Онлайн книга «Транзит из ада»
|
– Тимофей Степанович, подойдите, посмотрите. Так и должно быть? Старик надел очки. – Видать-то плохо… не… так не было. Здесь нары для рабочих должны были быть, а это что такое? На экране были какие-то завесы… – Так… машину не выводи. Капляк! Подбежал один из десантников. – Шуругин и твоя тройка идут вниз. Шуругин первым, докладывает о радиации. Если есть угроза – дальше не идете, уходите наверх. Если нет угрозы – проходите, зачищаете помещение, докладываете. Ты за старшего. – Есть. – Трещотка будет с вами. Если отбой – сразу назад, без геройства, понял? – Есть. – Вперед! – Клевко, доклад. – Движения нет, чисто. Группа десантников спускается вниз. Первым заходит тот, что с дозиметром. Щелкают секунды… – Шуругин, доклад! – Уровень повышенный, но непосредственной опасности нет. Можно работать. – Респираторы надеть, вперед… Десантники идут вперед, респираторы простейшие, но позволяющие заметно снизить риск заражения. – Здесь какое-то оборудование… В бывшем бомбоубежище около одного из цехов десантники нашли оборудование неизвестного назначения, целую линию, включая манипуляторы для работы с особо агрессивными средами. Ну, это хорошо известный по фильмам ящик с манипуляторами внутри, можно руки просунуть в нечто вроде перчаток и работать; а есть более современные, надеваешь перчатки, делаешь рабочие движения в безопасной среде, а манипулятор их автоматически повторяет. Точно такой и был установлен здесь – его цена превышала миллион евро. Нашли и несколько десятков готовых контейнеров для безопасной транспортировки радиоактивных отходов – они были переделаны по непонятным спецификациям, имели выводы для подключения пульта управления. Но самого главного – готовых изделий – они так и не нашли. Их не было… – Духи справа! Духи справа! Длинная автоматная очередь – и вперед, только не останавливаться. Убил, ранил – разницы нет. Главное – проехать. Пока ты едешь, ты жив. Остановился – тебе конец… – Левее! Набережная подсвечена горящим бронетранспортером, у него взорвался боекомплект, горит хорошо, жарко. Трассеры уходят в сторону другого берега через распахнутые настежь дверцы десантного отсека. Где-то в небе кружат ударные беспилотники и боевые вертолеты… – Духи по фронту! Духи… Это слово раньше означало «душман». Душманы – это афганские боевики, это слово заменило слово «немцы» в лексиконе Советской армии в восьмидесятые. Но тогда мы все были в одном строю, и русские грудью прикрывали украинцев, а украинцы русских от душманской пули в далекой враждебной стране. Да что там… многие даже не знали национальности друг друга… какая разница, кто какой национальности, когда завтра, когда сегодня – в бой. Но сейчас… Мне позвонил мой дед, погибший на войне, И попросил: «Скажи оставшимся в стране, Которую я спас, что весь мой полк скорбит, Что от славянских пуль славянский сын убит» [37] . Ракета «РПГ» ударила в моторный отсек головной «Шкоды», от удара взлетел капот. Машина завиляла, пытаясь остановиться… Крыленко ехал во второй, и первый раз его ранили, когда они выскакивали из машины, чтобы занять оборону. Он почувствовал удар… но с ног его не сбило, он занял оборону за машиной. Стреляли со всех сторон, он посмотрел на свою ногу… потом сунул руку в карман и до конца, как на учениях, затянул жгут. Потом снова стал стрелять… стрелять в тех, кто еще вчера был его сослуживцем. Рядом кто-то из спецов орал то ли в телефон, то ли в рацию. – Лидер, я Гранит, Лидер, я Гранит, мы остановлены между мостами, дальше двигаться не можем! Нужна срочная помощь, срочная помощь, как понял? Мы не выберемся с аппаратурой… Крыленко отстрелял магазин, вставил другой и тут увидел в свете фар вывернувшего на набережную джипа человека с коротким автоматом. Он бежал к укрытию… Крыленко вдруг понял, что это его брат, а за ним – пикап с крупнокалиберным пулеметом. Пикап вспыхнул, брат повернулся, чтобы посмотреть… и вдруг упал там же, где стоял, словно от удара. «Это не брат… – сам себе сказал сержант Крыленко. – Это не мой брат. Это не мой брат…» Он смотрел в прицел на горящий пикап и видел, как упал еще один нацгвардеец, потом еще. Работал снайпер. А по мосту уже шли два «Тигра» из резерва… – Лидеру-один, Тайфун. Лидеру-один, Тайфун. – Принимаю, Тайфун. – Наблюдаю красные вертолеты, красные вертолеты уходят. У американцев свои обозначаются как «синие», а противник – как «красные». У нас противник обозначается зеленым цветом (надо объяснять, почему?), а свои – красным. Над нашей страной нет больше красного флага, но красные по-прежнему свои. Потому что красное знамя развевалось над Берлином в мае сорок пятого. И с тех пор никакого другого флага и никакого другого цвета у нас быть не может. По крайней мере, до того момента, пока мы не одержим новую победу, сравнимую по масштабу с той, что одержали в мае… Вертолеты уходили. Первая часть наших сил закончила работу и сворачивалась… – Принято. Прекращайте наблюдение и сворачивайтесь. Вас заберут с вертикали через пятнадцать минут, как поняли? – Тайфун, принял. Посмотрел на часы… да, пора. – Крым, уходим… Станки оставить здесь – нечего их тащить. А вот оружие надо сохранить, еще неизвестно, как пригодится, да и числится за мной. Разбираю винтовку, бросаю составные части в чехол – там разберемся… – Крым… Появляется Крым – он свое оружие держит в руках. – Валим. Через верх… В темноте, высвечиваемой только стрельбой в городе, поднимаемся на крышу. Нас заберет не один из десантных вертолетов, а вертолет специальных сил, присланный за нами. У десантных своя задача, им еще дойти надо и по пути где-то дозаправиться. Когда поднимаемся на крышу, видим удивительное зрелище – как гаснет город. До этого в городе было освещение, светились окна, из-за нападения многие люди включили свет, чтобы посмотреть, что происходит. Но сейчас – то ли случайно, то ли по умыслу – были повреждены магистральные ЛЭП, и свет почти мгновенно погас, город погрузился во тьму. Стал темным и страшным… – Я ставлю маяк. – Давай. Маяк представлял собой устройство размером с коробок спичек, я активировал его и отбросил от себя. – Маяк активирован. – Наблюдаю движение на набережной… – отозвался Крым. |