отец, все будет в порядке, – попытался успокоить его Джамалутдин. – Только я совсем не знаю Москвы, был там всего один раз… Может, от этого у меня плохое предчувствие… – Возьми себя в руки! – повысил голос Умар. – И выбрось из головы эту Мадину. Она опозорила свой род еще больше, чем ты. Никто и никогда не возьмет ее замуж! – Почему ты так говоришь, Умар? – вскинулся Джамалутдин. – Ты ведь ее не знаешь… – Открой глаза, брат! Я сам отводил ее к Саббаху. Она его любовница. Он забавляется с ней, чтобы расслабиться. – Ты специально так говоришь?! – Да все, кто у него в охране, знают об этом. Думаешь, зачем амир ее так часто вызывает? А теперь у нее округлился живот, Зухра с ней живет в одном блоке, она первая заметила, и стала шушукаться с другими женщинами… Пошли слухи, скоро всем все станет ясно! – Ну, она делает это не по своей воле… – По своей, не по своей – какая разница? Главное, что делает! – Вай, вай, – покачал головой отец. – Что там вообще у вас творится? Амир спит со своей подчиненной и издевается над моджахедами… Тот, кто должен быть для них вторым отцом и примером… Джамалутдин совсем поник головой. – Отец, мне нужно побыть одному, – попросил он. – Нет, не нужно! В одиночестве тебе в голову могут прийти глупые мысли. Чтобы этого не случилось, пойдите вместе с Умаром к сараю, наколите много дров на зиму и сложите их там аккуратно! Слово отца – закон! Братья молча поднялись и вышли на улицу. Через несколько минут застучали топоры и затрещали раскалываемые пни и разрубаемые ветки. Ингушетия, Сурдахи, ноябрь 2004 г
На седьмой день после смерти Муслима нервы у Борза сдали окончательно. Он не понимал, что вокруг происходит. Всегда понимал, а теперь – перестал. Больше того, раньше он управлял всем, что происходит в округе, причем так, чтобы из любых событий извлекать максимальную выгоду для себя. А теперь в его секторе и прилегающих районах происходило неизвестно что. Кто-то устроил засаду и расстрелял колонну кафиров… Никто не знает, кто это сделал. И никакой выгоды он не получил, кроме активизации федералов и нескольких рейдов, в которых двое его бойцов погибли, а трое – захвачены и пропали бесследно. Кто-то уничтожил группу молодого амира Исмаила Умарова. Кто? Опять неизвестно! А какова его, Борза, выгода? Никакой, один убыток – он выступал против назначенца Саббаха, значит, тот думает, что это его рук дело… Кто-то убил Муслима… Кто? Ответа нет. Но ясно одно: в зоне его ответственности действует неизвестная, невидимая и жестокая сила… Что это за сила?! Окончательно выбитый из колеи, он сидел в своей землянке и курил кальян. Убийство брата – это уже личное дело! Только теперь он почувствовал, как много Муслим для него значил, и как родственник, и как помощник – надежный связник, грамотный осведомитель, опытный взрывник… Сидя на жестких, хотя и покрытых травяным матрацем, нарах, Борз поднес ко рту мундштук кальяна и жадно втянул в себя очередную порцию дыма. Стойкий запах гашиша быстро заполнял небольшое помещение с земляным полом, стенами и потолком из березовых жердей, столом, табуреткой и нарами. В жерди стен были вбиты гвозди, на которых висела его одежда, оружие и большая сумка из желтой кожи с длинным ремнем, чтобы носить на плече. Из динамиков старого кассетного магнитофона негромко лился нашид [29] в сопровождении бубна. Загаженная мухами керосиновая лампа тускло светила сквозь висящий слоями густой дым, со специфическим запахом. Краем глаза Борз заметил какое-то движение и быстро повернулся, выхватив из-под матраца позолоченный «Стечкин». Из желтой сумки выглядывала бронзовая богиня Тара и делала какие-то знаки руками. Борз выстрелил, статуэтка спряталась. |