Книга Самец причесанный, страница 53 – Анатолий Дроздов

На том наш разговор с Виталией и завершился. Мне дали подержать Гая, после чего мы распрощались.

…В Рому мы ворвались в третьем часу [29] , бесцеремонно растолкав сгрудившуюся в ворот толпу. «Дорогу сенатору!» — вопили «кошки», и нолы шарахались в стороны, с изумлением глядя на Игрра. Мужчин-сенаторов в Роме прежде не видели. Неподалеку от Палатина Игрр подозвал Лолу:

— Отпусти девочек! — сказал весело. — Они нам без нужды. Пусть скачут по домам. Сама останься — понадобишься.

Лола прокричала команду. «Кошки», радостно улыбаясь, ускакали, а мы двинулись к дворцу принцепса. У ворот я выехала вперед.

— Сенатор Игрр Офсянникофф, центурион Лиона Лепид и декурион «кошек» Лола Плецидия к принцепсу со срочными новостями! — объявила охране.

Девочки нас узнали. Одна стрелой рванулась во двор, остальные уставились умоляющими взглядами. Я насупилась: нельзя! Первой новость должна услышать принцепс. Тогда Игрр улыбнулся и показал большой палец. Девочки завопили и затрясли пилумами. Я только головой покачала: они же на посту! Сейчас прибежит центурион и даст им витусом по спинам. Мне не хотелось этого видеть. К счастью, ворота распахнулись, и мы въехали внутрь. Коней увели, а мы с подбежавшей служительницей поднялись к Флавии.

— Принцепс примет вас! — объявила служительница. — Но я хочу знать: почему на пришлом облачение сенатора? Его нет в списках курии. Принцепс разгневается.

— Пришлый Игрр Офсянникофф возведен в сенаторское достоинство трибуном Валерией Лепид перед строем когорты на основании закона Ромы, — сказала я. — Он вернул из плена вексиллум пятого легиона, — я указала на знак, который Игрр сжимал в руках. — У меня есть пергамент трибуна, подтверждающий это.

— Ждите! — сказала служительница и скользнула в приоткрывшуюся дверь.

Вскоре та распахнулась, и мы чеканным шагом вошли внутрь. Флавия встретила нас, стоя у мраморного стола. Выглядела она взволнованной. Щеки ее пылали.

— Аве, принцепс! — рявкнули мы, выбрасывая кулаки от груди.

— Аве! — ответила она и впилась глазами в Игрра. Я прочла в них желание прогнать нас и остаться с ним. Я не ошиблась в своих предположениях. Только вот понял ли это Игрр? Флавия неохотно отвела от него взгляд и посмотрела на меня:

— Говори!

Я не заставила себя упрашивать. Рассказ Флавия слушала сосредоточенно, не перебивая. Когда речь зашла о Гае, улыбнулась:

— Вправду мальчик?

— Да, принцепс! — заверила я. — Без хвостика и с фаллосом. И я, и Лола, — я указала на «кошку», — неоднократно держали его на руках и хорошо рассмотрели.

— Замечательно! — сказала Флавия и протянула руку. — Пергаменты!

Я передала ей кожаный тубус. Она извлекла из него свитки и быстро пробежала глазами.

— Очень хорошо! — сказала, кладя их на стол. — Благодарю за службу, центурион, и тебя — декурион! За спасение жизни граждан Ромы вас ждет награда. А сейчас хочу побеседовать с сенатором наедине.

Я скрипнула зубами: вот оно! Начинается… Однако делать нечего.

— Вале, принцепс!

Мы выбросили кулаки от груди. Подбежавшая служительница забрала у Игрра вексиллум. Его передадут в пятый легион, и там вновь появится первая манипула.

— Подождите меня! — шепнул мне Игрр, когда мы повернулись, чтобы уйти. Мог бы и не говорить! Сама не уйду. Ни за что!

Флавия, принцепс. Умиротворенная

Когда мы остались одни, я с трудом сдержала желание повиснуть у Игрра на шее. Он смотрел настороженно. О чем он беспокоится? Что я не утвержу его в звании? Смешно! Я подошла ближе.

— Сегодня же внесу твое имя в списки. Ты полноправный сенатор, Игрр Офсянникофф. Завтра представлю тебя курии.

— Благодарю! — кивнул он.

— Благодарить должна я. Ты принес Роме радость. Спасены ее граждане, возвращен вексиллум, но, главное, впервые за тысячу лет у треспарты родился мальчик. Думаю, мы примем по этому поводу закон. Нельзя, чтоб ты принадлежал одной женщине. Тебе придется подумать о второй жене.

— Я уже подумал, — сказал он. — В Малакке я заключил брак с Лионой Лепид.

Сердце у меня замерло. Как он мог?! Ведь я его так ждала! Мерзавка, которую из милости сделали центурионом, перехватила его у меня. Да я ее уничтожу!..

Мир вокруг стал зыбким. Слезы неудержимо полились из моих глаз. Внезапно сильные руки обняли меня, и я уткнулась мокрым лицом в его тунику.

— Что ты, девочка?

Он погладил меня по голове. Из-за этого я разревелась еще сильнее.

— Почему? — спросила я, всхлипывая. — Почему она? Я столько для тебя сделала! Лаура возражала, но я послала когорту. Для этого стала диктатором. Все ради тебя! А ты женился на другой…

Он подхватил меня на руки и отнес к селле. Хотел усадить, но я обхватила его руками за шею и не захотела отпускать. Тогда он сел сам и устроил меня на коленях. Я уткнулась лицом ему в шею. Он погладил меня по спине.

— Видишь ли, Флоша… — начал, вздохнув.

— Как ты меня назвал? — удивилась я, шмыгнув носом.

— Тебе не нравится?

— Нравится! — сказала я, подумав. — Только не говори это при посторонних.

— Договорились! — кивнул он. — Я объясню, почему не ты. Причина проста: ты слишком маленькая.

— Мне пятнадцать лет! — возмутилась я. — В моем возрасте треспарты имеют детей.

— Треспарты, возможно, — сказал он, — но ты комплета. Я делал тебе массаж и хорошо рассмотрел твое тело. Ты, считай, земная женщина, к тому же подросток. Говорю это как медикус. Тебе рано с мужчинами. В моем мире за связь с такими сажают в тюрьму.

— Здесь не твой мир! — возразила я.

— Что не меняет дела, — вздохнул он. — Давай поговорим об этом через пару лет.

— Ага! — сказала я. — Ты опять найдешь другую.

— Могу дать письменное обязательство. Согласна?

— Не годится, — ответила я, подумав. — Я не смогу тебя видеть: у меня не будет повода. А я хочу!

Теперь задумался он. Его ладонь продолжала гладить мои плечи. Мне было невыразимо приятно. Я прижалась щекой к его щеке. Богиня, как хорошо!

— Мы можем заключить помолвку, — сказал он. — В моем мире есть такой обычай. Мужчина и женщина объявляют о намерении вступить в брак через год… в нашем случае пусть будет два. В это время они считаются женихом и невестой и могут встречаться, когда пожелают. Идет?

— Подожди здесь! — воскликнула я.

Соскочив с его колен, я подбежала к столу. Пергамент, заостренная камышинка, чернильница… Лаура учила: хорошее предложение надо фиксировать сразу. Потом передумают! Пока писала, он послушно сидел. Присыпав текст мелким песком, я стряхнула его на пол и подозвала Игрра.