Онлайн книга «13 способов ненавидеть»
|
Клочки нашей плоти на колючках времени. Именно так представлялось Алексею Время: кусты, через которые продираешься – и при этом оставляешь на их колючках клочья собственной плоти, фрагменты своей жизни, уже отдышанное дыхание, отлюбленные и отненавиденные чувства, передуманные мысли, разлуки и разрывы... Но у тебя нет выбора ни в направлении (только вперед!), ни в способе продвижения (только через колючие кусты!) – и ты продираешься. Столь же неизбежно и неотвратимо, как младенец, которому пришла пора появиться на свет, продирается через тесное лоно матери... А твоя жизнь оседает на острых колючках Времени по частицам... Неумолимо убавляясь. Можно ли собрать ее, проделав обратный путь? Восстановить по частицам содранной плоти, снимая с колючек Времени кусочки иссохшей, отчужденной от тебя жизни, пытаясь сложить из них пазл прошлого? Алексей вдруг подумал, что, проживаемое заново в долгих рассказах, собственное прошлое так же иллюзорно, как воспоминание о фильме. О том, что случилось не с тобой. Прошлое подсознательно приравнивается к вымыслу, к иллюзии. Реально только сегодня. И оттого-то так тянет о прошлом говорить: потребность доказать себе и другим, что оно было, действительно было! Что это не иллюзия... ...Он попросил допуска к украшениям Лили – и был немедленно допущен. Несколько шкатулок с бижутерией, в которых преобладали цветные камни: рубин, гранат, сапфир, изумруд – в оправе из золота и серебра. – Ваша жена, я смотрю, предпочитала камни... – Да. Они ей шли. – Ваши подарки? – Отчасти. Она любила сама покупать украшения. Мои практически не носила... Говорила, что я не чувствую ее стиль. – У нее был какой-то знакомый ювелир? Или магазин, который она предпочитала? Некоторые вещицы, похоже, изготовлены в художественных салонах... Впрочем, я не знаток, возможно, что нынче и в обычных магазинах продают такие... Он вытащил из груды серебра небольшой медальон и показал его Николаю. – Это авторская работа, полагаю? Тот пожал плечами. Пальцы Алексея нажали на крошечную кнопку, и медальон открылся. ...Он, конечно, знал, что увидит, – собственно, ради этого и вернулся к Николаю – и все же на него напал ступор. На него смотрел, усмехаясь, Бенедикт. Внутри медальона находилась его маленькая овальная фотография, точно такая же, как в медальоне Ирины Чоповой. Крепко зажав в ладони медальон, словно боясь, что маньяк сбежит, Алексей вернулся в большую комнату, прихватив по дороге за рукав Николая. Он его заволок в гостиную, кинул в кресло, сунул под нос раскрытый медальон: – Кто это? Вы знаете этого человека??? Видели??? Обалдевший Николай только мычал. Кис тряхнул его. – Это очень важно. Отвечайте! Вы знакомы с этим человеком? Он сослуживец вашей жены? – сыпал вопросами детектив. Николай помотал головой, словно пытаясь стряхнуть с себя напористо-жалящие вопросы. – Не... Не видел... Не знаю... – Вы уверены? – То есть видел... На снимке, который вы мне днем показывали... – Да при чем тут! – махнул рукой Кис. – Эта фотография находится в медальоне, который принадлежит вашей жене! Нужно ли вам объяснять, что для того, чтобы удостоиться подобной чести этот человек должен был быть близким... М-м-м... Близким другом, – смягчил удар детектив. – Может быть, очень дорогим другом детства?.. Алексей ни на секунду не верил, что женщина станет носить в медальоне фотографию друга детства. Это украшение интимное, в нем носят либо фото детей, либо любимого мужчины. Ну, как крайний вариант мамы. Но коль скоро на этом фото не была запечатлена ни мама, ни ребенок, а мужчина, то этот мужчина должен был быть особенно дорог. Особенно! – Я никогда не видел этого человека, – пришел в себя Николай. – Я даже этот медальон вижу впервые... – Ваша жена не носила его? – Ни разу. – Вы уверены? – Понимаете... Я немного обижался, что она не носит подаренных мной украшений... И потому всегда смотрел, что она надела. Так вот: этот медальон я вижу впервые. Выходит, Лиля его скрывала от мужа? Но как же скрывала, если он лежал вместе с остальными украшениями? Или он лжет? – Медальон лежит в общей шкатулке. Неужели вы не заглядывали в нее никогда? – Нет. Я не шпионил за женой! И Лиля это ценила! Алексей отдавал себе отчет, что бередит незажившую рану. Какой бы ни была эта Лиля, но ее смерть оказалась для Николая существенной и болезненной потерей, горем и бедой, и элементарная человеческая порядочность обязывала детектива к деликатности. Но не мог он позволить себе деликатность! Маньяк смеялся над детективом с фотографии в медальоне, словно мог знать, что он обнаружит ее именно сегодня, когда до истечения срока осталось чуть больше двух недель!.. – Николай! Подумайте еще раз, прошу вас! Поймите, я практически уверен, что именно этот человек и есть убийца, вы меня слышите?! И раз он был знаком с Лилей, то вы могли его где-то видеть, хоть мельком! Николай смотрел на него растерянно, словно потерял нить разговора. Затем встал, подошел к встроенному в шкаф бару, достал бутылку виски. – Давайте выпьем немного... – Ладно, – покладисто ответил детектив, – давайте выпьем. Пришлось ждать, пока впавший в прострацию Николай разольет виски по двум стаканам, принесет лед, воду и даже мелкую плошку с орешками. – Я такого человека никогда не видел... – произнес Николай, осушив виски. – Клянусь. Хорошо, хорошо, ладно. Не видел так не видел. Сейчас куда важнее был сам факт нахождения в вещах Лили и Ирины одинаковых медальонов с фотографией Бенедикта. И этот факт требовал осмысления. Алексей быстро распрощался и покинул квартиру. Вышел на улицу, забрался в свою "Ниву"-джип и еще долго сидел, не заводя мотор... Первое. Нет сомнения, что медальон со своей фотографией подарил жертвам сам Бенедикт. Вот его знак, вот его "ку-ку", на поиски которого он направил детектива! И, стало быть, такой же медальон должен найтись у еще десяти жертв. Что ж, детектив на верном пути, и задача теперь упрощается: вместо ненужных расспросов он будет просто-напросто просматривать украшения убитых женщин! Второе. Они с Верой сочли, что Бенедикт скорее подставное лицо, "спикер маньяка". Но теперь ясно, что они ошиблись (с кем не бывает!). Он и есть искомое лицо: серийный убийца. Вывод этот был неприятен своей окончательностью. Сомнением в собственной интуиции. Необходимостью заново посмотреть на вещи... Но против фактов не попрешь. Именно его фотография находилась в медальонах жертв. Третье. Детективу, без сомнения, повезло – и он в свои первые же два визита попал на подсказку. Ровно туда, куда надо. Если исходить из того, что Бенедикт совершал по убийству в месяц, – а Алексей решил пока исходить из этого, – то, следовательно, остальные три дела за июнь можно вычеркнуть. И приняться теперь за майские. |