Книга Кентская красавица, страница 14 – Бетти Бити

— Достаточно.

— Налево и только теперь направо, не так ли? — Робин улыбался мне. — Гоночная трасса и прогулочная дорога, если я хорошо запомнил обзорную экскурсию на прошлой неделе. О всемогущие небеса! Это только неделя прошла с тех пор, как мы встретились?

Я кивнула.

Он обнял меня правой рукой, оставив руль.

— Чувства бывают намного длиннее и долговечнее.

— Нет необходимости в комплиментах. — Я улыбалась.

— Кто сказал, что все чувствуют одинаково? Это что-то совсем другое.

— Что же?

— Близость.

Я переваривала сказанное, задумавшись.

— Ты переезжаешь деревянный мост, — сказала я. — Это сюда была отведена Пенн, чтобы заново заполнить водой ров два года назад. Прекрасно, не правда ли?

— Изумительно. — Робин перевел дух. — Здесь никого нет, за исключением нас, блуждающих вокруг. Ты и я.

— Блаженство, — сказала я.

— Видишь, что я имел в виду, говоря о близости.

Мы ехали следующую тысячу ярдов в полной тишине. Я не заметила этого. Вернее, отчасти заметила. Я заметила прекрасный вечер, без общественности. Я ощущала запах озерной воды. Последние солнечные лучи блуждали по поверхности озера.

— И только теперь ты узнаешь, что я имел в виду относительно кое-кого менее приятного. Сэра Беркли и его посчитанных фазанов. Отсюда примерно такой же обзор, как из павильона, где Мария, благослови ее Бог, приготавливает свои чаи.

— Да, совершенно верно, мы находимся на уровне Итальянских садов.

— Тогда правее, смотри через озеро на линию деревьев.

— Тут летели вертолеты.

— Естественно, присмотрись внимательно. Ты ничего не замечаешь?

Я помотала головой.

— Попытайся еще раз, примерно в центре. Сейчас солнце освещает это.

— М-м, — произнесла я неопределенно. — Это выглядит, будто металлическую линейку поставили к макушкам деревьев. Ой… — Я прервалась и бросила тревожный взгляд на его лицо. — Это не?..

— Совершенно правильно. Вышка.

— Это она вся?

— Нет. Это только половина платформы-основания, если быть точным. Они привезут суперконструкцию завтра, и она будет выглядеть как почтовая башня, но только не так прекрасно. Ваши посетители, желающие насладиться сельской и исторической Англией своих праотцов, будут приятно удивлены.

Он обнял меня за плечи и так держал руку несколько минут, пока мы сидели, спокойно и задумчиво. Было очень тихо. С деревьев плавно слетела сова. Водяная гладь озера отражала ставшее фиолетовым небо. Потом оно сделалось серым, как сталь. Он дотронулся до моего подбородка:

— Не надо быть такой серьезной.

— А я вовсе не серьезна, правда.

Внезапно он очень крепко поцеловал меня в губы.

— А я — да.

Я собиралась его спросить о чем-то, но не могла дышать. Я не была уверена в том, что готова сейчас услышать ответ. Кроме того, внезапно появился быстро едущий с включенными фарами по ухабистой дороге «лендровер». Выхватив нас из темноты светом своих фар, он затормозил. Мы наблюдали с близкого расстояния. Я имела серьезные основания думать, что за рулем был Джейсон, но не была уверена в этом.

В мрачной тишине Робин развернул машину и поехал обратно через земли поместья к деревенскому холлу.

Мы приехали не так рано, как я планировала. Свет уже горел во всю мощь. Множество машин и мотоциклов были припаркованы в стороне. Были здесь и два «лендровера», оба с грязными колесами, на одном из них обычно ездит Джейсон, а вот второй я не узнавала.

— Она уже здесь! — крикнул Джейсон Стофард из кулис позади деревенского холла. — Сюда, Шарлотта! Дядя в гневе. Кудри завьешь уже на сцене, за занавесом. Гудвин с дядей, они репетируют свои речи. А ты, куда ты пропала?

Он окинул нас обоих подозрительным взглядом. Я видела, как Робин виновато вытащил свой носовой платок и вытер губы. Улыбка Джейсона сделалась шире.

— Только что показывал ей местонахождение скважины. Ваш дядя даже не знает, что чертова вышка построена только наполовину.

— Он в курсе, старый друг! Вы устарели, как вчерашний выпуск вашей газеты. Разоблаченный Большой Билл приезжал и рассказал ему.

Я бросила взгляд на заполненные ряды кресел в конце холла. Люди все еще шли. Там находились, несомненно, в большинстве молодые люди и незнакомцы, но я не могла отыскать среди них Билла, несмотря на то что человека с такой фигурой трудно не заметить даже в толпе.

— Он здесь?

— К сожалению, разочарую вас, нет. Он вышел, чтобы навестить маленькую кузину. Приятно видеть вас, Гиллеспи. Дайте знать, если задумаете еще одно сражение с кровью и кишками. Ваше место в углу в первом ряду. Извиняюсь, к сожалению, мы не можем вас посадить с Шарлоттой, так как дядя хочет видеть ее рядом с собой на сцене. — Он посмотрел вокруг, ища его глазами. — Уже меньше пяти минут осталось. — Он проводил меня через служебный вход в маленькую комнату для переодевания и закрыл за нами дверь.

— Ваше умасливание прессы не слишком далеко зашло? — прошипел он, пока мы шли к другой.

Я ничего не сказала. Сейчас Джейсон Стофард был таким же плохим, как Билл Напьер, только по-своему.

— Почему Билл пришел сюда? Вы не знаете? — спросила я.

Ответил мне сэр Беркли:

— Напьер, кажется, имеет свой собственный взгляд и собственные диковинные идеи относительно справедливой и честной игры.

— Элоиза, — Джейсон предположил с сарказмом. — Ее просвещенное влияние, без сомнения.

— Очень проблематично, — ответил сэр Беркли холодно, не желая обсуждать свою дочь перед лицом мисс Гудвин, тридцать лет возглавляющей школу Пенфорда, нерушимым оплотом родительских иллюзий.

— Вы захватили с собой записи, Шарлотта?

— Конечно, сэр Беркли. И тетрадь, и карандаш для вопросов.

— Роскошно. Тогда, мисс Гудвин, не желаете ли выйти на сцену, как наш председатель, и сказать вступительное слово? Джейсон, мой мальчик, могу я доверить тебе занавес?

— Мне тридцать два, дядя. Я думаю, что можете.

— Осторожно и внимательно, пожалуйста. Мы не желаем, чтобы нас прервали на премьере.

Все же, несмотря на то что мисс Гудвин улыбнулась его маленькой шутке, и уверения Джейсона, чувствовалось: что-то произойдет! Хотя никто не ставил в вину Джейсону двери, по крайней мере тогда.

Конечно, он осторожно встал около шнура занавеса, как только прозвучало семь двадцать восемь, мисс Гудвин, следующая за сэром Беркли и мной, поднималась на сцену. Мы прогуливались позади все еще закрытого ярко-оранжевого занавеса. Бригадир Крисп, глава Парижского консульства, придвинул стул для мисс Гудвин к столу, а я села позади сэра Беркли, таким образом я могла передать ему «шпаргалку», если потребуется.